Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

полагал бы:

Дело по обвинению КАРИНА Федора Яковлевича в соответствии со ст. 204 п. «б» УПК РСФСР прекратить.

СТ. СЛЕДОВАТЕЛЬ 1 ОТДЕЛА СЛЕДУПРАВЛЕНИЯ КГБ

ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР майор

(КУХАРЕВ)

«СОГЛАСЕН»

НАЧАЛЬНИК 1 ОТДЕЛА СЛЕДУПРАВЛЕНИЯ КОМИТЕТА

ГОСБЕЗОПАСНОСТИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР.

Подполковник (МАЙОРОВ)».

5 мая 1956 года Военная коллегия Верховного суда СССР отменила решение Специальной комиссии от 21 августа 1937 года «за отсутствием состава преступления».

21 мая 1937 года Сталин проводил совещание в Кремле, на котором присутствовали Молотов, Ворошилов, Каганович, Ежов, Фриновский, руководитель Иностранного отдела ГУГБ НКВД А.А. Слуцкий, руководитель спецгруппы НКВД Я.И. Серебрянский, начальник Разведывательного управления РККА С.П. Урицкий и его заместители М.К. Александровский и А.М. Никонов. В своем выступлении Сталин, в частности, сказал:

«1. <���…> Необходимо полностью учесть урок сотрудничества с немцами. Рапалло, тесные взаимоотношения — создали иллюзию дружбы. Немцы же, оставаясь нашими врагами, лезли к нам и насадили свою сеть. Т. Берзин честный человек, но проглядел и со своим аппаратом попал в руки немцев (здесь и выделено мной. — М.А .). <���…>

5. Сеть Разведупра нужно распустить, лучше распустить всю. Вызвать людей, присмотреться к ним и после тщательной проверки некоторых из них можно будет использовать в другом направлении, послать в другие места. Лучше иметь меньше; но проверенное и здоровое. Центральный аппарат должен состоять только из своих людей…»

Для подобных заявлений должны были быть веские основания и НКВД их «представлял».

26 мая 1937-го был арестован состоявший в распоряжении Разведупра РККА полковой комиссар А.Б. Асков. С октября 1933-го по март 1937-го он находился в служебной командировке в Токио под прикрытием должности 1-го секретаря полпредства СССР.

«Асков, будучи арестован за принадлежность к японской разведке, на предварительном следствии виновным себя признал и показал, что по шпионской работе он был связан с МЕЛЬНИКОВЫМ, который его устроил на работу в Разведывательное управление РККА. В суде, однако, Асков виновным себя не признал, от показаний, данных им на предварительном следствии, отказался и заявил, что показания с признанием своей вины он дал на следствии в болезненном состоянии».

«Как показал МЕЛЬНИКОВ, он через АСКОВА передал японской разведке полные данные об агентуре Разведупра по Китаю, Маньчжурии, Ирану, Германии, Чехословакии и Америке, а также сведения о личном составе аппарата Разведупра.

Арестованный АСКОВ А.Б. на следствии по этому вопросу показал, что он по согласованию с МЕЛЬНИКОВЫМ выдал японской разведке резидента Разведупра в Шанхае — «Рамзай» и передал ряд сведений о работе Разведупра».

2 сентября 1937 года Военной коллегией Верховного суда СССР АСКОВ А.Б. был приговорен по обвинению в шпионской деятельности к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Реабилитирован 6 декабря 1956 года.

С 1 по 4 июня 1937 года в присутствии членов Правительства состоялось расширенное заседание Военного Совета при Народном комиссаре обороны СССР. 2 июня на заседании выступил Сталин. Он говорил о разведке в широком и в узком смысле слова, вернее, об отсутствии разведки. И касались его слова как ОГПУ в целом, так и военной разведки, отрицательную оценку которой дал 21 мая: «Во всех областях разбили мы буржуазию, только в области разведки оказались битыми, как мальчишки, как ребята. Вот наша основная слабость. Разведки нет, настоящей разведки. Я беру это слово в широком смысле слова, в смысле бдительности и в узком смысле слова также — в смысле хорошей организации разведки. Наша разведка по военной линии плоха, слаба, она засорена шпионажем (выделено мной. — М.А.). Наша разведка по линии ГПУ возглавлялась шпионом Гаем, и внутри чекистской разведки у нас нашлась целая группа хозяев этого дела, работавшая на Германию, на Японию, на Польшу сколько угодно, только не для нас. Разведка — это та область, где мы впервые за 20 лет потерпели жесточайшее поражение. И вот задача состоит в том, чтобы разведку поставить на ноги. Это наши глаза, это наши уши. Слишком большие победы одержали, товарищи, слишком лакомым куском стал СССР для всех хищников. <���…> Вот Германия первая серьезно протягивает руку. Япония вторая — заводит своих разведчиков, имеет свое повстанческое ядро. Те хотят получить Приморье, эти хотят получить Ленинград».

26 июня был арестован начальник 2-го отдела Разведупра комбриг А.Ю. Гайлис (Валин). На допросе 28 июля он «сознался» в шпионаже в пользу Германии и Японии. Из Протокола допроса обвиняемого Валина (Гайлиса) (во всех протоколах первой значится фамилия «Валин», подлинная фамилия значится или в скобках, или через дефис) от 29 июля 1937 года:

«ВОПРОС. На допросе 28 июля Вы сознались в том, что являетесь немецким и японским шпионом. Расскажите подробно о Вашей шпионской деятельности?

ОТВЕТ. Прежде чем показать о моей шпионской деятельности в пользу Японии и Германии, я хочу следствию рассказать о том, как я стал на путь измены и предательства.

В сентябре 1923 года после окончания Военной академии я поступил в распоряжение Разведупра РККА. Начальником Разведупра в то время был Зейбот. Прибыв в распоряжение Разведупра, я был направлен на нелегальную работу в Германию совместно с целым рядом лиц, также окончивших военную академию и работавших в Разведупре. <���…> Все мы прибыли в Германию с советскими паспортами, и там перешли на нелегальное положение; мы работали по провинциям в качестве военных инструкторов при областных комитетах компартии Германии.

Я попал в Саксонию и был военным инструктором при Саксонском комитете партии. В Саксонии я работал в подчинении ЖИГУРА, который был главным инструктором по средней Германии, т. е. Саксонии, Тюрингии и Галле-Мерзебург. Проработал я в Саксонии военным инструктором до ноября 1923 года.

В ноябре, будучи в Лейпциге, я по предложению члена ЦК ГКП ШНЕЛЛЕРА (ныне сидит в концлагере в Германии) вместе с ним выехали в гор. Кемниц для инструктажа военных работников Южной Саксонии.

В Кемнице по предложению партийного комитета и ШНЕЛЛЕРА мы выбрали место для собрания военных работников вне города Кемница, за городом в пивной.

В момент нашего собрания появились солдаты рейхсвера во главе с лейтенантом, окружили здание и арестовали всех присутствующих.

Меня отправили в тюрьму в Лихтенштейн. Всех немцев вскоре освободили, меня же оставили в тюрьме, как не имевшего паспорта. Меня допрашивал в полиции ЛИХТЕНШТЕЙНА полицейский чиновник. Во время допроса я рассказал подробно, что прибыл из СССР для специальной работы в качестве военного инструктора в компартии Германии. В результате длительного и резкого нажима на меня я здесь же в аппарате полицейского управления в г. Лихтенштейна был завербован для работы в германской разведке Рейхсвера. Завербовал меня офицер Рейхсвера, насколько я помню, КНИППЕР. В марте 1924 года меня перебросили в СССР, причем переброска произошла при следующих обстоятельствах.