Верена Вибек - Майкл Джексон. Добро пожаловать в Неверлэнд [litres]

Майкл идеально подходит на роль доброго и наивного Страшилы. Он, конечно, хотел попробоваться на Дровосека, но продюсеры быстро отмели это предложение. Восемнадцатилетний Майкл выглядел бы неубедительно в любой другой роли.

Двухчасовой фильм почти полностью состоял из музыкальных номеров, в которых нужно было петь и танцевать. Дайана Росс играла Дороти, поэтому должна была участвовать чуть ли не в каждой сцене.

Майкл буквально заворожен процессом создания фильмов. Ему интересно абсолютно все на площадке. Но самое главное, он лучший на площадке. Никто, даже хореограф проекта, не может танцевать как он. Никто так не умеет петь. Никогда еще столько профессионалов не восхищалось его работой.

Хореограф объявляет пятнадцатиминутный перерыв, и Дайана Росс тут же хватает Майкла за локоть и тащит в сторону.

– Какого черта ты себе позволяешь? Ты позоришь меня и всех моих танцоров!

– Что ты имеешь в виду? – кажется, искренне не понимает Майкл.

– Ты с ходу ловишь все элементы, так не бывает, никто из танцоров так не может. Все считают, что ты тренируешься отдельно, а сейчас выпендриваешься. А режиссер считает, что все, кроме тебя, идиоты, – шипит она.

Майкл никогда не умел разбираться в таких тонкостях человеческих взаимоотношений, но понимает, что вся проблема в том, что он слишком хорошо выполняет вою работу. Это… ему по душе.

После репетиции Дайана немного оттаивает и даже приглашает Майкла вечером посетить легендарную «Студию 54». Майкл не понимает, о чем идет речь, но заговорщицкий тон молодой женщины ему нравится.

«Студия 54» и «Копакабана» – два главных ночных клуба 1970–1980-х годов. Пожалуй, именно здесь родилось диско, кокаиновый шик, безумные прически, да и вся совершенно безбашенная эпоха 1980-х годов. Несколько этажей «Студии» всегда до отвала забиты народом. На сцене здесь выступают главные звезды времени, танцуют дикий стриптиз, выступают трансвиститы и заклинатели змей. В кулуарах легко можно заняться сексом, а наутро сидеть в очереди к врачу. Кокаин тут рассыпан чуть ли не на всех столиках, а среди завсегдатаев Лайза Минелли, Энди Уорхол, Джейн Фонда, Лиз Тейлор и все звезды города.

Уорхол обычно приходит в обществе пары странных художников, вместе с которыми он садится за столик в углу и наблюдает за происходящим. Художники обычно употребляют все, что попадается под руку, от алкоголя до тяжелых наркотиков, после чего уходят в дикий разнос. На диван рядом с Уорхолом на место Баскии [10] Жан-Мишель Баския (1960–1988) – американский художник. Прославился сначала как граффити-художник в Нью-Йорке, а затем, в 1980-х годах, как очень успешный неоэкспрессионист. или другого художника тут же садятся какие-то девушки и молодые люди, которые то ли хотят обсудить с Уорхолом вопросы современного искусства, то ли купить у него что-то запрещенное.

– Я – гений. Вероятно, и вы тоже, но этого недостаточно. Нужно убедить других в том, что вы тоже гений. Такой же, как я, – любит повторять Уорхол, а вслед за ним так начинают говорить и все другие посетители клуба. Всегда с одинаково загадочным видом.

Майкл Джексон и Дайана Росс в клубе «Студия 54». 1979 г.

Каждый раз, когда его песня не достигала первого места в национальном чарте, а его пластинка не продавалась должным образом, Майкл винил себя. Джозеф тоже винил его. Майкл был недостаточно хорош, недостаточно выложился. Ничего не представляет из себя без братьев… Только сейчас Майкл понимает, что для того, чтобы быть первым, недостаточно просто хорошо петь. Недостаточно даже петь лучше всех во всем мире. По большому счету, никого не волнует то, как ты поешь. Важно то, как ты живешь. Хотя и это тоже никого не интересует, все живут более или менее одинаково, но ты можешь создать интересный образ. И вот это действительно важно. Чем более странно, ненормально и обескураживающе ты себя ведешь, чем более странно ты выглядишь, тем более ты талантлив. Энди Уорхол был одним из первых, кто это понял, а Майкл Джексон вовремя увидел созданный легендарным художником образ. В эти свободные от родительского контроля дни Майкл часто надевает старомодную шляпу, чем просто восхищает всех посетителей «Студии 54», но это недостаточно странно. В один из дней Майкл обнаруживает несколько едва заметных пятен витилиго на левой кисти и впадает в панику. Он обязательно должен сегодня попасть в клуб, но не может выйти на улицу с таким уродством. На глаза попадаются белые перчатки, перекочевавшие в его номер со съемочной площадки. В этих перчатках он заявляется на вечеринку, но держать бокал с шампанским и даже просто открывать двери в перчатках неудобно. Даже в самых тонких. Поэтому он снимает аксессуар с правой руки, и весь вечер ходит в одной перчатке.

– Мне нравятся твои перчатки! – говорит сначала одна проходящая мимо девушка, затем вторая, а затем уже и сотая. Это восхищает. Чем больше закрывается и замыкается в себе Майкл, чем более странно он себя ведет, тем интереснее он публике. Это как раз то, что нужно.

В залах «Студии» часто можно встретить Лайзу Минелли, которая всегда в поисках нового кавалера. В те годы она еще замужем за Джеком Хэйли-младшим, но отношения с ним уже натянутые. Легендарная исполнительница главной роли в мюзикле «Кабаре» первой замечает Майкла, совершенно не понимающего, зачем сюда пришел.

– Вы дочь Джуди Гарленд, – тут же говорит Майкл, узнав перед собой актрису.

Лайза польщена и раздражена одновременно. С одной стороны, ей приятно, что кто-то еще помнит ее сумасшедшую мать, которая покончила с собой лет восемь назад, с другой – она слишком много сил положила на то, чтобы ее перестали ассоциировать с матерью. Впрочем, вскоре выясняется, что сам Майкл сейчас снимается в «Волшебнике страны Оз», отчего Лайза начинает заразительно хохотать. Эта сказка преследует ее всю жизнь. Ее мать – главная и культовая исполнительница роли Дороти в легендарном фильме, а ее нынешний муж – сын актера, сыгравшего в том же фильме Железного Дровосека. Майкл ведет себя поразительно вежливо и внимательно, но при этом выглядит совершенно перепуганным ребенком, о котором нужно позаботиться в этом пристанище разврата. Очень скоро они находят общий язык и становятся чуть ли не лучшими друзьями. Лайза уже с трех лет снимается в кино, поэтому как никто понимает ребенка, воспитанного на сцене. Майкл привык считать себя уникальным вундеркиндом, поэтому всякий раз поражается, встречая человека с похожим прошлым. Когда он говорит с людьми, воспитанными в «нормальных условиях», он почти никогда не может понять их проблем, а те, в свою очередь, даже не пытаются вникнуть в проблемы Майкла.