Иэн Нейтан - Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить [litres]

Мы должны были увидеть Средиземье сквозь вуаль легенд и сказаний.

Джексон был в восторге от возможностей, которые открывал ему этот процесс: «На мой взгляд, это был один из лучших кинематографических инструментов, которые я видел». Режиссер мог изолировать фрагменты кадра, выделить передний или задний план, смягчить или подчеркнуть лежащие на лицах тени – в сцене гибели Боромира щеки воина постепенно бледнеют. В итоге Джексон провел цветокоррекцию восьмидесяти процентов фильма. Рассказывая об этом, он спешит добавить, что неземная голубизна глаз Элайджи Вуда всегда была натуральной.

Режиссер и оператор вместе сотворили «визуальную историю» трилогии, которая, по словам Лесни, предусматривала «постепенный переход» к более темным и мрачным тонам. «В «Братстве Кольца» я специально играл со светом, применяя черно-белую философию. В «Двух крепостях» я решил, что не стоит так сильно контролировать свет».

События второго и третьего фильма разворачиваются на фоне более суровых пейзажей, поэтому Лесни с режиссером «ожесточили реальность». По мере того как нарастает страх, картинка становится все более четкой.

Учитывая страсть режиссера к «бесконечным доработкам», специалисты по композитингу только и успевали проверять, чтобы все совпадало. Они могли несколько месяцев работать над каким-нибудь фрагментом фильма, а потом внесенные в последний момент изменения заставляли их пересматривать его снова кадр за кадром.

В итоге «Властелин колец» обозначил переход кинематографа во вселенную цифровых спецэффектов. В 2000 году «Weta» была официально поделена надвое: «Workshop» и «Digital» пошли своими, пусть и тесно связанными путями. «Weta Digital» стремительно росла и была не слишком толерантна к запаху скипидара, а потому нуждалась в собственном помещении. Компания переехала в бывшую слесарную мастерскую на Манука-стрит, откуда было рукой подать до офиса «Workshop». Внутри была настоящая свалка старых автомобильных запчастей, заляпанных бензином и маслом. Это здание по сей день остается штаб-квартирой одной из крупнейших мировых компаний по производству спецэффектов, но теперь внутри красиво и чисто, как в художественной галерее.

Обе компании входят в «большое мирамарское творческое сообщество «Weta Digital», «Weta Workshop», «Park Road Post» и «Stone Street Studios», или Велливуд – хотя Тейлору это прозвище не по душе: он настаивает, что они никогда не пытались «подражать Голливуду», а всегда крепко стояли на собственных волосатых ногах.

За шесть недель до окончания постпроизводства «Братства Кольца» в Веллингтон впервые прилетел Джо Леттери. Ветеран «ILM», который работал над «Парком юрского периода», он заинтересовался уникальной возможностью поработать над созданием Голлума. Вдохновленный увиденным, он в итоге возглавил «Weta Digital» и помог завершить работу над трилогией, определить будущее компании и изменить направление развития отрасли. Впрочем, тогда он этого еще не знал.

Сегодня в «Weta Digital» 1500 сотрудников, которые сидят в прекрасных офисах и работают над прорывными проектами таких режиссеров, как Спилберг и Кэмерон, представляя собой живой символ веры Джексона.

Леттери поражен их успехами. «Поначалу мы выжимали из системы все, – вспоминает он, – нещадно эксплуатируя программное и аппаратное обеспечение. О, какие у нас случались сбои!»

Но на помощь всегда приходила восьмая проволока.

Каннский кинофестиваль всегда был другим миром. На десять суматошных майских дней туристическая мекка заполняется всевозможными кинематографистами: звездами, режиссерами, продюсерами, дистрибьюторами, прокатчиками, публицистами, журналистами, агентами, нахлебниками, подражателями, прохиндеями, зеваками и папарацци, имя которым – легион. Все они пытаются привлечь к себе внимание в лучах весеннего солнца.

Здесь на суд выносятся фильмы и репутации. Вся индустрия предстает в парадоксальном свете: великое искусство смешивается с вопиющей голливудщиной, а дорогущие яхты покачиваются на лазурных волнах. На ежегодной кинематографической сходке на Лазурном берегу деньги борются со славой, поглощая целые отели. Все непомерно дорогие переполненные отели, стоящие, как свадебные торты, на набережной Круазет, – «Гранд», «Мажестик», «Карлтон», «Мартинез», «Нога-Хилтон» – сдают свои фасады под аляповатые билборды будущих голливудских блокбастеров. В 2001 году внимательные заметили бы, что в городе не было ни единого постера «Властелина колец»: «New Line» ждала подходящего момента для своего выхода.

Я делил с коллегой апартаменты, которые находились двумя этажами выше пекарни на Рю-дю-Канада. Должно быть, маленькую квартиру с двумя спальнями, кухней, ванной и гостиной не красили со времен Хичкока. Замок был таким замысловатым, что и волшебника свел бы с ума.

Мне предстояло провести в городе пять дней – это довольно долго: журналисты, которые выдерживают весь период фестиваля, обычно возвращаются с него осунувшимися, как назгулы. Шла череда показов, встреч и коктейльных вечеринок, на которых студии расхваливали свои творения, как продавцы солнечных очков на набережной, но 9 мая я прилетел в Ниццу и отдал огромные деньги за такси до Канн с единственной целью. Я приехал посмотреть обещанные двадцать шесть минут из «Властелина колец» и взять интервью у Питера Джексона и некоторых актеров фильма в таинственном Шато-де-Кастельерас, которое, судя по карте в моем путеводителе, находилось на вершине небольшого холма в двадцати пяти минутах езды от главной сцены фестиваля.

В этом прекрасном месте также планировалась роскошная вечеринка. Увидеть лицо Фродо и черное наречие Мордора можно было только на круглых приглашениях – если, конечно, вам посчастливилось заполучить одно из них. В Каннах приглашения на всевозможные гулянки служат показателем социального статуса, и ни одно из них никто не хотел раздобыть так сильно, как приглашение на вечеринку «Властелина колец», запланированную на 13 мая. Если бы сотрудники «New Line» не были так заняты подготовкой к мероприятию, возможно, они заметили бы, что их трилогия вызывает немалый интерес.

В те дни Новая Зеландия была очень, очень, очень далеко.

И все же Джексон и раньше бывал в Каннах. Впервые он приехал на фестиваль в 1988 году с картиной «В плохом вкусе». Тогда все было гораздо проще, а безработный режиссер по-прежнему жил с родителями. В тот год мир впервые познакомился с энергичным стилем Джексона, который также надеялся найти финансирование для «Живой мертвечины». Через четыре года он вернулся в Канны со своим «шедевром». Когда в 1994 году в Каннах не нашлось подходящего окна для «Небесных созданий», он временно обратился к Венецианскому кинофестивалю, который проходит в конце августа.