Светлана Замлелова - Эдуард Стрельцов. Воля к жизни [litres]

Правда, вокруг дневников Берии ведутся свои баталии, поскольку, как утверждают многие, нет никаких доказательств, что дневники подлинные. Но публикатор дневников Сергей Кремлев (Брезкун) уверяет и доказывает, что мы имеем дело не с апокрифами, а с самыми настоящими записями, сделанными рукой генерального комиссара госбезопасности. Как бы то ни было, но в том же апреле 1947 г. вышел другой секретный план, подлинность которого ни у кого не вызывает сомнений. А именно «План мероприятий по пропаганде среди населения идей советского патриотизма». Совпадение по времени записи в дневниках Л.П. Берии и документа Агитпропа ЦК вполне может быть и не случайным. В секретном плане говорилось о необходимости воспитания советского патриотизма, о решительной борьбе против всяких проявлений низкопоклонства перед буржуазной (читай «западной») наукой и культурой. Прежде всего нужно воспитывать гордость за свою страну, за культуру, за научные и общественные достижения. «Следует разъяснить, что наш народ сделал неоценимый вклад в мировую культуру. Необходимо раскрыть всемирно-историческое значение русской науки, литературы, музыки, живописи, театрального искусства и т. д., вести решительную борьбу против попыток принижения заслуг нашего народа и его культуры в истории человечества, против антинаучных теорий об ученической роли русского народа в области науки и культуры перед Западом». Вряд ли появление в СССР секретного плана по воспитанию патриотизма оказалось чьей-то блажью или случайностью, что косвенно доказывает правоту публикатора «Дневников Берии». Кстати, план рекомендовал «Президиуму, партгруппе Союза советских писателей разработать и внести на обсуждение пленума Правления ССП развернутую программу идейно-творческой и организационной работы с различными группами членов Союза – прозаиками, поэтами, драматургами, литературными критиками, литературоведами и переводчиками, предусмотрев в этой программе создание художественных произведений, публицистических и литературно-критических работ, популяризирующих достижения советской культуры и посвященных критике буржуазной культуры». Имелись в виду, конечно, не просто западные фильмы или книги. Тем более что уже в конце 40-х гг. в СССР появились представители молодежи, копировавшие – в той мере, как они его себе представляли, – западный образ жизни. В «Крокодиле» от 10 марта 1949 г. появился фельетон Д.Г. Беляева «Стиляги», осудивший пестрые одежды, связанные в восприятии советских людей с приверженностью западным ценностям. Такая молодежь выделялась не только одеждой, но и активным посещением ресторанов, клубов, где играли джаз, и танцплощадок с рок-н-роллом. «Крокодил» регулярно публиковал карикатуры на стиляг, в газетах все это называлось попыткой воспроизвести «буржуазный образ жизни».

К антизападной кампании, разумеется, подключился и комсомол. В 1950–60-х гг. шла активная борьба с «тлетворным влиянием Запада». Эта борьба проходила и на страницах газет, и в литературе, и в кино. В фильме «Сверстницы» (1959 г.), например, показано, как запутавшаяся героиня Людмилы Крыловой оказывается в компании таких вестернизированных молодых людей, уделявших повышенное внимание своему внешнему виду и времяпрепровождению, не желавших работать, зато с удовольствием проводивших время в ресторанах. 19 ноября 1953 г. «Комсомольская правда» опубликовала фельетон «Плесень» Б.С. Протопопова и И.М. Шатуновского. В фельетоне рассказывалось о молодых людях, сыновьях обеспеченных родителей, больших любителях коротать вечера в ресторанах. Когда денег на кабаки не хватало, они продавали вещи из дома, воровали, а кончили убийством. Все были детьми обеспеченных родителей, один – даже сын крупного ученого, академика. Их преступление, за которое они были достаточно сурово наказаны, считалось следствием той самой вестернизации или обуржуазивания, поскольку образ жизни такой молодежи – любовь к кабакам, шмоткам, заграничным безделушкам – в советской действительности рассматривался именно как буржуазный. Вот почему и появилась цена салата в фельетоне Нариньяни – увлечение ресторанами выглядело как привычка прожигателя жизни. И замашки Стрельцова – кабаки, пьянки, особенно при необходимости соблюдения спортивного режима, а также дебоши и драки – указывали на него как на представителя той самой «золотой молодежи».

Советский образ жизни предполагал другой досуг, активно продвигавшийся комсомолом. Это спорт, творческие вечера, художественная самодеятельность, фестивали и конкурсы, встречи в клубах, домах и дворцах культуры. Причем указанные направления подразумевали огромное разнообразие мероприятий – от высадки деревьев на улицах городов до массовых заплывов. Но борьба с обуржуазиванием велась не только противопоставлениями. ВЛКСМ создавал патрули и рейды, выгонявшие из клубов, ресторанов и театров пьяниц, хулиганов и стиляг – такая сцена тоже вошла в фильм «Сверстницы». Активно задействовалась печать. Например, в «Комсомольской правде» от 1 июля 1960 г. был опубликован фельетон «Охотники за подтяжками», обличающий стиляг-фарцовщиков. Горячо обсуждался внешний вид и поведение таких молодых людей на комсомольских собраниях.

В комсомольской печати критиковались не только стиляги, но и ответственные должностные лица, чью работу по организации досуга считали неудовлетворительной. Поэтому угодить под перо фельетониста мог любой человек. Что, кстати, мы и видели в фельетоне того же С.Д. Нариньяни, подвергшего критике не только Стрельцова, но и тренера В.А. Маслова. О Шатуновском по сей день говорят, что его фельетоны ломали судьбы. Приводится, кстати, в пример фельетон «Чечетка налево» о «левых», нигде не учтенных концертах молодой актрисы Людмилы Гурченко, звезды «Карнавальной ночи» (1956 г.). «В левых, как их называют в артистической среде, концертах, – писали Б.Д. Панкин и И.М. Шатуновский, – на сцену вместе с хорошими артистами проникают халтурщики, которые несут пошлятину, потрафляют мещанским вкусам, наносят большой вред эстетическому воспитанию молодежи <���…> Настоящий артист, уважающий себя и свой труд, всегда найдет дорогу к сердцам зрителей. И вовсе не нужно такому артисту посредничество дельцов, которые, боясь яркого света рампы, толкутся в околотеатральных закоулках и подворотнях».

Нельзя утверждать, что вся эта деятельность по борьбе с влиянием Запада была безупречна, но и напраслину возводить тоже не стоит. Во всяком случае, утверждение, что Нариньяни выступил лично против Стрельцова, исполняя чей-то там заказ, не просто не соответствует действительности, но и вопиет о незнании фактов, о неосведомленности по поводу происходящего тогда в стране.