Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

Человек Будущего – поборник правды, защитник угнетенных. Лишь немногие гангстеры осмеливаются противостоять ему, но когда они решаются на это, то вскоре оказываются побежденными.

Человек Будущего живет в 3869 году. Используя свои суперзнания на благо человечества, он направляет всю свою силу против преступного мира будущего. Он появляется в каждом номере – «ПРАВДЫ»!

В тринадцать лет редактор The Truth Фил был бледным, слегка полноватым, он часто кашлял и гнусавил из-за своей астмы. Он всегда презрительно относился к командным видам спорта. Когда изредка он играл в игры со своими друзьями, он был неуклюжим и даже опасным, однажды попав дротиком от дартса во Фланнери, отчего у того пошла кровь, в другой раз он толкнул его в куст ежевики. Фил вместе с Колером ходили на прогулки к парку Тилдена, забираясь на холмы Беркли, проходя мимо недавно построенного циклотрона [47] Циклотрон лаборатории Беркли. Первая модель создана Э. Лоуренсом в 1930 году. . Но он был рад, когда в Гарфилдской школе сократили уроки физкультуры.

Дороти поздно приходила домой с работы, поднималась наверх, ложилась в постель и читала, взяв какую-нибудь книгу из большой стопки, – преимущественно это были бестселлеры, но также и книги о питании и лечении. Ее ночной столик был заставлен прописанными ей лекарствами от почечных болезней и прочих недомоганий. Домашняя атмосфера, наполненная болезнями, угнетала Фила – ведь и ему самому приходилось сталкиваться с физическими недомоганиями и фобиями. Он был склонен к переменам настроения, но его вспышки гнева утихомиривались Дороти. Чрезвычайно часто мать и сын разговаривали официально, используя имена «Филип» и «Дороти». Можно представить себе их, проводящих ночи в раздельных спальнях за увлеченным чтением. Но связь между ними становилась все теснее – а Эдгар был далеко. В этот период Фил задумывался над тем, чтобы сменить фамилию Дик на девичью фамилию матери – Киндред.

Дороти была вежлива, но неразговорчива с приятелями Фила, редко вступая с ними в беседу или приглашая их на ужин. Эти ужины редко менялись от вечера к вечеру: молотый горох, картофельное пюре. Филу нравилось, когда его приглашала на обед бабушка Колера, которая предлагала такие «декадентские» наслаждения, запрещенные у Фила дома, как шоколадное молоко и газировка. Он всегда оставлял немного еды на тарелке в знак уважения к обычаю, появившемуся во время Депрессии, – показывать, что ты вполне сыт и не попросишь добавки.

Уединение Дороти наверху позволяло Филу и гостящим у него друзьям вести непрерывные доверительные разговоры, битвы игрушечных солдатиков, прослушивание классической музыки и шахматные партии (в которых Фил всегда, без исключения, побеждал своих приятелей). Фил мог изобретать модели по схеме Руба Голдберга [48] Рубен Люциус Голдберг (1883–1970) – знаменитый американский карикатурист, инженер, изобретатель; особой популярностью пользовалась так называемая «машина Руба Голдберга», представлявшая собой громоздкое и очень сложное сооружение, предназначенное для выполнения простейших функций, например передвижения ложки от тарелки до рта. : выключатель света, с помощью которого заводится «виктрола» [49] Фонограф, выпускавшийся в первой половине ХХ века на американской фирме Victor. , маленькие электрические коробки для игры «покажи и расскажи», которые пугали его учителей. Его музыкальные способности удивляли даже самых близких друзей. Как-то он усадил Колера и сначала сыграл «Траурный марш» Шопена, а затем, как вспоминает Колер, «какую-то жуткую вещь». Когда Фил спросил, что ему больше понравилось, Колер выбрал вторую. Фил играл ее снова и снова, чтобы убедиться в том, что она действительно нравится его другу, и лишь после этого признался, что это его собственное сочинение.

В спальне Фила царил полный хаос: пластинки, альбомы с почтовыми марками, модели самолетов, микроскоп, портрет германского кайзера. В его столе был потайной ящик, в котором Фил держал маленькую фотокамеру «Кодак», нудистские журналы и комикс под названием Captain Billy’s Whiz Bang [50] Юмористический журнал со смелыми для своей эпохи шутками и темами. . Он предложил Колеру вместе заняться мастурбацией в спальне, опустив занавески. Иногда Колер ночевал у него, и тогда они, естественно, обсуждали секс. Не было никаких попыток вовлечения; Колер вспоминает, что Фил считал «гомосексуализм» унизительным термином.

Дороти предлагала свободу и приватность, которые способствовали интенсивному существованию подростка. Некоторое представление об этом дает его ранний (около 1949 года), написанный в традиционной манере, неопубликованный роман «Время собираться» [51] Опубликован в 1994 году. . Один из персонажей – молодой человек по имени Карл – имеет поразительное сходство с Филом, включая страстную увлеченность философией (многословные журнальные статьи Карла об истине и реальности представляют собой нечто вроде «Экзегезы») и темноволосыми девушками. В ниже приводимом отрывке Карл, уединившись у себя в комнате, копирует рисунок, который он вырвал из журнала:

Оригинал – печатная страница, вырванная из журнала, – соскользнул с его колен и опустился на пол в углу. Он этого не заметил или ему было все равно. Эта девушка, появляющаяся на его рисунке, была не из журнала. Она возникла изнутри его самого, из его собственного тела. Эта эмбриональная женщина появлялась из пухлого белого мальчишеского тела, рождаясь с помощью угля, бумаги и быстрых штрихов. […]

В запотевшей и пропахшей мускусом комнате мальчик был похож на некое растение, растущее и ветвящееся, белое и мягкое, его чувственные руки проникали повсюду, поглощая, исследуя, овладевая, переваривая. Но у окон и дверей комнаты он останавливался. Он не выходил за их пределы. […]

Как растение, он питался тем, что ему приносили. Он никогда сам не выходил за пищей. Живя в этой комнате, он был растением, которое питалось своими собственными соками, поедающим свое собственное тело. Именно из его жизненно важных органов исходили те линии и формы, возникающие на бумаге, – восхищающие и сводящие с ума. Он был пойман в ловушку, которая плотно удерживала его.

Вспомним, что Эдгар называл Фила «замкнутым» в то время.

Леон Римов вспоминает Фила как «интроверта» по преимуществу, которому недоставало самоуверенности: «Он ходил вразвалку, всегда опустив голову». Когда он был в общительном настроении, он мог быть очаровательным, «но это было похоже на машину, мчащуюся на высокой скорости, – долго такую скорость она не могла выдерживать». Он отмечает тщетные усилия Фила основать клуб «Роки-крик» (названный в честь ручья рядом с Лайв-Оук-парк), после того как его исключили из соседнего общественного клуба. Фил собрал всех своих приятелей вместе, объявил себя президентом, но ему не удалось удержать свою аудиторию. «Он постоянно откладывал те или иные решения, говоря, что не стоит принимать их сейчас, а лучше встретиться снова и еще раз все обсудить. После нескольких таких встреч народ начал чесать головы, и, в конце концов, все разошлись». Римов считал, что Фил «хотел бы быть политиком, управлять ситуациями, но он не был в состоянии убедить людей следовать за ним».