Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

Этот контрольный материал, равно как совпадение сообщений нашего токийского резидента с содержанием перехваченной и расшифрованной телеграфной переписки между Берлином и Токио [471] повышает достоверность нашей информации о состоянии японо-германских переговоров.

Весь имеющийся в настоящее время материал позволяет сделать следующие выводы:

1. Японо-германские переговоры в течение мая — июня развивались очень медленно.

2. Инициативу и особую активность в переговорах проявляет Япония.

3. Германия в данный момент оттягивает заключение договора с Японией, который связал бы немцев конкретными военными обязательствами.

Эта сдержанность Германии объясняется следующими причинами:

а) недостаточной, по мнению германских военных кругов, военной готовностью Японии. Немцы опасаются, что Япония, приободренная договором, может выступить слишком рано (до того, как Германия сможет оказать ей решающую помощь на Западе) и будет разбита;

б) Германия ввиду своих европейских планов стремится избегнуть ухудшения взаимоотношений с Англией, интересы которой сейчас сильно задеты японцами на Дальнем Востоке;

в) немцы, ведущие сейчас активную политику расширения своей политической и хозяйственной базы в Юго-Восточной Европе и Азии, стремятся к самостоятельной политике в Китае. Союз с Японией сковал бы германскую активность на Дальнем Востоке.

Конечно, нельзя исключить возможность далеко идущей дезориентации, вплоть до дезинформации своих собственных высших сановников, с целью надежно замаскировать особо секретные параллельные переговоры о военном союзе. Задача РУ заключается в том, чтобы, исходя из этого наиболее опасного для нас допущения, стремиться полнее раскрыть самые секретные мероприятия по подготовке японо-германского военного блока. Вместе с тем вышеприведенные соображения, как мне кажется, более правильно отражают действительное состояние японо-германских переговоров.

Представляя на Ваше усмотрение эти соображения и материалы, прошу Ваших указаний по поводу дальнейшего направления их тов. Сталину».

Докладная записка Урицкого на имя наркома обороны является вынужденной реакцией на резолюцию вождя. Резолюции, безусловно, неприятной, бросавшей тень на информацию, поступавшую из Разведупра. Урицкий обращает внимание наркома на то, что информация, поступавшая от Зорге, подтверждалась другими источниками и, в первую очередь, расшифрованными радиограммами из Берлина в Токио и обратно: агентуре ИНО в Берлине удалось получить доступ к этой переписке. Правда, давая высокую и справедливую оценку деятельности Зорге, Урицкий защищал не его, а честь мундира. Иной реакции с его стороны быть не могло. В докладной записке не только подчеркивается надежность Зорге как источника достоверной информации, но и то, что сам он как резидент и источник достоверной информации известен Ворошилову.

Реакция Ворошилова на докладную записку, а также то, была ли она доложена Сталину и каково было его мнение, неизвестны. Однако тот факт, что информацию, поступавшую из Токио, по-прежнему докладывали генсеку, говорит сам за себя.

В июле 1936 года в Испании разгорелась Гражданская война, представлявшая собой борьбу между двумя моделями развития: националистической и коммунистической. Исход войны очень много значил и для СССР с Коминтерном, и для Италии, и для Германии.

7 августа 1936 г. Советом пяти министров (премьер-министр, военный и морской министры, министры иностранных дел и финансов) были приняты «Основные принципы национальной политики»:

«Учитывая внутреннее и международное положение, империя считает главным в своей национальной политике обеспечение с помощью координированных действий дипломатических и военных кругов своих позиций на восточноазиатском континенте и расширение продвижения на юг. Основные принципы этой программы национальной политики заключаются в следующем:

1. Достижение взаимного благоденствия в Восточной Азии путем искоренения осуществляемой великими державами политики господства и утверждения принципа истинного сосуществования и сопроцветания является воплощением духа императорского пути [Кодо — одно из ключевых понятий официальной японской политической лексики 1930-х годов.] и должно быть постоянным и руководящим принципом нашей внешней политики.

2. Осуществление мероприятий по усилению государственной обороны, необходимых для обеспечения безопасности империи, ее процветания и утверждения империи как номинальной и фактической стабилизующей силы в Восточной Азии.

3. Ликвидация угрозы с севера, со стороны Советского Союза, путем здорового развития Маньчжоу-Го и укрепления японо-маньчжурской обороны; обеспечение готовности встретить во всеоружии Англию и Америку путем нашего дальнейшего экономического развития, заключающегося в тесном японо-маньчжуро-китайском сотрудничестве, — такова основа нашей политики на материке. При реализации этой политики следует обратить внимание на сохранение дружественных отношений с великими державами…

Надлежит произвести следующее обновление всей политики в соответствии с современным положением:

1. Упорядочение мероприятий по усилению государственной обороны:

а) военные приготовления в армии заключаются в увеличении расположенных в Маньчжоу-Го и Корее контингентов войск настолько, чтобы они могли противостоять вооруженным силам, которые Советский Союз может использовать на Дальнем Востоке, и, в частности, были бы способны в случае военных действий нанести первый удар по расположенным на Дальнем Востоке вооруженным силам Советского Союза;

б) военные приготовления во флоте заключаются в увеличении его мощи до такой степени, которая обеспечила бы ему господствующее положение против морского флота США в западной части Тихого океана.

2. Наша внешняя политика должна быть обновлена. Ее главная задача — содействовать осуществлению основных принципов национальной политики. В целях обеспечения успешной дипломатической деятельности военные круги должны избегать открытых действий и оказывать ей помощь тайно» [472].

«Это был стратегический план японской агрессии, приведший, в конце концов, к Тихоокеанской войне. Он предусматривал захват Японией Китая, нападение на Советский Союз, а также продвижение на юг, в район стран Южных морей. Армия и флот приняли это решение потому, что они уже тогда планировали новую агрессию в Китае. Кроме того, существовали другие закулисные соображения, приведшие к принятию данного плана. Дело в том, что руководящие круги армии выдвигали в то время на первый план экспансию в северном направлении с целью ограничить активность и власть чересчур усилившейся после маньчжурских событий Квантунской армии, не допустить ее проникновения в Северный Китай, ограничить арену ее действий Маньчжурией и сосредоточить все ее внимание на подготовке к войне против Советского Союза. В ответ на это флот, соперничавший с армией, настаивал на экспансии на юг. В конце концов, на Совете пяти министров между армией и флотом было достигнуто компромиссное решение, в котором наряду с осуществлением полного захвата Китая нашли отражение точки зрения и армии (наступление на север) и флота (наступление на юг)» [473].