Владимир Хутарев-Гарнишевский - Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг.

Натолкнувшись даже внутри МВД на стену противодействия своим инициативам, в первые дни июля 1916 г. Климович подал Штюрмеру заявление об отставке [1208] Падение царского режима. Т. 1. Л., 1924. С. 64. . Однако через два дня, 7 июля, Штюрмер был снят с поста министра внутренних дел и назначен министром иностранных дел, сохраняя пост главы правительства. А министром внутренних дел стал министр юстиции А. А. Хвостов, испытывавший теплую симпатию к Климовичу и поддержавший его в вопросе борьбы с ВПК. Штюрмер несколько раз пытался принудить нового министра принять отставку: «А. А. Хвостов, которому я напомнил о необходимости дать движение этой просьбе генерала Климовича, просил меня не торопить его принятием такого решения, так как он желает ознакомиться с деятельностью департамента полиции по докладам самого Климовича и лично убедиться в невозможности для сего последнего продолжать службу по министерству внутренних дел. Через неделю на вторичное заявление мое по тому же предмету АА. Хвостов сказал мне, что он на некоторое время еще отложил свое окончательное по сему предмету решение» [1209] Дневники и документы из личного архива Николая II… С. 236, 251. . Благодаря этому Евгений Константинович продолжил работу, а конфликт с главой правительства только усилился.

Намеченные Белецким реформы в контрразведке также не были оставлены без внимания Климовичем. К тому же надо было институционализовать работу жандармских управлений в этом направлении. О ее масштабах можно судить по тому факту, что на момент вступления Е. К. Климовича в должность директора департамента полиции 52 из 127 переписок, которые велись всеми жандармскими управлениями, были посвящены борьбе со шпионажем [1210] Там же. Ф. 97. Оп. 4. Д. 92. Лл. 129об., 130. . Это больше 40 % всей работы жандармерии. Сложность состояла в том, что ранее благосклонный Алексеев весной 1916 г. в частных беседах резко негативно отзывался о работе жандармерии на этом направлении [1211] Лемке М. К . Указ. соч. С. 766. . Поднимать вопрос напрямую в масштабах всей армии было несвоевременно. Нельзя исключить, что это было результатом работы Рузского и близких ему людей из командования Северного фронта, настраивавших Алексеева против политического сыска. Так, начальник штаба армий Северного фронта генерал-майор Н. Н. Сиверс 5 апреля 1916 г. в письме Алексееву прямо называл предложения Белецкого вредными и якобы уничтожающими права военного начальства [1212] РГВИА. Ф. 2031. Оп. 4. Д. 619. Л. 30. .

5 марта Климович на правах товарища министра направил губернаторам и градоначальникам секретный циркуляр, в котором требовал, «чтобы в случае поступления к Вам или к подведомственным Вам органам полицейской власти требований военных властей о высылке тех или иных лиц в порядке п. 17 ст. 19 Правил военного положения, переписки о таких лицах незамедлительно препровождались в департамент полиции для расследования их в порядке, указанном в ст. 34 Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» [1213] Там же. Л. 40об. . Таким образом, он решил проверять по возможности каждый случай высылки, что доставило бы военным массу неприятностей и значительно сбило бы волну репрессий.

Весной – летом 1916 г. Климович издал серию циркуляров на имя губернаторов, градоначальников, начальников жандармских управлений и охранных отделений: 27 марта № 103208 – об усилении борьбы с германским шпионажем [1214] ГА РФ. Ф. 4888. Оп. 3. Д. 373. Л. 113. , 29 апреля № 104828 – о наблюдении за малолетними шпионами [1215] Там же. Л. 114. , а также от 8 июня – о розыске шпионов из подростков [1216] Там же. Л. 116. .

С конца 1915‐го и в 1916 г. наметилась тенденция к отказу в командировании в армейские структуры жандармских офицеров, а также в целом к выводу жандармов из подчинения армии. 5 октября 1915 г. в письме начальнику военных сообщений Западного фронта временно командующий ОКЖ заявил, что не обязан предоставлять железнодорожную жандармерию военному начальству даже в прифронтовой зоне и что интересы внутренней безопасности в империи требуют полного подчинения ЖПУЖД исключительно руководству ОКЖ [1217] Там же. Ф. 110. Оп. 2. Д. 18984. Лл. 14, 14об. .

Политика эта была связана с деятельностью командира корпуса графа Татищева. 4 февраля 1916 г. начальник штаба ОКЖ Никольский пишет официальное письмо начальнику штаба 8‐й армии генералу С. А. Сухомлину, в котором излагает официальную позицию руководства жандармерии: «С приведением армии на военное положение комплектование офицерского состава Отдельного корпуса жандармов прекратилось, а вследствие естественной убыли офицеров за увольнением по болезни в отставку или за смертью в настоящее время образовался значительный некомплект… О назначении на штатные должности офицеров корпуса жандармов и в настоящее время продолжают поступать требования от штабов армий, но командующий корпусом, ввиду приведенных выше обстоятельств, вынужден многие из них отклонять» [1218] Там же. Д. 18656. Л. 47об. . Причем руководство жандармерии пыталось вернуть некоторых офицеров из прикомандирования к армейским структурам обратно к работе в корпусе, но получало отпор со стороны военных [1219] Там же. Д. 18657. Лл. 314, 314об. . Политика отказов в командировании одобрялась директором департамента полиции Климовичем, также мотивировавшим их некомплектом [1220] Там же. Ф. 102. Оп. 316–1916. Д. 39. Л. 155. . Лишь для дворцовой контрразведки МВД делало исключение [1221] Там же. Ф. 110. Оп. 2. Д. 18657. Лл. 92, 92об. .

Следует отметить, что сами жандармские управления крайне активно вели контрразведывательную деятельность: например, в первой половине 1916 г. из 49 человек, арестованных Витебским ГЖУ по подозрению в контрразведке, только половина (25) были задержаны по представлению КРО северного и западного фронтов, а другая половина (24) – по собственной инициативе жандармского управления [1222] РГВИА. Ф. 2031. Оп. 4. Д. 532. Лл. 1–532. . Особенно активно действовало на данном направлении Кронштадтское ЖУ. С 27 августа 1915 г. по май 1916 г. оно направило Батюшину 285 агентурных сообщений, посвященных в основном прогерманским настроениям, коррупции в армии, недовольствам солдат, нелегальным пересечениям границы, произошедшим волнениям в войсках [1223] Там же. Д. 110. Лл. 1–189об. .

Весной 1916 г. получило огласку дело полковника Клевезата и группы офицеров, арестованных батюшинской контрразведкой и ложно обвиненных в шпионаже в пользу Германии. Один из арестованных – прапорщик Р. Р. Гольст – не выдержал оказанного на него контрразведчиками давления и покончил с собой в камере Рижской городской гауптвахты [1224] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316–1916. Д. 356. Л. 35. . Климович немедленно довел ситуацию до главы правительства Штюрмера: скандал вышел на уровень правительства, и контрразведка передала дело на доследование в Лифляндское ГЖУ, где оно полностью развалилось за недоказанностью, а арестованные были признаны невиновными по всем пунктам обвинения [1225] Там же. Лл. 74–75. . Скандал совпал с арестом начальником этого ГЖУ полковником И. А. Леонтьевым четырех агентов КРО за шпионаж в пользу Германии [1226] Там же. Лл. 37–38. . Стало очевидно, что в вопросе контроля за КРО руководство политического сыска проводило старую линию.