Владимир Яковенко - Партизанки

Усталая лошаденка, плетясь из последних сил, вынесла повозку на маленькую лесную полянку, которой заканчивалась длинная и узкая просека. Мария, державшая в руках вожжи, в этот момент зачем-то обернулась к Борису. А снова взглянув вперед, она не поверила своим глазам: прямо на них с другого конца поляны мчались сани, набитые людьми в серо-зеленых шинелях…

— Гранаты, Борис!

Рука Пигулевского, уже понявшего, что впереди опасность, зашарила под слоем сена: там было оружие.

Расстояние между повозками тем временем быстро сокращалось.

Натянув вожжи, Мария придержала лошадь, уступая колею немцам. Однако дорога была слишком узка, чтобы на ней могли свободно разъехаться двое саней. Масюк поняла это слишком поздно: когда сани с гитлеровцами, зацепившись за их розвальни и едва не опрокинув их, остановились.

Наступило короткое замешательство.

Положению разведчиков едва ли можно было позавидовать: в санях боеприпасы, медикаменты, оружие. Достаточно найти их фашистам — и все будет кончено…

Медлить нельзя. Пигулевский, прекрасно понимая это, взял инициативу в свои руки. Молча соскочив с саней, он торопливо обошел вокруг них, прикидывая, с какой стороны лучше взяться за розвальни, чтобы сдвинуть их в сторону. Сила у Бориса была недюжинная: это оказалось для него делом минутным.

Все это время Мария, ни жестом, ни взглядом не выдавая своего напряжения, молчала, внимательно наблюдая за гитлеровцами, а рука ее в любой миг готова была юркнуть за полу полушубка и выхватить оттуда пистолет.

Однако фашисты, принявшие, очевидно, Масюк и Пигулевского за местных крестьян, не проявили, как ни странно, никакой враждебности. Громко переговариваясь между собой и посмеиваясь, они явно забавлялись происходящим. Такое в то время случалось нечасто.

Поправив упряжь, Борис, по-прежнему не произнося ни слова, уселся в сани и, будто бы ничего и не случилось, кивнул Марии:

— Трогай потихоньку.

Вскоре лесная полянка, а вместе с ней и опасность остались позади.

Немало бесстрашных разведчиц узнал я за долгие годы войны на партизанских тропах и помню их всех, очень молодых, отважных и преданных своему народу. Но образ Марии Масюк память хранит особо. Наверное, это потому, что она была первой. Первой партизанской разведчицей, которую я встретил на белорусской земле.

Наступала весна сорок второго года. Ширилось и крепло народное движение на временно оккупированной гитлеровцами территории Белоруссии. В глубоком тылу у фашистской армии под руководством подпольных комитетов партии возникали сотни новых партизанских отрядов. Борьба на вероломно захваченной, но непокоренной земле республики разгоралась с новой силой. Летели под откос эшелоны с боевой техникой и живой силой врага, выводились из строя немногочисленные, с трудом восстановленные фашистами после отхода Красной Армии заводы и фабрики, повсеместно повреждались коммуникации, линии связи, шоссейные и грунтовые дороги, имеющие стратегическое и оперативное значение. В деревнях подвергались нападению, а нередко уничтожались гарнизоны и посты вермахта и полиции. Срывался сбор продуктов и скота у населения, успешно велись бои против карательных экспедиций. Появлялись даже партизанские зоны, целиком освобожденные от врага, занимавшие порой очень значительные территории.

Народ поднялся на борьбу.

Гитлеровское командование было вынуждено отзывать целые дивизии с восточного фронта и направлять их в свои тылы, чтобы задушить борющийся народ, сломить его волю и дух.

Усложнявшаяся с каждым днем обстановка требовала от партизанского командования резкого повышения бдительности, постоянного совершенствования и активизации деятельности разведорганов. Ведь только благодаря своевременной и абсолютно точной информации можно было успешно противостоять жестокому, коварному и очень сильному врагу. В этих условиях командиры и штабы отрядов все чаще и чаще привлекали к сбору разведданных советских женщин и девушек, и они вели эту работу не хуже, а порой даже и успешнее, чем мужчины.

Почти все они жили в деревнях, отлично знали местность и все ее особенности, и это позволяло разведчицам с относительной безопасностью заниматься сбором сведений. Без их бескорыстной, предложенной ими самими помощи нам, партизанам, пришлось бы очень трудно.

Конец марта и начало апреля сорок второго года для партизанских групп и отрядов, располагавшихся к югу от Бобруйска, оказались на редкость тяжелыми. Все или почти все населенные пункты в этой зоне были заняты гитлеровскими войсками. Кровопролитные столкновения с ними происходили ежедневно. Стоянки отряда приходилось менять тоже почти каждый день. Холод, нехватка боеприпасов и продуктов остро давали о себе знать.

В середине апреля молодежный партизанский отряд Евгения Качанова, в котором я был комиссаром, по указанию областного подпольного комитета партии должен был переместиться на северо-запад и вести активную борьбу с врагом в Могилевской области, в районе крупного железнодорожного узла Осиповичи.

К концу апреля мы с боями совершили переход в осиповичские леса и вместе с партизанскими отрядами Александра Шашуры, Алексея Кудашева и Николая Анисимова включились в борьбу против гитлеровцев внутри небольшого «треугольника», ограниченного Осиповичами, Бобруйском и Старыми Дорогами.

Обстановка в новом районе была сложной, особенно в первые месяцы. Но, к счастью, нам быстро удалось найти всестороннюю поддержку у местного населения, в том числе у девушек, женщин. Многие из них стали нашими верными и надежными помощниками, оказывая молодежному отряду неоценимые услуги сбором разведданных. Это был наш крепкий и незаменимый тыл.

Вскоре нами были достигнуты и первые успехи. После ряда тщательно подготовленных и удачно проведенных операций мы разгромили значительную часть гитлеровских гарнизонов и постов в «треугольнике». Однако вдоль участков железной дороги, таких, как Осиповичи — Бобруйск, Осиповичи — Старые Дороги, а по шоссейной магистрали Брест — Бобруйск на отрезке от Бобруйска до Старых Дорог враг был по-прежнему силен. Здесь его гарнизоны, хорошо вооруженные и укрепленные, нам были пока еще, как говорится, не по зубам.

Потеряв большинство гарнизонов внутри «треугольника», где мы находились, гитлеровцы резко активизировали свои действия против нас извне, в особенности силами подразделений, располагавшихся в Осиповичах, Бобруйске, в поселке Глуша, в деревнях Заволочицы, Симоновичи. Их, разумеется, интересовали боеспособность, вооружение и численность партизанских отрядов и групп, точное расположение наших лагерей. Зная все это, каратели, используя ограниченные размеры «треугольника» и выбрав удобный момент, могли бы внезапно подтянуть свои находившиеся поблизости силы и расправиться с партизанами.