Владимир Хутарев-Гарнишевский - Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг.

Однако перспективное дело неожиданно развалилось. Начальник контрразведывательного отделения 6‐й армии С. А. Соколов вопреки ожиданиям Бонч-Бруевича не спешил разворачивать крупное дело. Контрразведка завела сразу несколько дел, но расследование проводило тщательно, не торопясь. Начальник же Лифляндского жандармского управления генерал-майор А. П. Бельский не оказал необходимой агентурной поддержки в расследовании, как и начальник Двинского военного округа П. Г. Курлов, скептически воспринимавший попытки военного командования породить новый масштабный шпионский скандал. Ни отстранение Бельского от руководства ГЖУ, ни замена С. А. Соколова на не отличавшегося щепетильностью М. М. Федорова не принесли Бонч-Бруевичу ожидаемых результатов. Разработка материала не дала фактических оснований для выдвижения обвинений в шпионаже, и большинство подозреваемых из расследования Владимирова не были привлечены к ответственности или в крайнем случае высланы во внутренние губернии. Отставка в августе 1915 г. великого князя Николая Николаевича с поста Верховного главнокомандующего решила судьбу шпионского дела о лифляндских баронах: политический заказ отменился сам собой. Но выводы были сделаны: военным властям срочно требовалось повысить результативность работы контрразведывательных органов и отсеять недостаточно исполнительных офицеров.

После нескольких крупных шпионских провалов в Ставке была заведена переписка, которая касалась начальников контрразведывательных отделений штабов фронтов, армий и военных округов и в которой речь шла в основном о жандармских офицерах. 26 июня 1915 г. генерал-квартирмейстер Штаба Верховного главнокомандующего Ю. Н. Данилов затребовал от начальников штабов Северо-Западного, Юго-Западного фронтов, 6‐й и 7‐й армий, Кавказской армии списки начальников КРО штабов фронтов, армий и военных округов на театре военных действий. Вместе со списками необходимо было передать краткие записки о прохождении службы до назначения на должности начальников КРО, сведения о степени пригодности этих лиц для занятия начальствующих должностей с указанием справок, которые о них наводились, а также краткую оценку означенных лиц в должности начальников КРО [852] РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 829. Лл. 3, 3об. .

Как правило, аттестации содержали оценки трех лиц: начальника разведывательного отделения, генерал-квартирмейстера и начальника штаба. Информация была собрана о 15 жандармских офицерах, руководивших КРО. Интересен критерий оценки – какие качества начальника КРО были важны для военного начальства. Положительными чертами военные называли расторопность, быстрое проведение расследований, результативность. Так, жандармскому ротмистру Г. В. Темникову, начальнику КРО штаба 10‐й армии, давалась высокая оценка: «Энергичный, не лишенный инициативы офицер. Опытный в делах сыска, работает с увлечением. Много способствовал ликвидации дела Мясоедова и продолжает его разработку с должной энергией» [853] Там же. Л. 26. . По правде сказать, не все жандармы были согласны с обвинением Мясоедова в военном шпионаже в пользу Германии [854] Глобачев К. И . Правда о русской революции. Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения. М., 2009. С. 78, 79. .

С февраля по май 1915 г. Темников по ходатайству военных властей был трижды награжден орденами Святого Станислава и Святой Анны 2‐й степени, Святого Владимира 4‐й степени. Учитывая, что до войны, с 1911 по 1914 г., ротмистр служил в Московском охранном отделении, то есть был опытным жандармом, совершенно очевидно, что он сознательно участвовал в беззаконии, связанном с делом Мясоедова.

Высокие оценки также получил подполковник С. В. Леонтович, один из ближайших сподвижников генерала контрразведки Н. С. Батюшина. Он много работал совместно с КРО Варшавского военного округа, а потом возглавил КРО при штабе Северо-Западного фронта, то есть активно организовывал ту репрессивную вакханалию, которую развязала батюшинская контрразведка на территории Польши. Современники не стеснялись в выражениях по поводу батюшинской «спецслужбы». Наиболее категоричен был видный контрразведчик В. Г. Орлов: «Для приобретения невольных сотрудников намеченные лица арестовывались и выпускались на свободу лишь при условии сотрудничества с комиссией генерала Батюшина. Эта комиссия была настоящим разбойничьим вертепом, где широко применялись все разбойничьи приемы: произвол, насилие, шантаж, угрозы, вымогательство, при этом „вертеп“ обладал всею полнотою власти, игнорируя все действующие законы, распоряжался имуществом и жизнью граждан по своему усмотрению или даже по усмотрению одного из своих сотрудников. В распоряжении Батюшина имелась вся полиция и жандармерия. Стоило одному из сотрудников комиссии генерала Батюшина пожелать устранить своего соперника, как немедленно к этому лицу предъявлялось обвинение в сношении с воюющей с нами державою, – это обвинение фабриковалось с необычною легкостью, и обвиняемые рисковали не только имуществом, но и жизнью, на основании ст. 108 Уложения, за государственную измену… Шантаж и вымогательство достигли своего апогея. Следует заметить, что комиссия арестовывала исключительно богатых людей, причем мотивами арестов были главным образом обвинения в сношении с воюющими с нами державами, то есть, проще говоря, обвинение в государственной измене» [855] Орлов В. Г . Двойной агент. Записки русского контрразведчика. М., 1998. С. 140, 152. . Современный исследователь А. С. Опилкин подтверждает мнение современника [856] Опилкин А. С . Контрразведка и политическая полиция Российской империи накануне и в годы Первой мировой войны. Взаимоотношение военных и гражданских спецслужб // Великая война 1914–1917 гг. Возвращение памяти: сборник статей и докладов / под ред. М. Б. Смолина, К. А. Залесского. М.: РИСИ, 2015. С. 178. .

Вот как деятельность Леонтовича оценил начальник РО штаба главкома фронта полковник П. А. Базаров: «Прибыв к сему штабу 1 января 1915 года, подполковник Леонтович в кратчайший срок сформировал личный и наблюдательный состав контрразведывательного отделения, объединил работу по контрразведке на всей территории фронта и умелым, энергичным и настойчивым ее руководством поставил таковую на прочную основу. Опыт, энергия и знание дела розыска подполковника Леонтовича дали возможность разработки и ликвидации наиболее серьезных и обширных шпионских организаций противника, причем розыск, руководимый названным штаб-офицером, дал во всех случаях положительные результаты» [857] РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 829. Лл. 50, 51. . Особенно показательна последняя фраза, свидетельствующая о том, что расследования Леонтовича не страдали доказательностью, если среди привлеченных им к дознанию никто не был оправдан.