Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1941 годы

Значение этой блокады для Японии трудно переоценить, ибо до расторжения торгового договора с Соединенными Штатами и последовавшего вскоре после этого начала европейской войны японская хозяйственная политика строилась на расширение внешнеторговых сношений именно с так называемыми третьими странами. Увеличение экспорта, гарантирующего приток иностранной валюты для оплаты возросших потребностей Японии в сырье и вооружении, долгое время был лозунгом японской торговой политики. … Соединенные Штаты и Британская империя покрывали свыше пятидесяти процентов импортных потребностей Японии. Что касается импорта материалов, важных в военно-хозяйственном отношении, то здесь эти две страны играли еще большую роль. Вместе с Нидерландской Индией эти три области, являющиеся сегодня инициаторами блокады Японии, удовлетворяли семьдесят процентов потребностей Японии в военно-хозяйственных материалах. По таким статьям, как неочищенная нефть и газолин, зависимость от них была еще больше. Так блокада и в этом отношении вынуждает Японию к радикальному разрыву с прошлым».

Зорге делал вывод: «Сегодня блокада вышла за пределы чисто хозяйственной стадии. С учетом географического положения района… она начинает превращаться в военно-политическое окружение». И здесь Зорге делает важное замечание: Чтобы она стала полной, нужно вовлечь в число ее участников Советский Союз с Владивостоком в качестве опорного пункта. Обозначение “Владивосток, северный Сингапур” уже начинает играть известную роль в политической дискуссии». Таким образом, делалось завуалированное предупреждение о том, что если Япония выступит против СССР, это только усугубит положение Японии и приведет к завершению ее окружения, которое уже начали Соединенные Штаты с Великобританией.

«Япония начала борьбу с блокадой, — отмечал Зорге. — Первые предпосылки для успешного сопротивления Япония создала уже в начальной стадии войны с Китаем. С суровостью, которая была воспринята многими кругами как безжалостная, она ограничила ввоз всех ненужных непосредственно для войны товаров, на приобретение которых требуется валюта. Так, например, хлопок-сырец (одна из важнейших статей японского импорта из Соединенных Штатов и Индии) ввозился только с целью вывоза текстильных товаров в третьи страны, хотя еще не развитая тогда промышленность по производству искусственного волокна не могла целиком удовлетворить нужду японцев в одежде. Вслед за этим правительство сделало шаг дальше, вынудив неподготовленную японскую автомобильную промышленность производить грузовики для японских вооруженных сил, поставлявшиеся раньше из Соединенных Штатов…

С другой стороны, экономия позволила увеличить завоз важного в военном отношении сырья и материалов, что не только сделало возможным чрезвычайное увеличение и улучшение японских вооруженных сил, но и позволило создать запасы, объем которых остается неизвестным. Эти запасы создают вторую предпосылку для сегодняшнего сопротивления Японии блокаде. Война в Китае вынудила создать контрольный аппарат, столь необходимый для сегодняшнего сопротивления блокаде, и соответствующие плановые органы… Создана основа, на которой перед лицом блокады можно не только заготавливать, но и целеустремленно использовать важнейшее сырье и продукты… Развертывается напряженное соревнование между изолирующим воздействием блокады и использованием всех хозяйственных сил в районах влияния японского военного хозяйства, которые как-никак стали довольно обширными. Они могут предложить железо, уголь, важнейшие металлы, хлопок, каучук, рис и многое другое.

Остается еще неудовлетворенной только одна из существеннейших потребностей всякого военного хозяйства. Ни в одной из доступных Японии областей не сыщешь достаточного количества нефти. В непосредственной близости от сферы японского господства находятся два нефтеносных района — Северный Сахалин и Борнео».

При этом делается важная оговорка: «причем Сахалин оценивается как менее значительный». «Устранение нехватки нефти, — указывает Зорге, — является лишь вопросом времени, причем, конечно, приходится оставлять вопрос открытым, возможно ли добиться обеспечения Японии достаточным количеством нефти из этих районов только путем мирных переговоров с владельцами нефтеносных участков».

И заключение: «В японском сопротивлении есть одна сила, ставящая предел как суровости блокады, так и самой политике окружения, проводимой противником. Это японские вооруженные силы. Отнюдь не легко разгадываемый, иногда очень взрывчатый характер японца все время держит врагов Японии настороже, не давая им решиться на беспощадное осуществление блокады и политики окружения. В этом заключается суть японской силы сопротивления».

«Очень взрывчатый характер японца» проявился через три месяца.

6 сентября состоялась беседа Коноэ с американским послом Грю. Японский премьер заверил посла, что его правительство согласно с «четырьмя принципами» Хэлла, но с некоторыми поправками, которые диктуются самой обстановкой. Он вновь убеждал Грю в необходимости личной встречи с Рузвельтом для урегулирования японо-американских отношений, встречи, которую одобряют руководители армии и флота. Однако его, Коноэ, «мирные намерения встречают возражения «экстремистов», которые препятствуют урегулированию отношений между обеими странами. Путь к достижению соглашения в таких условиях лежит только через переговоры глав двух правительств. Неудача будет иметь тяжкие последствия для японо-американских отношений [710].

Япония настаивала на признании ее прав на Индокитай и считала, что этот вопрос не подлежит никакой дискуссии. Она подчеркивала, что только ей принадлежит право толковать тройственный пакт и решать вопрос о его применении в зависимости от хода Второй мировой войны и позиции, занимаемой той или иной державой. Предложения по китайскому вопросу показывали, что Япония не намеревалась допускать вмешательства третьих стран в ее отношения с Китаем, а вопрос о выводе своих войск откладывала на неопределенный срок, поскольку восстановление «нормальных» отношений между двумя странами намечалось после полного подчинения Китая Японии [711].

На состоявшемся 6 сентября 1941 г. императорском совещании высшее военно-политическое руководство Японии приняло «Основные положения национальной политики Империи» (в другом переводе — «Программу осуществления государственной политики Империи» [712]).

Основное содержание указанных положений сводилось к следующему:

«Принимая во внимание чрезвычайно напряженную обстановку, сложившуюся в настоящее время, и прежде всего действия, предпринятые США, Англией, Голландией и другими странами в отношении Японии, а также положение Советского Союза и степень возможного использования государственной мощи империи, империя осуществляет в соответствии с изменением обстановки курс в отношении стран Южных морей на основе нижеследующих пунктов: