Харуки Мураками - Писатель как профессия

Но все-таки волшебство нужно к чему-то приложить, а это «что-то» должно было найтись в твоей кладовке. Если хранилище пусто, никакая магия не поможет. Так что нужно позаботиться, чтобы там всегда была куча хлама на тот случай, если рядом будет пробегать И-Ти.

Когда первый раз в жизни я сел за роман, мне ничего не приходило в голову. Я был в совершеннейшем ступоре. В отличие от моих родителей я не пережил войну, не испытал на себе хаос и голод послевоенных лет, чего сполна хлебнуло старшее поколение. Я не был свидетелем революций и переворотов (хотя и был, считай, участником своего рода эрзац-революции, но писать об этом мне как-то не хотелось). Я не сталкивался ни с дискриминацией, ни с издевательствами. Напротив, я рос в довольно благополучной обстановке: в обыкновенной семье среднего достатка, живущей в тихом, спокойном пригороде. У меня не было каких-то особых желаний, и, хотя моя молодость была далеко не идеальной, нельзя сказать, что мне в жизни не везло. Честно говоря, в чем-то я все же чувствовал себя достаточно везучим. Другими словами, мои детские и юношеские годы казались скучными и ничем не примечательными. У меня были не лучшие оценки, но и не худшие. Короче, в моей жизни не было ничего, о чем бы хотелось во что бы то ни стало написать. Я до некоторой степени чувствовал в себе тягу к самовыражению, но при этом у меня не было ни каких-либо идей, ни темы. В результате я дожил до двадцати девяти лет, ни разу даже не задумавшись о том, чтобы начать писать прозу. Мне не хватало материала и таланта сотворить нечто из ничего. Я умел только читать. И я читал, читал, читал – книгу за книгой, роман за романом, ни на секунду не предполагая, что когда-нибудь тоже смогу написать прозу.

Подозреваю, что сегодяшние юноши и девушки находятся примерно в такой же ситуации. Возможно, по сравнению с моим поколением у них даже еще меньше поводов браться за перо, чтобы поведать о себе миру языком художественной прозы. Так что же в таком случае делать?

Как мне кажется, «метод И-Ти» – это единственная их надежда. Им остается только распахнуть настежь двери кладовки и извлечь на свет все, что копилось там сих пор – это их главный ресурс, даже если он выглядит как гора бесполезного хлама. Вытащить все и начать с этим работать, впахивать по полной до того момента, пока не сработает волшебство. Никакой другой метод не поможет нам связаться с далекими планетами. Мы можем лишь стараться использовать по максимуму то, что у нас есть. Если работать на полную мощность, то старания могут оказаться не напрасными, и тогда придет успех. Но еще прекраснее этого – восхитительное чувство, что ты творишь волшебство. Потому что в конечном итоге роман – это средство межпланетной связи. Это и правда так!

Когда я начал писать свою первую вещь «Слушай песню ветра», я знал, что выбора у меня нет – я должен рассказать о том, что мне не о чем писать. Если я хочу двигаться вперед к тому, чтобы стать романистом, я должен каким-то образом превратить этот факт в действенный инструмент. Иначе я окажусь безоружным перед лицом всех предыдущих писательских поколений. Мне кажется, это довольно красноречивый пример того, что называется «творить из подручного материала».

Такой подход требует нового языка и нового стиля. Ты должен сконструировать транспортное средство, которого отродясь не было и никто еще на таких не ездил. Так как тяжелые темы (война, революция, голод) ты не будешь поднимать (вернее, поначалу не сможешь), значит, нужно ориентироваться на более легковесные предметы, а следовательно, и транспорт тебе понадобится более маневренный, подвижный.

Методом проб и ошибок (процесс, о котором я подробно рассказал во второй беседе) я сумел кое-как сформировать свой собственный стиль. Роман получился далеким от совершенства, тут и там в нем видны были дырки, местами он провисал, но это было мое первое произведение, и я принял его таким, какое оно есть. Работу над ошибками можно было отложить до следующего раза – если таковой вообще когда-нибудь будет.

Я руководствовался двумя принципами. Первый – убрать из текста все пояснения. Вместо этого я ввел в повествование множество разрозненных фрагментов – какие-то эпизоды, образы, сцены, фразы – и попытался увязать их в один трехмерный узел. Второй принцип – я пытался выстраивать связи между фрагментами в неконвенциональном логическом пространстве, где не было места литературным клише. Такая вот схема.

Чтобы процесс двигался вперед, мне была нужна помощь. Для меня ею стала музыка. Я старался писать так, будто играю музыкальную композицию. Основное вдохновение я черпал в джазе. Как вам должно быть известно, в джазе самое важное – это ритм. Всю дорогу, от начала и до конца, нельзя сбиваться с ритма. Если вы сбились, вас тут же перестают слушать. Следующий важный элемент – джазовые аккорды или, если хотите, джазовая гармония. Устойчивые и неустойчивые аккорды, вторичные аккорды, аккорды без тоники, «грязная» гармония. Гармония Бада Пауэлла, гармония Телониуса Монка, гармония Билла Эванса, гармония Хэрби Хэнкока. И хотя все играют на фортепиано – те же восемьдесят восемь клавиш, – звук получается абсолютно разным, иногда настолько, что просто диву даешься. Это, кстати, касается и прозы тоже. Возможности безграничны (можно полагать, что они безграничны), даже если есть какие-то формальные ограничения. Например, тот факт, что у фортепиано определенное число клавиш, не означает, что на нем можно сыграть только какое-то определенное количество пьес.

Последнее – это свободная импровизация, без которой не было бы джаза. Если произведение обладает установленными ритмом и гармонией, то джазовый исполнитель может свободно добавлять звуки в композицию.

Я не умею играть на музыкальных инструментах, ну или, скажем так, степени моего умения недостаточно, чтобы рассчитывать на внимание со стороны аудитории. Но я всегда хотел выступать, играть со сцены, с самого начала. Поэтому я и старался писать так, словно создаю музыку, и до сих пор стараюсь. Я сижу за компьютером и выстукиваю на клавиатуре ритм, наиболее подходящий к гармонии и тональности. Это было и остается самым важным элементом моей прозы.

По моему мнению (которое основывается на личном опыте), если вы не чувствуете необходимости о чем-либо написать, это затруднит ваш старт. Но стоит запустить мотор и дождаться, чтобы транспортное средство двинулось с места, как писать станет значительно легче.

Дело в том, что «не чувствовать необходимости о чем-либо написать» и «быть способным писать о чем угодно» – это две стороны одной монеты.