Федор Раззаков - Владимир Высоцкий - Суперагент КГБ

В поле зрения компетентных органов Высоцкий угодил в начале 60-х, когда его песни стали распространяться на магнитофонных лентах по Москве и области. Причем внимание это еще не было пристальным — запомнилась лишь его фамилия (как пел сам Высоцкий в 1961 году: “мою фамилью-имя-отчество прекрасно знали в КГБ”)· За бардовским движением тогда хоть и следили, но эта слежка включала в себя лишь несколько особо одиозных фигур, вроде Булата Окуджавы или Александра Галича. Ведь в те годы “блатняком” (и полублатняком) баловались многие люди из актерской среды (Николай Рыбников, Михаил Ножкин и др.), поэтому обращать особое внимание на кого-то из них КГБ особо не стремился, да и не имел такой возможности в силу сокращения аппарата, о котором речь у нас шла выше.

Собирать материалы на Высоцкого в КГБ начали в 1963–1964 годах. Во-первых, именно тогда Хрущев особенно сильно осерчал на либеральную интеллигенцию (после выступления М. Ромма в ВТО и выставки в Манеже — все события произошли в ноябре-декабре 62-го), во-вторых — прекратились сокращения в КГБ (до этого в течение нескольких лет было уволено 1300 сотрудников) и даже начался набор туда новых сотрудников, которые должны были закрыть возникшие бреши на некоторых направлениях, в том числе и по линии надзора за творческой интеллигенцией. Коллегия КГБ была увеличена на два человека, были объединены ранее разъединенные Управления по Москве и Московской области. Именно в последнем и начали собирать досье на Высоцкого, а не в Центре, в компетенции которого были более значимые фигуры. Отметим, что в январе 1962 года новым начальником УКГБ по Москве и области был назначен Михаил Светличный, который вскоре сыграет в судьбе Высоцкого определенную роль.

Из-за увеличения объема текущей работы, в ноябре 1963 года из ведения председателя КГБ Владимира Семичастного будет изъято 2-е Главное управление (контрразведка) и передано сначала под наблюдение его 1-го заместителя Николая Захарова, а чуть позже (в мае 64-го) — заместителя председателя КГБ Сергея Банникова (в июне того же года он станет начальником 2-го Главка). То есть именно эти люди напрямую курировали надзор за творческой интеллигенцией.

Параллельно росту славы Высоцкого возрастал к нему и интерес со стороны спецслужб. Поворотным моментом в этом интересе явилось устройство Высоцкого в штат московского Театра драмы и комедии на Таганке (лето 1964 года). Почему поворотным? Дело в том, что этот театр был создан под патронажем КГБ и с подачи его будущего шефа — Юрия Андропова [3] Ю. В. Андропов, Председатель КГБ в 1967–1982 гг, генерал армии . В апреле 1964 года (на момент создания «Таганки») Андропов возглавлял Отдел социалистических стран ЦК КПСС и, на первый взгляд, не имел никакого отношения к спецслужбам. Но это не так. Уже в середине 50-х, когда Андропов стал послом СССР в Венгрии, он активно сотрудничал с КГБ и там весьма высоко отзывались о его аналитических и организаторских способностях. Андропов принадлежал к той молодой поросли руководителей постсталинских времен, кто в скором времени должен был включиться в мировую глобализацию и стать одним из тех деятелей, кто составит советский сегмент мировой корпоратократии.

Рассказывает историк А. Фурсов: «В конце 1940-х на арену стала выходить молодая и хищная фракция мирового капиталистического класса — корпоратократия. Она очень быстро заявила о себе свержением правителства Мосаддыка в Иране и Хакобо Арбенса-Гусмана в Гватемале (1953), а также созданием Бильдербергского клуба (1954). Позднее будут созданы и другие наднациональные структуры, выражающие интересы прежде всего этого слоя — Римский клуб (1968) и Трехсторонняя комиссия (1973). Союзником корпоратократии выступал финансовый капитал, ну а сферой, объединившей их в единое целое, стала нефть. Через эту же сферу шло подключение к корпоратократии и части советской номенклатуры.

Когда мы говорим, что Советский Союз развалила «пятая колонна», то эмоционально это верно, однако, с точки зрения научного объяснения, недостаточно. В реальности произошло следующее. После того, как с конца 1950-х годов СССР интенсифицировал продажу нефти на мировом рынке, в Советском Союзе начал формироваться слой, тесно связанный с корпоратократией. В отличие от государственно-монополистического капитализма, который в принципе мог бы сосуществовать с Советским Союзом, корпоратократия носила глобальный характер по определению и по логике своего развития должна была охватить весь мир, включая СССР, т. е. зону системного антикапитализма. Торговля, прежде всего, нефтью сформировала у нас советский сегмент корпоратократии…».

С зарождением у нас собственной корпоратократии зона системного антикапитализма рано или поздно должна была переродиться в свою полную противоположность. Причем это касалось не только экономики, но и культуры. Разрешая существование той же оппозиционной «Таганки», советские власти должны были отдавать себе отчет в том, что на волне сырьевой направленности развития советской системы (а эта среда воспроизводит прежде всего мелкобуржуазные настроения в массах — потребительские) мелкобуржуазная стихия этого театра, рядящегося в одежды прогрессивного, рано или поздно должна была подмять под себя все остальные направления советской идеологии. И ведущую роль в этом переформатировании должны были сыграть два самых видных таганковца: режиссер Юрий Любимов и ведущий актер Владимир Высоцкий. И что показательно — оба они были креатурами КГБ.

Любимов попал в поле зрения спецслужб еще в середине 30-х, когда его дед и отец были осуждены как противники советской власти (кулаки) и осуждены. Но их отпрыск — Юрий Любимов — имея «черное пятно» в биографии, вопреки этому сумел сделать блестящую карьеру в советском искусстве. Он стал студентом Щукинского училища, а во время войны, избежав отправки на фронт, стал артистом в Ансамбле песни и пляски НКВД под личным патронажем Л. Берия. Проплясав под бдительным оком спецслужб почти шесть лет, Любимов был определен актером в один из ведущих театров страны — Вахтанговский. И тут же стал получать там главные роли, причем из разряда политически значимых: например, играл комсомольца-подпольщика Олега Кошевого в спектакле «Молодая гвардия», за что был удостоен Сталинской премии. А мы помним, что звание агента госбезопасности очень часто было обязательной ступенькой к получению высоких званий в искусстве: будь то звание заслуженного или народного артиста, а также лауреата Сталинской премии. Не для всех, конечно, но среди тех, у кого имелись «черные пятна» в биографии, это было весьма распространенным явлением.