Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

Прошу Вашего совета и указания.

д) Я указал Густаву, что почта должна присылаться не чаще 1 раза в три месяца, т. е. следующая в середине февраля. Считаю более частые поездки опасными. Прошу подтвердить это мое указание.

е) В письме Рамзая ко мне, которое я прилагаю, он пишет о семейных делах Джигало к нам в начале будущего года. Для меня эта история очень неприятна, так как мы надеялись использовать ее в качестве курьера. Поговорю еще об этом деле, и прошу Вас также запросить Рамзая, нельзя ли воздействовать на это семейство, чтобы хоть внешне оно не рассыпалось, и жена имела бы возможность остаться там. Если это не удастся, придется отправить ее к нам.

В разговоре с Густавом я выяснил обстановку, в которой работает Рамзай, и его личное состояние. По словам Густава , Рамзай находится на границе исчерпания своих нервных ресурсов. Иногда у него бывают срывы, когда он поддается, и тогда прибегает к рюмке. Он очень болезненно переживает отрыв от корпорантской жизни и необходимость играть роль, которая выпала ему на долю. Густав говорит, что он [ «Рамзай»] тратит на работу с Котом очень много нервов и приходит от него иногда в полном истощении (выделено мной. — М.А. ). Его женитьба (легализация. — М.А. ) в смысле материальном также неудовлетворительна. Поэтому прошу вас дать необходимые указания для того, чтобы выяснить у Рамзая, из каких еще пунктов, кроме Г., можно было бы посылать ему деньги.

Очень просил бы С.П. отметить особым образом работу Рамзая. нельзя ли его представить к ордену? Это, несомненно, подняло бы его дух и укрепило бы его на его работе в очень сильной степени.

Густав настоятельно просил, и я его поддерживаю в этом, не дать повода Рамзаю додуматься, что Густав сообщил мне сведения о нем».

«Одним врачом, также бывшим революционером», через которого Мияги поддерживал связь с Кудзуми Фусако, был Ясуда Токутаро, получивший впоследствии псевдоним «Доктор».

Ясуда Токутаро — врач, руководитель одной из крупных больниц в Киото, родился в 1897 году. Окончил медицинский факультет императорского университета в Киото, получил звание доктора медицины. Еще студентом познакомился с марксистской литературой и укрепился в своем марксистском мировоззрении под влиянием Кудзуми Фусако и своего двоюродного брата — Ямамото Сэндзи (рабочего лидера, убитого в 1929 году). Став врачом, вступил в пролетарский научно-исследовательский институт и некоторые другие левые организации и начал принимать активное участие в коммунистическом движении.

Мияги познакомился с Ясудой в январе 1935 года, обратившись к нему за врачебной помощью. В начале 1936-го Кудзуми Фусако, видимо, по договоренности с Мияги, отчасти приоткрыла Ясуде тайну деятельности Мияги.

В конце 1936-го или начале 1937 года Мияги договорился с Ясудой о сотрудничестве: сборе военных и военно-политических сведений и слухов среди пациентов, военных врачей и др.

Какова была ценность «Доктора» как агента-информатора сказать сложно: получаемые от него сообщения поступали в «общий котел» наблюдений, сведений и слухов, добываемых группой Мияги. Результат переработки сообщался Центру со ссылкой на последнего. Детальная расшифровка источника получения информации делалась крайне редко. Причастность Ясуды к деятельности левого и коммунистического движения была, конечно, минусом. Однако он не был такой одиозной фигурой, как Кудзуми Фусако, и не привлекал особого внимания полиции. Встречи Мияги с Ясудой также не вызывали опасений, так как проходили под видом обычных визитов пациента к врачу.

«Возможно, что самая ценная услуга, оказанная им группе Зорге, заключалась в обеспечении Зорге сульфаниламидными препаратами, когда тот слег от неожиданного и крайне опасного приступа пневмонии. Сам доктор никогда не встречался с Зорге, и лекарства для незнакомого иностранца, без сомнения, передавались через Мияги. Но судя по заявлению доктора Ясуды, которому можно верить, Особая высшая полиция знала о той медицинской помощи, которую он пусть косвенно оказывал Зорге. Ясуда утверждает, что, когда в ходе следствия его избивали в полиции, один следователь сказал, обращаясь к другому: “Это та самая свинья, которая лечила Зорге и спасла его от неминуемой смерти”. Однако д-р Ясуда оказался единственным из группы Мияги, с кем в окружном криминальном суде обращались достаточно мягко. Его приговорили к двум годам тюремного заключения с отсрочкой приговора на пять лет, что означало, что он фактически освобожден от заключения» [507].

Помимо письма, адресованного «Рамзаю», в Шанхай было послано и письмо, адресованное Боровичу, содержавшее в том числе указания по организации работы с Зорге: «13. Рамзаю я опять сознательно не посылаю писем, поэтому все мои распоряжения, касающиеся его людей и его самого, прошу устно передать с очередной подходящей для этого мухой (курьер. — М.А. ). При этом учтите, что вопросы, относящиеся к Ингрид и Жиголо, могут быть переданы только с Фрицем. Посылаю также зуб (организационное письмо. — М.А. ) для Рамзая и гитару (письмо. — М.А. ) его жены, которые прошу передать.

Ваше указание Рамзаю, переданное через Густава о посылке мухи в середине февраля, считаю правильным. Пересылка гитар один раз в три месяца вполне достаточна, и это соответствует установленному плану работы Рамзая.

О запрещении Рамзаю паутины (связи. — М.А. ) с туземцами мною уже трижды давались указания сувениром (по рации. — М.А. ). Ему предлагалось также продумать вопрос передачи Отто и Специалиста Ингрид, тем не менее, судя по сувенирам и гитарам Рамзая, паутины он до сих пор не порвал, а по вопросам передач своих туземцев Ингрид он пока молчит. Еще раз подтверждаю свое указание о запрещении паутины подобного рода. Постарайтесь настойчиво и убедительно внедрить это в сознание Мухи, по-видимому, в этом деле потребуется длительная работа. Людей использовать нужно, но Рамзай должен продумать, кому и как их передать, сам же к ним в дальнейшем никакого отношения иметь не должен.

14. С этой же почтой Вам посылается для семейства (сотрудников резидентуры. — М.А. ) Рамзая по обрывку (смете. — М.А. ) на первый квартал 1937 г. — 3750 огурчиков (американских долларов. — М.А. ). 19 ноября на Гонконг Шанхай Банк в Токио уже выслано 350 огурчиков… С этой же почтой посылаю 2500 огурчиков на женитьбу Фрица. Повышение оклада Фрица на 100 иен и Рамзая на 50 иен санкционирую…

15. Судя по письму Густава, он довольно успешно внедрился в английские круги. Это очень хорошо (оценку его информации см. в приложении). Я думаю, что Густав мог бы, продолжая информационную работу, перейти к оперативным действиям по приобретению более или менее постоянных конспиративных источников и попытался бы добывать документальный материал о том, что он может быть нам особенно полезным, и в этой части нет никакого сомнения. 50 огурчиков (мирских), о которых он просит, будут ежемесячно переводится его семье. Пусть об этом он больше не беспокоится.