Эверетт Тру - Nirvana: Правдивая история [litres]

– К тому времени Крис перестал двигаться на сцене, – вспоминает фотограф Стив Галлик. – Ему было не очень интересно. Хотя группа по-прежнему выглядела невероятно.

Но это не избавило от проблем.

«Мы решили нанять пару манчестерских мафиози, чтобы они что-нибудь сделали с пиратскими футболками и их производителями [279] Бутлегеры и спекулянты – постоянная проблема всех гастролирующих рок-групп, особенно воинственные и вооруженные. Нас с Эриком Эрландсоном однажды чуть не избили, когда мы пытались вырвать из их лап пару бесплатных билетов. , – рассказывал мне в 1993 году Курт. – Пока выступали „Captain America“, я здорово нажрался и вышел со стаканом через боковую дверь, чтобы отлить. Парочка этих болванов не узнала во мне своего нанимателя и решила меня немного помять для устрашения. Я скинул личину рок-звезды, бросил в них полупустым стаканом водки и утек на выход. Они гнались за мной по залу между танцующими фанатами, пока меня не спас наш шотландский менеджер турне [Алекс Маклеод].

Через два концерта, – продолжал Курт, – тех же тупиц наняли вышибалами, чтобы они держали на безопасном расстоянии чокнутых любителей потанцевать. Во время первой половины выступления я все время чувствовал, как в меня брызгается пивом один из этих болванов. Я отбросил гитару, прыгнул прямо на него и начал драться. Они с приятелем тут же стали меня избивать, но скоро меня снова спас мой шотландский менеджер турне».

На шоу в «Kilburn» я опоздал и удивился, как, черт возьми, теперь пролезть через огромную очередь, которая выстроилась еще на улице. Потом была вечеринка по поводу выхода «Nevermind» в Америке; акулы шоу-бизнеса меня задолбали, и я решил устроить хорошую свару с Кристом – бросил в басиста куском сельдерея. Крист с очень серьезным видом подошел ко мне и сказал: «Парень, не надо так делать. Нас за это выгнали с нашей собственной вечеринки в Сиэтле».

На следующий день, лежа в постели в гостинице, Курт и Кортни решили, что им надо пожениться. Кортни, по традиции, скоро позвонила мне – а также еще тысяче приятелей – и сообщила хорошую новость. Особого энтузиазма она у меня, правда, не вызвала, в основном потому, что меня мучило похмелье. Правда, не меня одного снедало беспокойство. «Ким Гордон и Джули Кэфритц [280]предупреждали меня, когда у нас с Куртом все уже было серьезно, – рассказывала Кортни Дэвиду Фрику из «Роллинг стоун». – Они подчеркивали: „Знаешь, чем все кончится? Вы станете торчками. Вы поженитесь. Случится передоз. Вам будет тридцать пять. Вы попытаетесь начать жизнь заново“. А мне насрать. Я люблю этого парня».

Я солгал ей, сказав, что очень рад за них обоих – хотя тогда я ненавидел сам институт брака, – но я не был уверен, что они будут жить такими уж панками. Кортни заглотила наживку, и мы радостно перешли к очередной язвительной перебранке. Но ей не хватало убежденности: она была слишком счастлива. Она похвастала обручальным кольцом 1900-х годов с рубином.

Потом в тот же день «Nirvana» вызвала еще большее замешательство, сыграв блестящую версию «Terrirorial Pissings» вместо запланированной «Lithium» в ночном ток-шоу Джонатана Росса на британском телевидении. В довершение всего группа раздолбала оборудование, отчего многоречивый обычно Росс ненадолго лишился дара речи.

«Так сложно играть вживую по телевидению, – говорил мне Курт. – Бесполезно пытаться хорошо делать свое дело, потому что отлично слышно, как не попадаешь в ноты. Слишком много внимания уделяется гитаре. Я склоняюсь к тому, чтобы просто послать всех подальше».

После короткой поездки во Францию на фестиваль «Transmusicales» «Nirvana» отменила остальные свои европейские концерты (шесть дней в Ирландии и Скандинавии). Курта опять мучили проблемы с желудком, да и стресс был уже слишком сильный. Группа вернулась домой. Крист и Шелли решили купить дом в Сиэтле и взяли ипотеку. Потом они купят дом за 265 000 долларов в один взнос, наличными.

В чарте «Биллборда» «Nevermind» был уже четвертым.

Я: Помнишь, как Кортни познакомилась с Куртом?

– Ну, я слышала о Кортни до того от Марка [Арма], – отвечает Кэрри Монтгомери. – Он позвонил мне и сказал что-то типа: «Да, эта девчонка из „Hole“ очень… эээ… интересная. И компанейская. Она мне не дает скучать. Собственно, она сейчас у меня в номере». Но у меня не было никаких предубеждений против нее, когда мне о ней рассказал Курт. В то время я жила с мамой в Мэдисон-парке, и он часто останавливался у меня в Сиэтле, и вот он дал ей телефон моей мамы, чтобы она ему звонила, пока была в Европе, – помню, как отвечала ей по телефону, так что, думаю, она что-то про меня должна была знать… Впервые я ее увидела [22 декабря], когда мы пошли в тот модный французский ресторанчик, к Максимильену в Пайк-плейс-маркет. Курт очень хотел, чтобы мы стали друзьями. Когда она вышла в туалет, он спросил: «И что ты о ней думаешь?» А я ответила что-то вроде: «Не знаю; по мне, так она просто ходячее несчастье, но смотреть на нее, думаю, прикольно».

Я: Что она делала?

– Просто во всю мощь легких разорялась, какая она знаменитая, приводила всё в беспорядок; чокнутая, но милая. Мы поладили. Я была для нее жертвой. Никогда никого вроде нее не встречала. Но Курту она нравилась. И мне понравилась. Он был тогда моим лучшим другом, так что я подумала: «Если она тебе нравится, я дам ей шанс». И мы действительно неплохо уживались. Кортни любит поговорить, а я могла сидеть и слушать ее часами, часами… Она просто гений. Она очень умная, воспитанная и образованная девушка – и очень драматичная и волнующая. Слишком много всего. Подожди-ка… Курт заставил меня пойти с ними, когда он представлял Кортни своей маме. Прямо-таки заставил.

Я: И как там все прошло?

– Ну… – Кэрри мешкает. – Мама Курта попросила нас с ним выйти. Поскольку мы были такими большими друзьями, то она не понимала, почему бы нам не стать парой. Она сопротивлялась… – Тут она останавливается и смеется: – Можешь ты себе представить меня в Абердине , Эверетт? Это же просто не сочетается! И все мы поступили безрассудно и опрометчиво. Наверное, он просто хотел, чтобы я его отвезла и поработала буфером между Венди и Кортни. Я пыталась, но тут ничем помочь было нельзя.

В конце 1991 года «Nirvana» выехала еще на неделю концертов, на этот раз на 20-тысячных площадках: 27 декабря в лос-анджелесском спорткомплексе, 28 декабря в «O’Brien Pavilion» в Дель-Мар-Фэрграундз, 29 декабря в Аризонском государственном университете, 31 декабря в «Cow Palace» в Сан-Франциско и 2 января в салемском Арсенале, штат Орегон. Эти концерты неопровержимо доказывали, что музыкальная индустрия цепко держит группу в своих когтях. «Nirvana» была втиснута между двумя командами, с которыми не имела ничего общего ни в идеологии, ни в музыке: эмо-металлической «Pearl Jam», которая сформировалась из осколков несчастной «Mother Love Bone» и уже двигалась к первым успехам, и ужасных задавак от фанк-рока «Red Hot Chili Peppers».