Юрий Мишаткин - Соловушка НКВД

Закончив благодарить, генерал попросил передать трубку мужу, что Плевицкая тотчас сделала.

— Прошу извинить за поздний звонок. После нашего разговора поразмышлял и пришел к выводу, что вы во всем правы. Да, пора свернуть помощь Франко, больше внимания уделить контрпропаганде. Завтра подпишу приказ о прекращении нашего участия в войне в Испании.

Обговорив повестку очередного заседания штаба, Миллер вновь стал петь дифирамбы Плевицкой:

— Наша интеллигенция, имею в виду живущих на широкую ногу, в неоплатном долгу. Если не делом, то деньгами могли бы помочь белому движению, брали бы пример с госпожи Плевицкой.

— Скажите это Надежде Васильевне, — попросил Скоблин. — Ей будет приятно услышать из ваших уст.

— Только что это сделал.

— Да? — сыграл удивление Скоблин. — Она передает привет Наталье Николаевне, приглашает посетить наш загородный дом. Обещает истинно русский стол — кулебяку, морс из клюквы, грибочки. Запишите адрес.

— Он известен: однажды посылал к вам порученца с документами. Благодарю за приглашение, дождусь в работе небольшого перерыва. Пока подготовьте проект нового меморандума, у вас он получится не казенным, не сухим.

— Срок?

— Вторник.

— Будет сделано.

Генералы распрощались.

Скоблин положил трубку, то же сделала Плевицкая.

Супруги уставились друг на друга. Взгляд Николая Владимировича был более чем красноречив, и Плевицкая заговорила первой:

— Желаешь услышать оценку своего поведения? Был немногословен, говорил по делу, ничего лишнего. Не переигрывал. Одним словом, не сделал ни единого промаха.

Вдохновленный оценкой, Скоблин стал составлять новое донесение. Помня просьбу шифровальщицы быть лаконичным, писал короткими фразами: не только супруга, но и Москва ценила краткость, деловитость.

Плевицкая оставила мужа корпеть над донесением, ушла в спальню.

«Как бы снова не стал болтливым. Странно: в жизни порой не выжмешь слова, а в донесениях желает выложить сведения с ненужными подробностями… Хорошо, что позволяет редактировать тексты…»

«Фермер» Центру:

…Миллер согласился экономить средства и людей, прекратил оказывать Франко помощь. Вновь выезжает с инспекцией в Болгарию, вряд ли встретится там с Туркулем, последнего можно привлечь на нашу сторону — падок на деньги и женщин. Главную роль в РОВС играет ген. Шатилов, который оказывает на начальника большое влияние. Пока РОВС практически — это Миллер. Шатилов не пользуется авторитетом в отделениях. Открываются новые курсы, каждый на сто человек. Приглашен туда читать лекции. Сообщу пофамильно курсантов с характеристиками.

Ближе к осени «Фермерша» поедет в Сербию, Хорватию, Македонию, где много русских, буду сопровождать. Задерживает очередная годовщина образования Добрармии (16 ноября), десять лет пребывания за границей. Будет торжественное собрание, мое присутствие обязательно.

Ген. Деникина крайне редко видят в Париже. Живет затворником, пишет мемуары.

Некоторые ваши вопросы настолько обширны, что требуют сбора сложного материала, это связано со временем.

При встрече с курьером сделаю подробный доклад о всех группировках в эмигрантской среде, предложу ряд идей, которые должны заинтересовать.

Постановление Центрального Исполкома Союза ССР о персональной амнистии и восстановлении в правах гражданина мне объявили. Настоящим обязуюсь до особого распоряжения хранить в секрете…

Парижский резидент Центру:

«Фермер» сумел раздобыть и переписать доклад РОВС о мобилизационном плане в случае броска в нашу сторону, всего сорок страниц. Я все листы перефотографировал. Когда проявили, оказалось, что получился брак. Пришлось доклад записать тайнописью. Доклад чрезвычайно интересен…

Докладная записка начальника Иностранного отдела ОГПУ СССР

«Фермер» и «Фермерша» стали за последнее время основным источником информации из Франции. Результаты работы нашей агентуры свелись к следующему: во-первых, сумели свести на нет боевые дружины русских эмигрантов, созданных Шатиловым и ген. Фоком; во-вторых, убедили штабистов РОВС в нецелесообразности организации особого террористического отдела; в-третьих, перетянули на свою сторону, сделали почти союзником Завадского, основного агента контрразведки РОВС; помимо передачи дезинформации, разоблачили провокатора, подсунутого французами в РОВС; в-четвертых, информировали о готовящемся убийстве наркома-внудельца т. Литвинова в Швейцарии, дали новые сведения о деятельности РОВС в Румынии.

«Известия». 1934. 18 июля:

Создание НКВД [5] В общесоюзный Наркомат внутренних дел (НКВД) включили ОГПУ СССР. Наркомом стал Г. Г. Ягода, его первым заместителем Я. С. Агранов, вторым Г. Е. Прокофьев. Оперативный аппарат ОГПУ вошел в Наркомат внутренних дел в качестве Главного управления государственной безопасности СССР. означает, что враги внутри страны в основном разгромлены, что возрастает роль революционной законности.

Дм. Мейснер. «Миражи и действительность». Москва, 1963:

В счастливые для нас минуты мы заслушивались песнями Н. В. Плевицкой, щедро раздававшей окружающим ее молодым воинам блески своего несравненного таланта. Эта удивительная певица, исполнительница русских народных песен, только тогда начинала увядать, высокая и стройная женщина была кумиром русской военной молодежи. Ее буквально и в переносном смысле носили на руках. Она была женой одного из наиболее боевых генералов белой армии… Тогда я еще не мог прочитать интересную автобиографию Плевицкой, где она рассказывает о начале своей жизни, о том, как полуграмотная крестьянская девушка из Курской губернии стирала в одном московском дворе белье…

А. Вертинский. «Дорогой длинною…» Шанхай, 1942:

В парижском ресторане «Большой Московский Эрмитаж» пела Надежда Плевицкая. Каждый вечер ее привозил и увозил на маленькой машине тоже маленький (? — Ю. М. ) генерал Скоблин. Ничем особенным он не отличался. Довольно скромный и даже застенчивый, он выглядел скорее забитым мужем у такой энергичной и волевой женщины, как Плевицкая.

Куплеты о Плевицкой, исполняемые в ресторане «Забудь грусть», Рига:

Из репертуара Н. Плевицкой:

В холоде, в голоде скудная, серая,

Грешная хмельной гульбой,

Ты ль это, крепкая, с силою, с верою,

Ныне восстала на бой?

Вот тройка борзая несется,

Словно из лука стрела.

И в поле песня раздается —

Прощай, родимая Москва!

Резидент НКВД в Париже Центру:

«Фермер» желает отпраздновать юбилей его работы с нами, сказал, чтобы вы со своей стороны оценили его деятельность.