Юрий Мишаткин - Соловушка НКВД

Кутепова держали уже за обе руки, притом так, что было не вырваться. Александр Павлович напрягся, рванулся из сдавивших тисков, но ничего не вышло.

«Насилие? Не потерплю!»

Неподалеку маячил полицейский, Кутепов позвал его, но страж порядка повел себя странно — подошел и вместе с двумя незнакомцами грубо втолкнул генерала в машину.

Все произошло настолько быстро, что никто из прохожих не обратил внимания на случившееся на перекрестке.

Оказавшись на заднем сиденье между дюжими незнакомцами, Кутепов попытался оказать сопротивление, но силы были неравны, борьба недолга и завершилась не в пользу генерала.

«Сам во всем виноват — никто не заставлял отказываться от охраны! Сколько раз напоминали о бдительности, но я не желал слушать! — ругал себя Кутепов за беспечность. — В чьи попал руки, кому встал поперек дороги? Агентам Москвы или своим?»

Машина выехала на Удино, свернула на бульвар Инвалидов и помчалась к загородному шоссе. Двое не позволяли генералу пошевельнуться: голову прижали к груди, на глаза нахлобучили шляпу, плечи сдавили так, что стало трудно дышать.

«Куда везут? На пустырь, чтоб отправить к праотцам, сбросить в Сену? Нельзя отчаиваться, терять присутствие духа! Буду бороться насколько хватит сил… Скоро воскресное богослужение и, когда не явлюсь, организуют поиски…»

Еще что-либо подумать не успел — лицо накрыл платок, в нос ударил запах хлороформа. Сердце забилось сильнее и чаще. В угасающем сознании промелькнуло предостережение врача: «У вас, господин генерал, пошаливает сердечко: успели-таки потрепать моторчик. Думаю, что причина не в чрезмерных любовных утехах, а в службе. Настоятельно советую поберечься от волнений, хотя, как понимаю, при вашей должности это невозможно, тем не менее следите за сердечком…»

Кутепов не придал значения совету.

Сознание покидало. Последнее, о чем подумал генерал, была досада на свою непростительную беспечность, наплевательское отношение к бдительности.

«Мне нет оправдания! Сам полез в волчью яму! Как мог считать Скоблина, этого подлого предателя, подлеца порядочным? И в результате попался на крючок…»

Кутепов еще раз дернулся и обмяк…

— Как долго проспит? — спросил старший в группе Яков Серебрянский.

— Не меньше часа, может, больше, это смотря сколько надышался, — предположил заместитель начальника КРО ОГПУ Пузицкий.

Возле моста Альма машина замерла в веренице остановившегося транспорта.

— Пробка или проверка документов? Не хватает, чтобы заглянули к нам в машину! — нахмурился Серебрянский, но резидент ИНО во Франции Зиновий Волович успокоил:

— Не могли так быстро хватиться пропажи. Видимо, впереди авария, разбирают ее причину. Пока с нами страж порядка, — Волович тронул за плечо сидящего впереди рядом с водителем «полицейского», — опасаться нечего.

— Помогли бы навести порядок! Языком владеете безукоризненно, лучше коренных парижан.

— Меня могут узнать: как-никак второй год тружусь в посольстве, — глухо ответил Арене (он же Альтер), но все же вышел, стал помогать регулировать движение и, когда машины сдвинулись с места, вернулся.

— Как объект?

— Спит точно младенец после мамкиной сиськи.

— Удача, что не поднял крик.

— И не вырвался, иначе с нас сняли бы стружку, понизили в звании, послали служить за Полярный круг.

За городом потянулись перелески, фермы, поля. В машине молчали, вновь заговорили, когда авто замерло у пустынного взморья в районе Трувилля.

— Где пароход?

— На подходе. Наши координаты известны, и время обговорено, ошибка может быть в десяток минут.

— Море неспокойно: поднялся ветряга, штормит. Трудновато будет доплыть, еще труднее вернуться…

Гривастые, с двухэтажный дом волны неудержимо накатывались на берег, разбивались о валуны, ворошили гальку, с шумом возвращались в пучину, чтобы снова понестись на безлюдный пляж, окатить его пе- нойС. еребрянский приподнял с головы спящего Кутепова шляпу, нахмурился, но сидящий с другой стороны генерала Зиновий Волович успокоил:

— Все идет как по маслу.

— Еще накаркаете! — обрезал Пузицкий.

В машине повисла тяжелая тишина.

Пузицкий взглянул на наручные часы швейцарской марки, которые выдали перед отправкой на задание вместе с одеждой, имеющей французские этикетки.

В тягостном ожидании пароходного гудка или звона колокола-рынды прошло полчаса. Торговое судно «Спартак» появилось из-за мыса без сигнала. В миле от берега застопорило ход. Спустили шлюпку с четверкой матросов.

— Волны злее тещи.

— Укачает в такой шторм.

— Нас да, но не матросов.

— Было бы сейчас лето, море не волновалось…

— Тебя не спросили, когда проводить операцию!

Не признаваясь, трое чекистов и водитель мечтали об одном — поскорее сдать «груз».

Шлюпка, наперекор волнам, приближалась к берегу. Гребцы дружно всаживали весла в кипящую воду. Когда дно коснулось гальки, два матроса спрыгнули, стали тянуть шлюпку.

Пребывающего в глубоком сне — точнее, беспамятстве, Кутепова извлекли из машины, донесли до шлюпки, уложили на дно, следом через борт перешагнули Пузицкий и Арене.

— Избавьтесь от машины, — напомнил старший группы. — И снимите номера — они хотя и фальшивые, но могут навести на наш след.

— Слушаюсь, — ответил водитель.

Весла зарылись в волны, шлюпка двинулась к пароходу, на этот раз быстрее — подгонял ветер.

На борту Кутепова унесли в каюту, положили на узкую койку, приставили к пленнику часового.

— Поздравляю! — сказал второй помощник капитана.

— Рано, — возразил Пузицкий. — Вернемся домой — тогда поздравите.

— Пленник спит как убитый.

— Ему ничего не остается, как дрыхнуть. Пусть выспится, а проспится, поймет безнадежность своего положения, станет сговорчивее, перестанет ерепениться. Долго шли к нам?

— Пять суток. Пугали качкой, морской болезнью, но обошлось, иначе бы матросы засмеяли: второй помощник капитана, а от качки мутит, выворачивает наизнанку.

— Давно на «Спартаке»?

— Прибыл перед самым отходом из Ленинграда, до этого плавал лишь в озере на лодке.

— До прихода к нам были…

— Врачом, — признался помощник капитана по политической части.

Пузицкий кашлянул.

— Тогда вам и карты в руки. Будете следить за здоровьем клиента. Станет укачивать — поможете переносить качку, чтоб доставить здоровым…

Ку т е п о в А. П. По одной из версий умер на борту парохода «Спартак» по пути в Новороссийск от сердечного припадка, в чем была виновата передозировка хлороформа — генерал нашел вечное упокоение на дне моря.

«Красная звезда». 1965. 22 сентября:

…комиссар 2-го ранга госбезопасности генерал-полковник запаса Сергей Васильевич Пузицкий блестяще провел операцию по аресту Кутепова и ряда других белогвардейских организаторов и вдохновителей иностранной интервенции и Гражданской войны.