Федор Раззаков - Владимир Высоцкий - Суперагент КГБ

— Приезжай. Ты же знаешь, я всегда тебя жду.

— Спасибо, любимая моя.

Как часто я слышала эти слова раньше… Как долго ты не повторял их мне… Я верю. Я чувствую твою искренность…».

Естественно, что этот разговор стал достоянием КГБ. Но там, как мы знаем, уже приняли решение относительно Высоцкого. Тем более в свете последних событий, которые натолкнули чекистов на мысль, что Высоцкий может готовить побег. Для этого, мол, и пошел на хитрость: за несколько дней до отъезда в Париж отправился со своей юной любовницей Оксаной Афанасьевой в ювелирный магазин на Арбате и купил ей обручальное кольцо. Чекисты решили, что он хочет дать понять, что эта девушка для него многое значит и, значит, он не сможет ее бросить и остаться на Западе.

Однако мог ли Высоцкий на самом деле сбежать за кордон? Вряд ли, учитывая его многолетнюю работу на КГБ: уж он-то был прекрасно осведомлен, что у этой спецслужбы длинные руки — нигде не скроешься, тем более такому известному человеку, как он. Но чекистов могла смутить его болезнь, от которой он все чаще становился неадекватным и был способен на самые непредсказуемые поступки. Поэтому КГБ разыграл все, как по нотам: якобы разрешил Высоцкому оформить документы в ОВИРе, а на самом деле никуда его выпускать не собирался. Он должен был замолчать навсегда. Как он сам пел в одной из своих последних песен:

Угадал… Правда, не нож был использован в реальности, а другое средство. Впрочем, у Высоцкого и на этот счет есть четверостишие:

М. Крыжановский: «Проведение акции по устранению Высоцкого было доверено врачу Федотову, которого завербовали за некоторое время до этого. Сломали Федотова на наркотиках, которые он доставал не только для Владимира Семеновича, но и для многих других. Федотова в данном случае использовали как агента, но «втемную». Ему сказали: Высоцкий нужен стране, он нуждается в контроле, наши врачи будут вас консультировать и вы будете строго придерживаться их рекомендаций. Иначе садитесь за наркотики на всю катушку и из тюрьмы живым не выйдете, вы же не дурак…

Сов. секретно экз. ед.

УТВЕРЖДАЮ

Председатель КГБ СССР

Генерал армии Андропов Ю. В.

22 июля 1980 г.

Тов. Дроздову Ю. И.

Высоцкий планирует выехать во Францию в конце июля т.г., где он намерен остаться на длительное время. Решение по проведению его нейтрализации принять до выезда.

Андропов Ю. В.

агентурно-оперативных мероприятий по ликвидации Высоцкого В. С.

Справка. Высоцкий В. С. известен 8-му отделу Управления «С» ПГУ КГБ

1. Отработать задание агенту «Федору» — Федотову Анатолию Павловичу (ФИО прописью), врачу-реаниматологу, по проведению нейтрализации Высоцкого В. С. 23 июля 1980 г. План устранения предусматривает применение снотворных препаратов хлоралгидрат и морфин, которые будут введены объекту в ночное время после употребления алкоголя. Заключение судебно-медицинской экспертизы подтвердит диагноз инфаркта миокарда. Выбор способа ликвидации обусловлен тем фактом, что у агента имеется необходимый опыт. По данным агента «Борисова», поэтесса Белла Ахмадуллина сообщила ему в доверительной беседе, что 24 января 1980 г. «Федор», по собственной инициативе, в качестве эксперимента, ввел снотворный препарат своему находящемуся в состоянии запоя другу — известному пианисту, профессору Московской консерватории Нейгазу Станиславу Генриховичу, 1927 г. р., который скончался вскоре после инъекции. Каких-либо негативных последствий для «Федора» данный эксперимент, который проводился на дому у Нейгауза, не имел, о нем известно только близким связям Нейгауза.

Отв. п/к Марченко Л. И.

Исп. 8-й отдел ПГУ КГБ

2. Обеспечить контроль нейтрализации путем проведения оперативно-технических мероприятий "С" (контроль телефонной связи), "Т" (слуховой контроль), "О" (визуальный контроль). Задействовать возможности 7-го Управления КГБ (наружное наблюдение). План взаимодействия подразделений составлен.

Отв. п/к Марченко Л. И., п/к Киселев А. В.

Исп. 8-й отдел ПГУ КГБ. 7-е Управление КГБ, ОТУ КГБ

Начальник Управления «С» ПГУ КГБ

генерал-майор Дроздов Ю. И.

Итак, в первоначальных планах устранение Высоцкого было запланировано на 23 июля, но сорвалось. Почему? Восстановим хронологию событий подробно.

Утром 23 июля Федотов и Янклович заехали в Институт имени Склифосовского, где Федотов попросил у врача Леонида Сульповара хлоралгидрат для Высоцкого (получение препарата легальным путем должно было обеспечить алиби Федотову). Это довольно токсичное лекарство назначают при перевозбуждениях, однако оно противопоказано больным с нарушениями функций печени и почек, а также при заболеваниях сердечно-сосудистой системы. У Высоцкого эти болезни были. Вот почему Сульповар и его коллега С. Щербаков поначалу отказались выдавать лекарство. Однако просителям удалось-таки их уговорить, поскольку их все знали, как лучших друзей Высоцкого. Ведь никто не мог предположить, что они хотят сознательно навредить больному!

Однако методы лечения, которые применял Федотов, у людей, бывших рядом с Высоцким, продолжали вызывать удивление. Например, Оксана Афанасьева вспоминает следующее: «Я Федотову говорила:

— Толя, ты мне объясни, как может реагировать организм на два совершенно противоположных препарата?!

С одной стороны, он колол успокаивающее, снотворное, а с другой — вводил тонизирующие препараты. Он делал настолько странные вещи, что даже я удивлялась:

— По-моему, происходит разлад нервной системы, — ведь ей непонятно, какую команду выполнять: не то отдыхать, не то бодрствовать…

— Да нет, — говорил Толя, — это специально так… Он как бы отдыхает, и в то же время он — в тонусе…

— Ну, не знаю…

А Володя уже никак не реагировал…».

Ночью 23 июля Высоцкий должен был замолчать навсегда, но этого не случилось. Операция была сорвана по причине, не зависящей от разработчиков акции.

Сосед Высоцкого по подъезду Валерий Нисанов (он жил двумя этажами выше — на десятом) тоже не доверял Федотову. Поэтому вечером 23 июля он позвонил все тому же врачу Склифа Л. Сульповару и попросил его приехать к Высоцкому. Тот согласился и взял с собой еще и Станислава Щербакова. Именно эти двое и предотвратили в тот день убийство Высоцкого. Вот как об этом вспоминает С. Щербаков: «Когда мы узнали, в каких дозах и в каких смесях хлоралгидрат будет применяться, мы с Леней стали на дыбы! Решили сами поехать на Малую Грузинскую. Реанимобиль был на вызове, мы сели в такси. Приезжаем, открывает дверь какая-то девушка. В нестандартном большом холле горит одна лампочка — полумрак. На диване под одеялом лежит человек и вроде слегка похрапывает. Я прохожу первым, смотрю: человек в очках… Понимаю, что не Высоцкий. Это был Федотов — тогда я в первый раз с ним столкнулся…».