Валентин Клименко - Записки контрразведчика. Взгляд изнутри на противоборство КГБ и ЦРУ, и не только

Такие исследования являются крупным достижением в области военной авиации… Он был одним из наиболее прибыльных источников и сэкономил нам миллиарды долларов, передав информацию о том, в каком направлении будет развиваться советская авиация… В результате его ареста США потеряли одного из самых ценных агентов в СССР».

А вот как отозвался о Толкачеве в своем интервью Милтон Бирден:

«Он был очень неоднозначным парнем. Я думаю, что, делая это, сидя и работая в специальном конструкторском бюро, он не был уважаем в своем сообществе. А приход к нам позволил ему стать кем-то, что, я полагаю, поняла бы великая русская душа. Вроде как супермен среди людей, который стремился к более высокому, чем у них, уровню. И я считаю, что это дало ему то чувство, которое он никогда ранее в своей жизни не испытывал. Него действия сделали из него супермена. А это был очень грамотный парень. И мотивация подобного рода, полагаю, закономерна…

Адольф Толкачев был “шпионом на миллиард долларов”.

Вы не можете себе представить ценность его информации в отношении нашей способности производить самолеты, авиационную радиоэлектронику и системы вооружения. Мы стали способны противостоять всему, что мог произвести Советский Союз в течение следующих двадцати — сорока лет. Это была крупная сделка.

С ним многие годы обходились очень осторожно в Москве, в самых сложных условиях. И он был скомпрометирован только тогда, когда произошло предательство внутри ЦРУ. Это случилось не из-за того, что очень компетентное Второе главное управление, следовавшее за нами по всей Москве, поймало нас при установлении контакта с Адольфом Толкачевым. Это произошло потому, что наша собственная система предала его.

И даже когда он уже был казнен (я вернулся спустя годы после его казни и возглавил отдел Советского Союза в ЦРУ), я все еще передавал разведывательные донесения, которыми он нас снабжал. Обработка информации занимала более длительное время, настолько специализированной она была. Даже годы спустя после своей смерти он все еще производил ее».

В практике первого отделения в 1985 году была памятная многим ситуация, когда с поличным задержали не американца, а советского гражданина, по которому контрразведка до задержания не имела никаких улик.

Мы вышли на него исключительно благодаря созданной первым отделением первого отдела В ГУ совместно с Седьмым управлением КГБ СССР системе контроля сотрудников московской резидентуры ЦРУ.

В один из дней июля 1985 года в ходе конспиративной работы за посольской резидентурой ЦРУ, создававшей видимость, что за американцем не ведется наружное наблюдение, удалось выявить в поведении разведчика-агентуриста Пола Залуцки признаки подготовки к проведению на каком-либо из каналов связи контакта с неизвестным контрразведке американским агентом.

Нам удалось скрытно, без сопровождающего наружного наблюдения, определить его местонахождение в северо-восточном районе Москвы. Затем, после его выезда из этого района, там организовали поиск тайниковых закладок в заблаговременно выделенных и поставленных нами на учет местах.

В результате поиска, проводившегося силами Седьмого управления КГБ совместно с первым отделением первого отдела ВГУ, недалеко от железнодорожной платформы Северянин в проезде Серебрякова мы обнаружили спрятанный под одной из опор линии электропередач шпионский тайниковый контейнер в виде большого искусственного булыжника, по всем известным в КГБ признакам изготовленного в ЦРУ.

Контейнер мы конспиративно изъяли и аккуратно вскрыли. В нем оказалась инструкция ЦРУ для неизвестного нам агента и деньги в сумме двадцати тысяч рублей.

Сам тайниковый контейнер и его содержимое процессуально задокументировали в рамках возбужденного уголовного дела, после чего булыжнику придали первоначальный вид и возвратили на прежнее место.

По содержимому контейнера определить конкретно, кому он предназначен, и идентифицировать агента ЦРУ из числа советских не представлялось возможным.

Для задержания неизвестного контрразведке агента ЦРУ в сжатые сроки были подготовлены мероприятия по конспиративному контролю района, где обнаружили тайник. Круглосуточно дежурила группа захвата.

2 августа 1985 года, через две недели засады, в контролируемый нами район на автомашине «Волга» приехал коренастый мужчина средних лет. С хозяйственной сумкой он подошел к месту закладки.

Он поднял булыжник, положил его в сумку, отошел на некоторое расстояние в сторону и перепрятал камень в кустах, проверяя, не обратит ли кто-то внимание на его действия.

Мужчину задержали. Выяснилось в процессе разбирательства, что это сотрудник КГБ СССР, подполковник Первого главного управления Леонид Полещук, приехавший недавно в Москву в отпуск из загранкомандировки, где работал в посольстве СССР в Нигерии.

При задержании и на первых допросах, несмотря на задержание с поличным при изъятии контейнера, Полещук нелепо защищался, рассказывая, что к платформе Северянин он приехал для встречи с некой девушкой, чье и имя, и адрес он просто запамятовал.

А что касается камня, то он якобы понадобился ему, чтобы подложить под колесо автомобиля, чтобы «Волга» не откатывалась назад, хотя в багажнике его машины для этого имелись специальные деревянные клинья.

Длительное время, находясь под следствием в Лефортовском следственном изоляторе КГБ, Полещук категорически отрицал свою преступную связь с американцами, но все же под влиянием неопровержимых вещественных доказательств был вынужден сознаться в своей шпионской деятельности в пользу США.

При задержании у него обнаружили два рукописных листка бумаги, на одном из которых быта изображена сделанная его рукой схема Москвы в районе железнодорожной платформы Северянин, где крестиком им было отмечено место заложенного американцами тайника у опоры ЛЭП, а на втором — место предстоящей постановки условного графического сигнала об успешном изъятии тайника — Полещук на следствии не смог вразумительно объяснить их предназначение.

Но главной его и ЦРУ ошибкой стало то, что рукописная схема района закладки тайника была скопирована Полещуком не с советской карты, а с изданной несколько лет назад (еще до 1985 года) в Соединенных Штатах на английском языке, сброшюрованной в буклет карты Москвы, составленной ЦРУ с привлечением опытных американских картографов и с помощью космической фотосъемки исключительно для внутреннего использования посольством США и резидентурой.

На американской карте, так же как и на схеме, сделанной собственноручно Полещуком, улица, где Пол Залуцки оставил тайник, значилась не как проезд Серебрякова, а под ее прежним названием — Бескудниковская ветка, на что американцы, очевидно, не обратили внимания, а Полищук о переименовании улицы просто-напросто не подозревал.