Алексей Шерстобитов - И киллеру за державу обидно

Все плохое в погибшем муже она переносила на других, порой и не обладавших ничем из перечисленного, благодаря чему Тимур озарялся чуть ли не светом целомудренности и безгреховности, а «мальчик для битья» принимал на себя всю ненависть и гнев.

Был момент, когда она одномоментно решила покончить… нет, не с собой, а с болью, с раздирающими изнутри мыслями об убийстве всех, теперь, как ей казалось, предавших ее, молчавших, а значит, вставших на сторону убийц. Только ее настоящие друзья знают, чего им стоило, превозмогая опасения, забывая о себе, приходить, а иногда и приползать, ради, хоть одного слова поддержки.

Многие женщины лишаются и мужей, и любимых, часто это происходит до свадьбы в разгар самого пика счастья, но и после этого обрушившиеся в бездну переживаний, находят в себе силы подняться и начать новую жизнь, как я писал, подобное пережили и мои сестренки, но Надя не смогла, оказавшись слабой перед обстоятельствами и своей страстью.

Одна тема жила в ней, навсегда обосновавшись на ее языке — Тимур. Немногие выдержали потоки изливающегося горя, сносящие все и вся. Даже когда через несколько месяцев она перестала нуждаться, не без помощи добрых людей, и ей хватало для содержания детей, собаки и себя, знакомые, не выдерживая этих навязчивых излияний, сторонились или пропадали вовсе…

Её отец, олимпийский чемпион Юрий Чесноков, поначалу не был в восторге от появления Тимура, переехавшего в ее однокомнатную квартиру на ВДНХ жить. Он говорил:

— Зачем тебе это надо? У тебя есть дочь, работа, образование. Я как мужик тебе говорю — ты эффектная женщина. Живи и радуйся! Зачем тебе эти заморочки?..

Правда, его мнение резко изменилось, когда жилищные условия уже четы Хлебниковых изменились к лучшему, появились успехи, положение, связи, которыми можно было гордиться. Как и многие родственники Тимура, её родители стали часто приезжать в гости, оказывать повышенное внимание, уважение, обращались с просьбами, пользовались его добротой и безотказностью…

Её отец просил шикарный «Мерседес» для встречи заграничных боссов по линии волейбола, государство ничуть тогда об этом не заботилось, приходилось его замещать генеральному директору СП «Русджет». Тимур предложил пользоваться их с дочерью, двухсотметровой квартирой, оставшейся теперь богатым наследством, как офисом для деловых встреч, что было прекрасным выходом, которым когда-то великий спортсмен, а теперь функционер, пользовался. Надя была недовольна, но, заметив это, Тимур резко высказался наедине по этому поводу:

— Ничего мне не говори! Это твои родители. И что смогу — я сделаю. Я горжусь, что они мне вырастили такую жену, с такой родословной. Твой характер это копия твоего отца. При мне слова чтобы я не слышал неуважительного о Юрии Борисовиче и Галине Александровне!

Они забрали Катечку в день убийства из дома. Георгия Надежда не отдала, не найдя в себе сил выпустить из рук частичку Тимура.

Катя вернулась домой только с похорон, через пару дней пошла в школу, где директриса, Ирина Григорьевна, приятельница вдовы, прекрасно знавшая и Тимура, посчитала необходимым сопроводить ребенка в класс, обратившись к одноклассникам:

— Ребята! У Катечки произошло горе в семье. Погиб ее папа. Будьте к ней особо внимательны.

Уже став сама мамой, Екатерина рассказывала: «Дети прониклись, окружили вниманием, давали списывать пропущенные уроки, кто-то ластик подарил… кто-то яблочком угощал…». Дети бывают невероятно злы, но, начав сопереживать, становятся ангелами.

В один из первых дней ее окружили дети, и она первый раз разрыдалась: «Я так и не успела его назвать папой!..»

Катя полностью после похорон заместила мать, пока та была занята «поминальными» делами, следствием, поиском средств к существованию. Беря деньги у матери, платила за квартиру, покупала памперсы для малыша, везде таская с собой, сидела с ним дома, мыла, кормила, готовила, укладывала спать… До сих пор, раскаиваясь изредка в своем тогдашнем отношении к детям, Надежда роняет: «Если бы не она — я не знаю, как бы я справилась!..»

И после устранения Тимура поначалу планы Ческиса сбывались один за другим: генеральным директором СП «Русджет» назначили Головина Юрия Петровича, того самого, что предупреждал и пытался убедить Тимура принять меры за день за его гибели. Назначение было чисто номинальным, теперь финансовые потоки потекли через «МАРВОЛ ГРУПП», то есть через Ческиса. Скоро Олег Пылев, раздавая первую крупную премию своим бойцам, гордо скажет:

— Под нашим контролем крупный оборонный проект, скоро мы сможем сопоставить наши прибыли с заводами-гигантами… — Эта сумма составляла 5000 долларов каждому, что было большими деньгами для рядовых членов «медведковского профсоюза» того времени. Правда, с этого проекта деньги поступили всего однажды, позже я расскажу, по какой причине.

Марк Волошин и Лева Шумахер перепугались, поняв, наконец, с кем имеют дело. Саркисов, Зазулов, Степанов — конструкторы с мировыми именами и другие участники проекта «Супер Мираж» пребывали в шоке и замешательстве. Но довести дело до конца было необходимо: в деньгах нуждались и их заводы, и они лично, получая большие гонорары, разумеется, неофициально, в гораздо больших объемах, чем Тимур. Так что исчез человек — не стало и проблем.

Ческис, став не только хозяином ситуации, но теперь и ее заложником, обязан был показать Пылевым не столько свою значимость, сколько обоснованность требования убрать Тимура. Безусловно, ему нравилось показывать свою причастность к «пацанам», тогда это было престижно! Но как оказалось, последовавшая после смерти Надиного мужа обратная волна была сродни цунами.

Дмитрий Семенович, хоть и чувствовал страх людей перед собой в офисе, но ощущал и неприязнь, что подсказывало — добром это не кончится. Следствие с первых дней «вцепилось зубами» именно в те места, которые он не успел прикрыть, не ожидав такого напора. Решить эти проблемы сам он был снова не в состоянии, а вот этого уже «реальные пацаны» понять не захотят!

Было ясно, что катализатор тормозящих неприятностей проживает по тому же адресу, что и убитый Тимур, а потому финансист, зная о тяжелом финансовом положении вдовы, начал предлагать помощь, пытаясь задорого купить её. Зная, что от него лично она ничего не примет, постарался это предложить через «засланного казачка» — Лешу Гуревича, финансового директора СП «Русджет». Вдове предлагалось: выйти на работу в «Русджет»; некое подобие пенсии детям ежемесячно; единовременную очень крупную сумму, гораздо бо́льшую, чем Волошин не доплатил ее мужу.

В виде ответа посредник Ческису передал послание, перевод которого означал, как бы это помягче сказать: «Мерзавец, спрячься в свою задницу, откуда я тебя все равно достану!» — вполне понятно, что вдова не желала ни перемирия, ни зависимости от убийцы своего мужа, неосторожно дав понять ему, что смерть любимого человека просто так не оставит!