Анатолий Криворучко - Багдадский вождь: Взлет и падение... Политический портрет Саддама Хусейна на региональном и глобальном фоне

В век высоких технологий скрыть ничего нельзя, зато все можно исказить. Именно так случилось с Саддамом, который усилиями СМИ превратился из регионального диктатора в воплощение мирового зла, сражаться с которым не только не возбраняется, но и просто необходимо. Потом произошло обратное — американцы, сами того не желая, сделали все, чтобы возвести экс-диктатора в ранг мученика и заставить жителей Ирака относиться к нему как к герою.

Уже идут разговоры о том, что "Саддама не казнили". Книга под таким названием стала бестселлером на недавней литературной ярмарке в Египте. Ее автор, писатель и исследователь Анис ад-Драниди, утверждает, что бывший иракский диктатор жив, как и его сыновья Удей и Кусей. Драниди опровергает заявления коалиции о проведении теста ДНК, якобы подтвердившего, что пленен и казнен был именно Хусейн, и утверждает, что повесили одного из двойников бывшего диктатора. Появилась и другая версия — Саддам умер еще в 1999 году, а его место занял опять-таки двойник. Этим, мол, и объясняется странная слабость и нерешительность диктатора во время войны. Похоже, подобные слухи утихнут не скоро, и это говорит о том, что диктатор достиг своей цели — в Ираке, да и во всем мире его будут помнить еще очень долго (9).

Письма для своей семьи Саддам передал через братьев. А двухстраничное прощальное послание к иракскому народу появилось в Интернете еще за несколько дней до казни.

"Дорогие правоверные иракцы, я прощаюсь с вами. Ухожу от вас к милосердному Аллаху, который всегда помогает тем, кто находит прибежище в нем и кто никогда не предаст и не разочарует истинных верующих. Да здравствует Ирак! Да здравствует Палестина! Да здравствует джихад и моджахеды. Аллах велик!"

Таков один из самых эмоциональных фрагментов письма Саддама Хусейна. В целом послание Саддама выдержано в спокойном, в какой-то степени даже умиротворяющем ключе. Это, как отмечали психологи, характеризует Хусейна как бесспорно мужественного человека. Совершенно очевидно, что он смирился с неизбежностью смерти и приготовился к ней.

"Я приношу себя в жертву. Если того возжелал великий Аллах, моя душа отправится, подчиняясь его воле, за душами других мучеников. Если моя душа пройдет этот путь, она встретится с Аллахом в спокойствии и безмятежности. Вы знали меня как своего брата и своего лидера, знали так же хорошо, как свои семьи. Я не преклонился перед тиранами, не сложил своего оружия", — пишет Саддам.

Хусейн, до последнего часа считавший себя главой государства и верховным главнокомандующим, призвал иракцев к единству. Саддам апеллирует к Корану: "Помните, что Аллах призывал нас быть примером любви, прощения и братских чувств". "Всевышний даровал вам шанс стать примером любви, всепрощения и братского сосуществования".

Бывший вождь обращается к иракским шиитам и суннитам, начавшим истреблять друг друга вскоре после оккупации Ирака. В межрелигиозных столкновениях в Ираке Саддам обвиняет США и Иран. В то же время он призывает сограждан "не питать ненависти к оккупантам, поскольку ненависть не позволяет человеку быть справедливым, ослепляет и не дает мыслить". Нужно делать различие между простыми гражданами и правителями, поучает автор послания.

По словам адвокатов, их подзащитный составил письма еще в ноябре 2006 года, сразу после вынесения приговора. Это текст последнего слова речи обвиняемого. Свергнутый президент до конца надеялся, что ему дадут выступить с последним словом. "Но суд во главе с его председателем не дал нам шанса и вынес вердикт без объяснений, просто зачитав продиктованный оккупантами приговор, так и не предоставив доказательств, — гласит сделанная в конце послания приписка. — Суд попросту заткнул мне рот. Вердикт зачитали под диктовку оккупантов, не представив доказательств. Я хочу, чтобы люди знали об этом", — пишет Саддам в прощальном письме к нации. Саддам завершает его словами: "Мой преданный народ, я прощаюсь с тобой и вверяю душу Всевышнему. Аллах акбар! Да здравствует Ирак и наш великий народ!" (10).

И наконец, надо сказать о стихотворном политическом завещании Хусейна, которое поневоле заставит задуматься как его сторонников, так и противников… За три года, проведенных в американской тюрьме, Саддам Хусейн написал не одно стихотворение, а целые циклы. После того как ему зачитали смертный приговор, он и засел за завещание. Его заголовок гласит: "Освободи". В нем — скорбь и надежда, и ни в одной строке нет раскаяния.

Стихотворное завещание Хусейна написано в присущем ему цветистом восточном стиле. Оно полно аллитераций и сложных подтекстов. Не всякому текст доступен для полного разумения. Удивительно, что некоторые свои стихотворения Хусейн по-дружески дарил американским солдатам, охранявшим его.

Знатоки арабского языка интерпретируют завещание как победную песнь, песнь любви вождя к своему народу в момент расставания навек. Затем поэтический текст обретает агрессивный накал. Автор пишет о "неверных", которые свергли его, и о предателях, которые заняли его место. Саддам воздает хвалу тем своим соотечественникам, которые сопротивляются нашествию врага, и проклинает "волков", превративших Ирак в руины. О себе Саддам пишет как о мученике, которому предстоит скорая смерть.

Подобно речам Хусейна на суде, его стихотворное завещание — разговор с Историей, с будущим. Еще находясь у власти, Саддам говорил своим биографам, что его мало заботит прижизненная слава. Он хотел бы остаться в людской памяти лет, скажем, через пятьсот "гигантом истории". Неспроста Хусейн повелел, чтобы его имя или восьмиконечная звезда, символизирующая его имя согласно арабскому алфавиту, были оттиснуты на каждом десятом кирпиче, из которых слагался восстанавливаемый древнейший дворец Вавилона.

Невероятно, но факт: любимой книгой Саддама была повесть американца Эрнеста Хемингуэя "Старик и море"! И это несмотря на абсолютно лишенный цветастости, сдержанный, лаконичный стиль автора. Саддам прочел "Старика и море" еще в молодости, кстати, тоже находясь в тюрьме. Повесть Хемингуэя привлекла его своей сквозной идеей — "человека можно сломать, но не победить". Эта мысль звучит и в его завещании.

Саддам Хусейн писал не только стихи, но и прозу. Иракские критики пели осанну поэзии и прозе Саддама, превозносили его творчество как вершину арабской литературы. Внимательными читателями творчества Хусейна были и аналитики ЦРУ. Они стремились проникнуть в его сознание, пытаясь найти скрытый смысл арабской вязи его поэм и романов (12).

Ниже приводится подстрочный перевод стихотворного политического завещания Саддама Хусейна.