Георгий Зимин - Истребители

Между тем гитлеровцы предприняли решительную попытку вернуть себе шоссе Кенигсберг — Бранденбург. Периодически сильные бои в районе шоссе велись до 11 февраля. К этому дню наши части закрепились настолько основательно, что до самого конца марта положение уже не менялось. Дальнейшие попытки фашистов деблокировать шоссе были безуспешны.

С 6 по 10 февраля, когда шли эти бои за магистраль, авиация не действовала. Только во второй половине дня 11 февраля мы сопроводили 14 мелких групп Ил-2 — всего 83 самолета — и при проводке штурмовиков провели два воздушных боя. В одном из них гвардии младший лейтенант Н. И. Тёпин поджег один «фокке-вульф» и второй подбил.

12 февраля противник, истощенный огромными потерями, прекратил атаки. 3-я танковая армия гитлеровцев пробиться к Кенигсбергу не смогла.

В чрезвычайно тяжелые по метеоусловиям дни я получил распоряжение на разведку, где пунктом первым стояло: «Вскрыть танковую группировку противника, места сосредоточения и передвижения... особенно в районах: Бранденбург, Хермсдорф, Цинтен, Розиттен, Кандиттен, Айхальц, Вузеп, Базен, Линденау, Лихтенау». [360]

Эта группировка была расположена юго-западнее Кенигсберга перед левым флангом 11-й гвардейской армии. В том же распоряжении ставилась задача разведать аэродромы противника Пиллау, Хайлигенбайль, Браунсберг, Мельзак, осуществив 20 самолето-вылетов. Однако в течение трех дней — с 12 по 14 февраля — нам удалось произвести только 6 вылетов на разведку. Каждый такой вылет мог бы стать предметом отдельного повествования — дело ведь происходило в нелетные дни.

Под Кенигсбергом наступило наконец затишье. 11-я гвардейская армия к этому времени полностью исчерпала свои наступательные возможности. Теперь ей предстоял период серьезной подготовки к следующему этапу: штурму крепости.

* * *

После того как 11-я гвардейская армия достигла окраин Кенигсберга и вышла к заливу, судьба восточно-прусской группировки была предрешена. Однако в течение второй половины февраля и всего марта на других участках фронта продолжались бои. В первую очередь было решено уничтожить хейльсбергскую группировку — наиболее крупную из уцелевших. Основные усилия авиации фронта в тот период были направлены на разрушение мощных оборонительных сооружений Хейльсбергского укрепленного района.

К 18 февраля наши войска сумели продвинуться в глубь района почти на 60 километров и сократить территорию, на которой оборонялись свыше 20 вражеских дивизий, почти вдвое. Большего в тот период сделать не удалось: требовалось перегруппировать силы и подготовиться для завершающего удара. Подготовка проходила с 22 февраля по 12 марта. Авиация продолжала уничтожать с воздуха войска и технику противника, но теперь мы много внимания и сил уделяли также ударам по морским коммуникациям противника. Водные пути оставались единственными, по которым осуществлялось снабжение остатков восточно-прусской группировки из центральных районов Германии.

В тот период войска фронта понесли большую утрату: осколком вражеского снаряда был смертельно ранен генерал армии Иван Данилович Черняховский. Траурный кортеж автомобилей доставил тело командующего фронтом в Каунас. Нашей дивизии была поставлена почетная и скорбная задача обеспечить непрерывным патрулированием [361] сопровождение этого кортежа. Впоследствии в память о выдающемся полководце город Инстербург был переименован в Черняховск.

Войска продолжали готовиться к наступлению. Сначала намечалось разгромить земландскую группировку, чтобы высвободить достаточно сил для штурма Кенигсберга. Однако противник нас упредил. 19 февраля гитлеровцы нанесли два сильных встречных удара по частям 39-й армии с целью деблокировать Кенигсберг. Один удар наносился из города, другой — со стороны Земландского полуострова. Ожесточенные бои шли трое суток. Немцам удалось пробить коридор, соединивший гарнизон Кенигсберга с земландской группировкой. 39-я армия понесла серьезные потери и без пополнений участвовать в намеченном штурме не могла. Командующим 3-м Белорусским фронтом был назначен Маршал Советского Союза А. М. Василевский.

24 февраля 1-й Прибалтийский фронт, преобразованный в Земландскую группу войск, вошел в состав сил 3-го Белорусского фронта.

На новом этапе было решено в первую очередь разгромить кёнигсбергскую группировку и овладеть Кенигсбергом, а после этого уничтожить войска противника на Земландском полуострове. Для успешного решения этой задачи общевойсковые армии пополнялись личным составом, танками, самоходными орудиями. К участию в предстоящей операции привлекались 1-я и 3-я воздушные армии и 6-й бомбардировочный авиакорпус.

240-я истребительная, несмотря на большое количество нелетных дней, в феврале произвела 1543 боевых вылета, при этом было сопровождено 1584 штурмовика и 834 бомбардировщика. Летчики дивизии провели 25 воздушных боев, сбили 8 самолетов противника, потеряв 3 экипажа.

В феврале у нас проходил свой дивизионный праздник: за боевые успехи дивизия была награждена орденом Суворова II степени. Соединение стало дважды орденоносным. Группа летчиков дивизии была удостоена орденов. Среди отмеченных орденом Красного Знамени ветеран дивизии Герой Советского Союза майор А. Н. Деркач и молодой летчик Н. И. Тёпин.

* * *

13 марта наши наземные войска при массированных ударах артиллерии и авиации по вражеской группировке, [362] прижатой к заливу юго-западнее Кенигсберга, полностью завершили ее окружение. Наши летчики прикрывали бомбардировщиков и штурмовиков, уничтожали живую силу, технику и плавсредства противника в портах, у причалов, в заливе Фришес-Хафф и вели воздушную разведку. Но вскоре снова подвела погода, и в первые дни наступления пехота и танки без помощи с воздуха смогли продвинуться лишь на 4–10 километров. Через несколько дней распогодилось, и 18 марта в небе было уже много авиационных групп.

В этот день эскадрилья 900-го авиаполка в составе восьми самолетов Як-9 сопровождала восемь «ильюшиных» в район Першкен. Одно наше звено (пары лейтенантов Ф. Г. Ткаченко и Г. М. Пренько) обеспечивало непосредственное сопровождение, другое, которое возглавлял ведущий всей эскадрильи капитан П. Я. Головачев, составляло ударную группу. Когда штурмовики построились в круг и приступили к работе, Головачев увидел восемь Ме-109. Они шли к заливу Фришес-Хафф, но, заметив нашу восьмерку, развернулись и с полупереворота попарно бросились на «илы». По тому, как четко они выполнили маневр, по той согласованности действий, которую показали, занимая исходное положение для боя, по решимости — они ведь видели, что цели опекаются истребителями, — наконец, по тому, что одна пара «мессеров» осталась на прежней высоте как резерв — по всем этим признакам капитану Головачеву стало ясно, что вражеские летчики хорошо подготовлены и бой с ними предстоит нелегкий.