Владимир Хутарев-Гарнишевский - Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг.

Он прямо настаивает на участии руководства МВД в кадровой политике КРО, предлагая назначать начальников контрразведывательных отделений и их помощников только по соглашению с командиром корпуса жандармов [872] Там же. . Содействие жандармов должно было выразиться в безотлагательном уведомлении о всяком обнаруженном или подозрительном случае военного шпионства только одного начальника КРО, входящего в состав штаба армии или военного округа, а также в полном содействии КРО в раскрытии или ликвидации шпионских дел [873] Там же. Л. 116. .

Джунковский писал, что жандармские чины вправе по требованию чинов и агентов КРО устанавливать наружное наблюдение в местах постоянного квартирования филёров ГЖУ только в случаях экстренной надобности, исключительно до прибытия на место чинов контрразведки. Привлекать же к иногородним командировкам филёров разрешалось лишь в крайних случаях и при условии возмещения расходов из сумм самих КРО [874] Там же. .

Джунковскому удалось отстоять ГЖУ от попыток поставить их под контроль контрразведок. В качестве «благодарности» Бонч-Бруевичу за «Наставление о контрразведке в военное время», изменения в которое с большим трудом удалось внести, Джунковский вскоре послал Янушкевичу официальный запрос с требованием поймать и удалить из армии известного социал-демократа Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича, родного брата Михаила [875] НИОР РГБ. Ф. 369. Карт. 83. Е.х. 25. Лл. 1, 2. . Почти все замечания Джунковского были приняты: 6 июня 1915 г. «Наставление…» было утверждено Верховным главнокомандующим по представлению генералов Янушкевича и Данилова [876] Зданович А. А . Указ. соч. С. 29. . Новая система контрразведки мало отличалась от того Положения, которое имело место в 1914 – первой половине 1915 г. Можно согласиться с историком спецслужб Здановичем, что КРО на театре военных действий не имели жестких структурно-функциональных связей и строгого подчинения ГУГШ [877] Там же. С. 31, 32. .

Переходный характер «Наставления…» понимали и современники. В августе 1915 г. было реорганизовано КРО ГУГШ, переименованное в Центральное военно-регистрационное бюро [878] РГВИА. Ф. 2000. Оп. 16. Д. 516. Л. 4. , ставшее аналитическим и справочным центром контрразведки. В своих мемуарах Н. С. Батюшин писал: «Главный недостаток этого „Наставления“ – отсутствие органа для руководства всей контрразведкой вообще и на театре военных действий в частности, ибо Ставка этим делом совсем не занималась; Главное же управление Генерального штаба являлось лишь регистрационным и отчетным учреждением, а не руководящей инстанцией» [879] Батюшин Н. С . Указ. соч. С. 176. .

Одной из самых острых проблем военных контрразведок был набор агентуры. Там, где этим занимались строевые, а не жандармские офицеры, это делалось крайне непрофессионально. Получая солидный аванс от сотрудников КРО, «агенты» зачастую сбегали с деньгами. Многие из них работали параллельно как на русскую, так и на австрийскую и германскую контрразведки. Зимой 1914 г. – летом 1915 г. в Варшаве имелась группа из 8 агентов КРО, которые составляли и продавали контрразведчикам ложные сведения о германской армии. Некоторые из них, входя в доверие к офицерам штабов и КРО, доставали секретные документы и продавали их немцам [880] ГА РФ. Ф. 217. Оп. 1. Д. 1134. Лл. 3–4. . История была раскрыта, и расследование велось под личным контролем нового начальника Варшавского ГЖУ полковника Р. В. Домбровского. Таких дел было множество. Другой вопиющий случай имел место в городе Пултуске. Агент КРО штаба 2‐й армии Ф. К. Краинский напился в ресторане до невменяемого состояния и рассказывал всем подряд, что он военный агент, ругал русскую армию, выражая уверенность в победе немцев и удивляясь, за что КРО платит агентам деньги, так как они в большинстве ничего не делают. Арест действующего сотрудника контрразведки был настолько важным событием, что его производил лично начальник УЖУ Пултуского и Плонского уездов ротмистр А. А. Семека, который и доставил пьяного агента к сотруднику разведывательного отделения Н. В. Терехову, нанявшему его в секретные сотрудники [881] Там же. Д. 1114. Лл. 68, 68об. .

По имеющимся данным по разведывательному отделению 1‐й действующей армии, к осени 1914 г. в нем служило 129 агентов [882] Там же. Лл. 21–22об. , а к концу года – 146 человек [883] Там же. Л. 25. . Из них с 1 ноября по 26 декабря 1914 г. было уволено 38 агентов, то есть 26 % [884] Там же. Л. 89. . Если обратиться к причинам увольнений, то окажется что 22 из 38 агентов были уличены в неудовлетворительной работе (58 %), двое – в двойном шпионстве (5 %), двое признаны жандармскими властями подозрительными (5 %), четверо агентов были уволены по болезни (10 %) и 8 агентов – раскрыты немцами (22 %) [885] Там же. Д. 1130. Лл. 2, 2об. . С 27 декабря 1914 г. по 23 февраля 1915 г. было уволено 24 агента, а еще 34 секретных сотрудника РО разыскивались Варшавским ГЖУ по просьбе генерал-квартирмейстера штаба 1‐й армии [886] Там же. Д. 1114. Лл. 112–114 об. . То есть уровень агентуры продолжал падать. РО потеряло уволенными и скрывшимися 58 агентов, то есть около 40 % секретных сотрудников. С ноября 1914 г. по 1 мая 1915 г. РО 1‐й армии уволило 127 сотрудников. Из них 39 агентов скрылись в неизвестном направлении (31 %), 23 были переданы жандармским властям за различные преступления, в основном за двойной шпионаж (18 %), 21 агент уволен за неудовлетворительную работу (16,5 %), 10 агентов – как не заслуживающие доверия (8 %), 9 агентов находились в розыске (7 %), остальные были скомпрометированы, заболели, уличены в шантаже и уволены по прочим причинам [887] Там же. Д. 1130. Лл. 3–4об. . Для сравнения: за все время с начала войны до конца 1916 г. из всех агентов австро-венгерской армии были признаны непригодными 88 агентов и 62 агента-афериста [888] Ронге М. Указ. соч. С. 135. , то есть почти столько же, сколько в одной российской 1‐й армии к маю 1915 г.

С осени 1914 г. поимкой, арестами и дознанием по сбежавшим или изменившим Родине агентам контрразведки занимались жандармские управления Привислинского края, в том числе Варшавское ГЖУ [889] ГА РФ. Ф. 217. Оп. 1. Д. 1130. Л. 1; Д. 1114. Лл. 19, 44, 88, 112, 167. . Отсутствие хорошей организации контрразведки создавало лишние заботы для жандармерии. В то же время в Австро-Венгрии борьбой с ненадежной агентурой занималась сама контрразведка – организованное при «Эвиденц-бюро» Центральное учетное бюро.

О качестве агентуры 31 августа 1915 г. писал начальник Варшавского охранного отделения Самохвалов в докладе на имя помощника Варшавского генерал-губернатора по полицейской части. Он приводил подробные сведения о деятельности РО и КРО и об оказании им содействия со стороны охранных отделений и жандармских управлений: «Контингент сотрудников и разведчиков, передаваемых в армию охранными отделениями и жандармскими управлениями, являлся во всяком случае добросовестным, так как за этих лиц были в некотором роде ответственны начальники, рекомендовавшие их, и если последние не всегда оправдывали доверие, то только потому, что от них требовали совершенно новой работы при отсутствии должных указаний и руководительства. Что же касается вербовки агентов и разведчиков начальниками контрразведывательных и разведывательных отделений при посредстве доверенных лиц, то в данном случае на практике получился полный провал этой системы. Во-первых, сами доверенные лица большею частью оказались не заслуживающими ни малейшего доверия, с темным прошлым и действующими исключительно в интересах наживы… По требованию начальников контрразведывательных и разведывательных отделений подобные „доверенные лица“ доставляли армии агентов и разведчиков к известному сроку десятками и даже сотнями, совершенно игнорируя вопрос о нравственных качествах вербуемых и нередко убеждая начальников, что именно неблагонадежный элемент и может быть полезен в качестве разведчика» [890] Там же. Ф. 4888. Оп. 3. Д. 242. Лл. 471, 472. .