Теодор Гладков - Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента

Назначив Донована на этот пост, Рузвельт поручил ему 4!..сбор и обработку всех данных и материалов, имеющих отношение к национальной безопасности; обеспечение доступа к этим данным президента, а также тех чиновников из тех правительственных структур, которые определит президент; принятие с личного одобрения президента мер для облегчения получения данных, важных с точки зрения национальной безопасности, но еще не имеющихся в наличии…»

Последняя часть замысловато закрученной фразы означала не что иное, как проведение разведывательных операций.

По штатному расписанию в Бюро насчитывалось первоначально всего девяносто два сотрудника, но уже через пять месяцев в нем работало почти шестьсот человек!

Надо сказать, что кадровые проблемы Донован решал чрезвычайно решительно и смело. Помимо некоторых ветеранов разведки еще Первой мировой войны он пригласил на службу людей, ранее к разведывательной деятельности по своей гражданской профессии вроде бы никакого отношения не имеющих. Так, Донован сразу создал в Бюро Отдел исследований и анализа, куда пригласил талантливых, зачастую весьма молодых ученых: математиков, экономистов, психологов, историков, географов, даже… антрополога.

Привлек Донован к сотрудничеству и уж совсем вроде бы неожиданных лиц, например — знаменитого кинорежиссера Джона Форда, автора «Гроздьев гнева», и Мериана Купера, режиссера <���Кинг-Конга».

Донован создал — и это был очень дальновидный поступок — при Бюро и Службу иностранной информации, во главе которой поставил выдающегося драматурга Роберта Е. Шервуда. Его помощниками согласились стать известные писатели Торнтон Уайлдер и Стивен Винсент Бенет.

Не позабыл Донован и о некоторых служащих из своей адвокатской конторы. Так, одного из них — Дункана Чаплина Ли — он сделал своим помощником и в Бюро КИ. Ли был прямым потомком знаменитого генерала южан в годы Гражданской войны в США Роберта Ли.

Создание Бюро координатора информации не осталось незамеченным советской внешней разведкой. Она внимательно отслеживала все этапы формирования новой спецслужбы, изучала ее кадровый состав, задачи, методы работы и т. п.

Благодаря надежным информаторам в ближайшем окружении Донована выявилась примечательная, весьма многозначительная деталь — поскольку отражала реальное положение в американском обществе, вернее, в его правящих кругах. Своеобразие кадровой политики Донована заключалось в том, что при всей ее парадоксальности, вроде приглашения писателей и кинорежиссеров, в действительности он с самого начала опирался на деловой мир Америки с его мощными международными связями, в том числе и в странах Оси. Так, сын богатейшего и влиятельнейшего банкира Эндрю Меллона Пол стал офицером отдела специальных операций УСС в Лондоне, его сестра была замужем за начальником Пола, миллионером Дэвидом Брюсом.

В УСС служили также два сына Джеймса Пирпонта Моргана, один член семьи Вандербильдов работал в вашингтонском офисе штаба Управления, за столом рядом сидел молодой Дюпон.

В штабе УСС и его резидентурах сидели облаченные в офицерскую униформу своеобразные делегаты от могущественных компаний — «Стандарт Ойл», иГолдман Сакс», Первого национального банка Бостона и даже киноимперии «Парамаунт пикчерс»…

Информация об этом была не просто занятной — она красноречиво говорила о многом. Прежде всего о важности, которую придали новому разведывательному ведомству подлинные власти США — воротилы большого бизнеса. Кое-кто из профессионалов спецслужб мог, конечно, хмыкнуть: что, дескать, эти дилетанты понимают в разведке! Это было заблуждением.

Американский капитал за несколько десятилетий своего бурного развития выработал особый тип бизнесмена, в старой Европе почти не встречающийся: невероятно энергичного, предельно жесткого, чрезвычайно умного и работоспособного, умеющего в кратчайшие сроки перелопатить уйму информации и практически безошибочно даже в самых экстремальных ситуациях принять и реализовать единственно верное решение. И еще, плюс к вышесказанному: эти люди умели учиться и на лету схватывать суть чужого опыта и чужих идей.

Они не были профессиональными разведчиками, но зато были профессиональными предпринимателями, способными поразительно быстро построить любое предприятие. Они и построили таковое — Управление стратегических служб, предтечу и ядро нынешнего ЦРУ — Центрального разведывательного управления.

Для Москвы создание УСС означало появление на международных фронтах тайных войн еще одного сильного, а через несколько лет сильнейшего участника…

Ничего удивительного в такой информированности Лубянки в данном вопросе нет. По официальному признанию Службы внешней разведки России, ее предшественница — советская внешняя разведка НКВД/НКГБ имела в УСС не менее двенадцати источников информации. В частности, Яков Голос имел таковые почти во всех правительственных структурах Вашингтона. В их число входил и ранее уже упомянутый Дункан Чаплин Ли — оперативный псевдоним «Кох»!

Как такое могло произойти?…Едва ли не самым влиятельным журналистом в Соединенных Штатах был Уолтер Липпман. В свое время он выступал против интервенции в России, а впоследствии поддерживал ее дипломатическое признание. Поддержал Липпман и распространение на СССР закона о ленд-лизе. Будучи истинно американским прагматиком, он трезво указывал, что США и СССР разделены идеологической пропастью, но соединены через нее мостом национальных интересов.

Липпман был вхож решительно во все правительственные кабинеты Вашингтона, и Белый дом не являлся исключением. Он обладал колоссальными связями и, следовательно, информацией, превосходящей по важности и объему ту, какой располагали другие, даже самые именитые политические обозреватели. Разумеется, в своих колонках (а их перепечатывали десятки американских газет по всей стране) Липпман использовал лишь малую толику тех сведений, в том числе весьма конфиденциальных, которыми обладал.

Голосу стало известно, что Липпман расстался со своей многолетней помощницей и подыскивает новую. «Звук» расценил эту новость как потенциальную возможность добраться до десятков рабочих папок именитого журналиста.

В Вашингтоне у Голоса имелся важный контакт — умная и толковая, к тому же (что немаловажно) привлекательная женщина по имени Мэри Прайс (псевдоним «Дир»). Она являлась секретным членом Компартии США, членский билет ей был выдан на имя Мэри Аткинс. Голос полагал, что по своим данным — образованию, эрудиции, деловитости — Мэри вполне могла бы занять вакантное место в бюро Липпмана.

Они встретились втроем — Голос, Бентли и Прайс, вызванная из Вашингтона, — в кафетерии на углу 13-й улицы и Пятой авеню в Нью-Йорке. При этом Голос представил Бентли, основную связную с вашингтонскими источниками информации, как «Хелен». Хелен так Хелен… Наверняка Мэри догадывалась, что на самом деле эту женщину зовут совсем не так, но она тоже не первый день жила в мире строгой конспирации.