Александр Бенкендорф - Воспоминания: 1826-1837

Добравшись до дворца Екатериненталь, я нашел там присланного императором фельдъегеря, который без промедления должен был доставить ему сведения о том, как путешествие сказалось на моем здоровье. Я тут же взялся за перо, чрезвычайно тронутый этим новым свидетельством его нежной заботы. Сопровождавший меня от Санкт-Петербурга врач был крайне удивлен, увидев, что у меня остались силы написать письмо в четыре страницы, и тем улучшением моего состояния, которое произошло меньше, чем за 36 часов.

На следующий день была замечательная по-настоящему летняя погода, которой я воспользовался для того, чтобы сделать несколько шагов по саду и с балкона насладиться прекрасным видом и великолепным воздухом. Кроме моей супруги и детей со мной был князь Григорий Волконский, сын министра императорского двора и нареченный моей дочери Марии, а также мой кузен Шиллинг, кроме того несколько других людей, пожелавших меня сопровождать. Все они были очень хорошо устроены во дворце, поэтому весь день и обед прошли весьма оживленно. На следующий день утром прибыли кареты, и мы направились в Фалль, предмет всех моих вожделений. Меня восхищало все — и распустившаяся зелень, и находившиеся в полном порядке дома. Сначала я зашел в православную церковь, которая была здесь построена по моему приказу для моей супруги, здесь я возблагодарил Всевышнего за то, что он так чудесно спас меня для моей семьи и для службы моему благородному государю, который удостоил меня своей дружбой. Но еще несколько дней я не мог наслаждаться прогулками по причине слабости и не очень хорошей погоды. Мне пришлось удовлетвориться наслаждением смотреть на мой сад через окна или приказать перенести меня туда на совсем небольшое время.

День ото дня мои силы увеличивались, и через несколько недель я был в состоянии, хотя и с большими предосторожностями, каждое утро гулять по моим чудесным владениям. В первый раз за 38 лет активной службы я наслаждался полным отдыхом. Император также приказал, чтобы мне не посылали никаких бумаг, однако, постепенно я почувствовал необходимость в них и начал заниматься делами. Меня навещали мои добрые знакомые: мой лучший друг граф Михаил Воронцов, который приехал в Петербург всего на несколько дней, заехал ко мне с генералом Левашовым и Балабиным, затем герцог де Бутера, генерал Киселев, молодой князь Кочубей, господин Лазарев, князь Стурдза, госпожа Раух с дочерью, граф Хрептович со своей супругой и с молодой графиней Нессельроде и много других людей. Не считая жителей Ревеля и его окрестностей, приехал граф Сиверс со своей женой, старинной подругой моей супруги. Был мой шурин Захаржевский, все они оставались в Фалле по несколько дней.

Я хотел вернуться в Петергоф ко дню ангела императора, к 26 июня. Но он решительно запретил мне это, приказав вернуться не ранее конца июля месяца, с тем, чтобы сопровождать его в длительной и интересной поездке, которую он собирался начать 1 августа. Этого желал и я самым горячим образом. Практически каждую неделю государь присылал мне со специальными курьерами письма, которые хранятся в Фалле, как самые ценные свидетельства его высочайшего расположения ко мне.

В первые дни мая месяца наследник престола великий князь Александр покинул Петербург, выехав в свою поездку по империи, которую он начал с посещения Нижнего Новгорода, он побывал в Казани и доехал до Тобольска, где еще никогда не был ни один член императорской фамилии. Повсюду его встречали с самым нежным интересом. Любопытство и любовь народа в нем вызывало все — его очаровательная внешность и любезность, его стремление осмотреть все во всех губерниях, его изящная и улыбчивая манера держаться, его религиозное уважение к верованиям своих предков и то великое предназначение, ради которого он был рожден. Люди видели в нем будущего государя своих детей. Толпы людей встречали его и благословляли его путь. Были приложены все усилия для того, чтобы эта поездка стала для наследника максимально полезной. По особому приказу в каждой губернии были приготовлены самые точные статистические данные по всем отраслям управления. Также были приготовлены образчики всех товаров, как в необработанном виде, так и являвшиеся результатом процесса производства, которые представляли собой естественные богатства или промышленную гордость в каждой губернии. Находясь на отдыхе, я получал отчеты жандармских полковников об этой поездке, они были полны восторга, который внушил им ход поездки наследника и его похвальное поведение. Все это делало его Августейших и любящих родителей чрезвычайно счастливыми.

Я выехал из своих владений 13 июля, и с тем, чтобы испытать свои силы, ехал днем и ночью без остановки до самого Петергофа. Членов императорской фамилии там не было, они уехали на маневры в Красное Село. Но прислуга дворца и конюшни сбежалась посмотреть на меня с тем воодушевлением и радостью, которые весьма редки в этой прослойке населения, столь пресыщенной лицезрением разных лиц, привычно появлявшихся и исчезавших из толпы высокопоставленных сановников. Я направился в Красное Село, где меня ожидал тот же прием: генералы и генерал-адъютанты императорского дома, иностранные посланники и дворцовая прислуга пришли ко мне еще до того, как я успел снять дорожную одежду. Я торопился повидать императора, императрица первой увидела меня с балкона и пригласила к себе со свойственной ей природной и любезной добротой, которая заслужила ей всеобщую любовь. Император зашел к ней и сжал меня в своих объятиях. Затем он увел меня к себе в кабинет, заставил присесть и начал задавать вопросы по поводу моего здоровья. Он ожидал, что я ему скажу о предстоящем путешествии, и был огорчен услышать, что мои силы еще не позволяют мне пуститься в столь долгий и утомительный путь. Вместо того, чтобы быть ему полезным, я мог вполне оказаться обузой, рисковал остаться где-то в дороге, не будучи в состоянии сопровождать его. Он позвал Арендта, который заявил ему, что путешествие меня погубит, и что мне нужен отдых еще в течение нескольких месяцев. Император поверил и ему, но сказал мне, что огорчен и обеспокоен таким положением вещей.

Он решил, что меня заменит граф Орлов. Граф находился в Лондоне, куда был направлен к молодой королеве Виктории с соболезнованиями по поводу кончины короля Вильгельма IV и с поздравлениями по случаю ее вступления на трон Великобритании, но его скорое прибытие не заставило себя ждать. Для меня было очень тяжело оказаться не в состоянии сопровождать моего государя, особенно в этой поездке, путь которой лежал через Грузию, где я начинал свою службу, и через Дон, где еще были живы храбрецы, с которыми на полях сражений я одержал немало побед. Я направился в Петербург, чтобы войти немного в курс служебных дел, которые я порядком запустил во время моего пятимесячного отсутствия, и чтобы возобновить свои обычные дела до дня отъезда императора.