Маргалит Фокс - Конан Дойль на стороне защиты [Подлинная история, повествующая о сенсационном британском убийстве, ошибках правосудия и прославленном авторе детективов]

Еще один случай, который расследовал Конан Дойль, был связан с человеком, исчезнувшим из отеля «Лэнгем» в Лондоне. Разгадка стала эталоном применения абдуктивной логики, достойной Холмса. «Несколько попадавшихся мне задач очень походили на некоторые случаи, выдуманные мной для демонстрации метода Холмса, — писал Конан Дойль. — Я, пожалуй, могу привести один пример, когда метод этого джентльмена удалось скопировать с полным успехом». Дело было так.

Исчез мужчина. Он взял из банка все свои деньги — 40 фунтов. Опасались, что его убили из-за денег. Было известно, что он остановился в крупном лондонском отеле в тот же день, когда приехал из провинции. Вечером он отправился в мюзик-холл, с представления вышел около десяти часов вечера, вернулся в отель, снял вечерний костюм (который нашли в его номере на следующее утро) и бесследно исчез. Никто не видел, как он выходил из отеля; постоялец из соседнего номера заявил, что ночью слышал движение в комнате. Я занялся делом через неделю после исчезновения, полиция к тому времени ничего не обнаружила. Куда подевался этот человек?

Таковы были полностью все факты, которые мне сообщили его деревенские родственники. Я попытался взглянуть на дело глазами Холмса; в ответ я написал, что человек этот, очевидно, в Глазго или в Эдинбурге. Позже оказалось, что он в самом деле уехал в Эдинбург, хотя за прошедшую с тех пор неделю успел перебраться в другую часть Шотландии.

Здесь мне и нужно бы оставить повествование, поскольку, как часто демонстрировал доктор Ватсон, объяснение подоплеки делает загадку неинтересной. На этом этапе читатель может отложить книгу и найти собственное решение, показав тем самым, насколько все просто. Читатель располагает для этого всеми данными, которые были мне предоставлены. Впрочем, ради тех, кто не имеет склонности к таким головоломкам, я попробую указать звенья, образующие цепь событий. Единственное преимущество, которым я обладал, заключалось в том, что я знал порядки в лондонских гостиницах — впрочем, я думаю, гостиничные порядки везде примерно схожи.

В первую очередь следовало посмотреть на обстоятельства и отделить факты от догадок. Ненадежным было лишь заявление того постояльца, который ночью слышал движение в соседнем номере. Как он мог отличить этот звук от других шумов крупного отеля? Это свидетельство не стоило принимать во внимание, если оно противоречило общим выводам.

Сразу было ясно, что исчезновение было добровольным. Иначе зачем этот человек взял из банка все свои деньги? Из отеля он ушел ночью. Однако во всех гостиницах есть ночной швейцар, и, когда дверь уже заперта, выйти без его ведома невозможно. Дверь запирают после того, как публика вернется из театров, примерно около полуночи. Стало быть, тот человек ушел из отеля раньше полуночи. Из мюзик-холла он вернулся в десять, переоделся и с саквояжем вышел из гостиницы. При этом, судя по всему, его никто не видел. Из этого делаем вывод, что вышел он в такое время, когда гостиничный холл заполнен возвращающейся из театра публикой, то есть между 11 и половиной двенадцатого. После этого, даже если дверь останется не заперта, в холле будет слишком малолюдно, так что человека с багажом наверняка заметят.

Добравшись до этого этапа, спросим себя: почему человек, желающий остаться незамеченным, выходит на улицу в такой час? Если он намеревался спрятаться в Лондоне, то ему незачем было селиться в отеле. Значит, он собирался уехать поездом. Но человека, ночью выходящего из поезда на провинциальной станции, наверняка заметят, и, когда поднимется тревога из-за его исчезновения, какой-нибудь охранник или носильщик его вспомнит. Стало быть, местом назначения должен быть крупный город, конечная станция, где сойдут все пассажиры и можно затеряться в толпе. Заглянув в железнодорожное расписание, мы обнаружим, что около полуночи отправляется шотландский экспресс, идущий до Эдинбурга и Глазго; наша цель достигнута. Если этот человек не стал брать с собой парадный костюм, то он намеревался вести жизнь без особых увеселений, и этот вывод тоже впоследствии подтвердился.

Я рассказываю об этом случае, чтобы показать: основные принципы логических рассуждений Холмса имеют практическое применение в жизни.

В 1906 году Конан Дойль займется расследованием своего первого крупного случая из реальной жизни — несправедливого осуждения Джорджа Эдалджи. Это громкое дело, в котором смешались судебная ошибка, публичный накал страстей, неприкрытая ксенофобия и итоговое оправдание жертвы, достигнутое усилиями Конан Дойля, во многом стало предвестием дела Слейтера.

Старший из троих детей отца-индийца и матери-англичанки, Джордж Эрнест Томпсон Эдалджи родился в Англии в 1876 году Его отец, Шапурджи Эдалджи, парс из Бомбея, в 1850-х перешел в христианство и после переселения в Англию принял сан англиканского священника. В 1874 году он женился на Шарлотте Элизабет Стюарт Стоунхэм, через два года его назначили приходским священником в церковь Св. Марка в стаффордширском приходе Грейт-Уэрли. В 1879-м родился второй сын, Хорас, в 1882-м — дочь Мод.

Преподобный Эдалджи был одним из первых выходцев из Южной Азии, кому достался церковный приход в Англии; его происхождение, а также брак с англичанкой не могли не вызывать толки в викторианское время. Однако поначалу жизнь семьи в Грейт-Уэрли не была ничем омрачена. «Будучи поставлен в крайне трудное положение цветного священника в английском приходе, он держал себя достойно и осмотрительно, — позже напишет Конан Дойль. — Единственный обнаруженный мной случай, когда местное население испытывало по отношению к нему хоть какое-то недовольство, были выборы, ибо в политике он оказался убежденным либералом».

В 1888 году, когда Джорджу было 12 лет, семья Эдалджи начала получать анонимные письма с угрозами, после полицейского расследования была арестована горничная из его дома. Ее подвергли суду, но не приговорили ни к какому наказанию, и письма на время прекратились. Затем в 1892-м пошла новая волна злобных писем; из них многие присылались в дом священника, а часть предназначалась для соседей Эдалджи. «К концу нынешнего года твой ребенок либо окажется в могиле, либо будет опозорен на всю жизнь», — говорилось в письме 1893 года к преподобному Эдалджи. В это же время неизвестный «доброжелатель» устроил серию инсценировок, когда украденные в деревне предметы были оставлены на виду рядом с домом священника, а в местных газетах публиковались подложные объявления, в которых от имени Эдалджи извинялись за написание подметных писем.

Джордж, по всем отзывам отличный студент, пошел учиться на юриста и в 1899 году стал младшим адвокатом. Он по-прежнему жил в отцовском доме и каждый день ездил в свою контору в Бирмингеме, примерно в 20 милях от Грейт-Уэрли. Второй поток писем иссяк в 1895-м, но будущее сулило куда более жестокие испытания.