Федор Раззаков - Владимир Высоцкий - Суперагент КГБ

“Ознакомлен”, нач. УКГБ

генерал-майор Алидин В. И.

М. Крыжановский: «Мало кто из читателей может себе представить рядовые будни опера из 5-го отдела УКГБ — об этом писать почему-то не принято. Поскольку эта работа известна мне не понаслышке, попробую нарушить данную традицию и опишу работу оперативного сотрудника «пятки» с точки зрения человека, который уже неоднократно возникал на страницах нашей книги — майора Петрова из 1-го отделения 5-го отдела УКГБ по Москве и области.

Петров, как и все до единого чекисты-оперативники, был членом КПСС, имел высшее образование и, кроме того, окончил 3-х годичную Высшую школу КГБ им. Ф. Э. Дзержинского. По Союзу КГБ имел всего 14 школ (курсов), в т. ч. в Ленинграде, 401-ю, где готовили разведчиков «наружки». Я лично заканчивал 201-ю Школу контрразведки КГБ в г. Горьком.

Как и все в УКГБ, Петров мечтал работать в 1-м отделе, в разведке, но туда предпочитали брать выпускников иняза или по блату в руководстве. Но и в 5-м ему было неплохо, поскольку коллектив был дружный, праздники, дни рождения и присвоение званий всегда отмечали вместе, закрываясь в одном из кабинетов, держались вместе, потому что в любом управлении они не пользовались уважением коллег из-за своих «ментовских» замашек и откровенной непорядочности. Так, их опер мог зайти в чужой кабинет и случайно подслушать разговор или увидеть справку о неплохом кандидате на вербовку по любой линии. Он тут же проверял человека по учетам агентуры и мгновенно устанавливал оперативный контакт. Когда же сотрудник, у которого «уворовали» кандидата, пытался выйти на него, оказывалось, что на него уже «наложили лапу». Об этих фокусах знали, поэтому с этими ребятами избегали контактировать вообще.

Согласно годового плана отделения и отдела, Петрову, который занимался московской творческой интеллигенцией, имеющей выходы на интересных иностранцев, должен был завербовать двух агентов по этой линии, одного содержателя явочной квартиры (пенсионера и коммуниста), реализовать ДГОР (дело групповой оперативной разработки «Шакалы»), по которому работал агент «Виктор», и провести в Польше встречу с агентом — сотрудником «Голоса Америки», который прибудет туда в гости к родственникам.

Рабочая неделя начинается с совещания всех агентуристов у нач. отделения п/пка (подполковника) Николаева, который просматривает и утверждает их планы на неделю, передает указания нач. отдела, быстро разбирается с провинившимся (сорвавшим вербовку, например) офицером, высказывает свою неудовлетворенность результатами работы подразделения. В КГБ было принято говорить на совещаниях только о недостатках, позитив и награждения шли только в конце года и это психологически было очень неправильно.

После совещания и до обеда Петрову надо было интенсивно поработать, поскольку на 4 часа дня была назначена встреча с агентом «Виктором» (Высоцким В. С.), в связи с чем Петров опечатает сейф и больше в УКГБ в этот день не вернется: встреча будет часовая, затем на я/к (явочная квартира) придет любовница на час, а к семи вечера Петров должен быть уже дома, где его ждут любящая супруга и дети.

Офицер начал свою работу с запросов из территориальных органов — они могут месяц подождать, а вот на бумагу за подписью нач. 5-го Управления КГБ Бобкова надо было ответить немедленно, для чего требовалась еще одна, короткая, встреча с агентом УКГБ, известным актером Михаилом Козаковым на я/к «Семенов» недалеко от «Мосфильма». Петров доложил нач. отделения и тот захотел провести контрольную встречу с источником. Это было чревато не только долгими посиделками, но и расходами, поскольку и шеф, и агент любили хороший коньяк, кофе и «Мальборо». Все пошло по обычной схеме: Петров купил французский коньяк и сигареты, а на встрече с другим агентом, рангом пониже он возьмет расписку, не выдав денег, которые якобы нужны для подготовки операции с участием источника в будущем.

По возвращении со встречи Петров тут же оформил агентурное сообщение, показал начальнику, тот доложил генералу, а после дал указание подготовить ответ на имя Бобкова за подписью нач. УКГБ.

Отобедав в столовой УКГБ, которая особыми деликатесами не отличалась, Петров стал готовиться к встрече с Высоцким и просмотрел последние сообщения из его рабочего дела по «Шакалам». Агенту следовало бы отработать задание по Андрею Вознесенскому, которого придется все же выпустить в тур по русским эмигрантским «подзаборным» общинам США. Неожиданно Петрова опять вызвал нач. отделения и сообщил, что теперь уже нач. 5-го отдела лично хочет провести контрольную встречу с Высоцким, поскольку ДГОР на «Шакалов» находится на контроле лично у Председателя КГБ СССР Ю. В. Андропова. Петров знал, что Высоцкому очень не нравятся встречи втроем, поскольку агент воспринимает их как перекрестный допрос, но ничего поделать не мог. К 4-м часам они подъехали на я/к «Степной», где принимался только Высоцкий.

Встреча с агентом затянулась на 3 часа, поскольку готовилась реализация ДГОР на "Шакалов" и потребовалась информация об антисоветской деятельности не только лидеров, но и всех сообщников рангом пониже — Аксенова, Алешковского, Арканова, Ахмадулиной, Баткина, Битова, Вахтина, Вознесенского, Горенштейна, Ерофеева, Искандера, Карабчиевского, Кожевникова, Кублановского, Липкина, Лиснянской, Попова, Ракитина, Рейна, Розовского, Сапгира, Тростникова, Боровского, Мессерера.

Агент «Виктор» обладал феноменальной памятью, знал абсолютно все об объектах, поэтому сообщение заняло два десятка страниц. Нач. отдела тактично удалился перед тем, как Петров с источником стали составлять оперативный документ. Процесс был стандартным: Петров внимательно выслушивал агента, делая короткие пометки, а затем полностью диктовал текст сообщения. Иногда приходилось «накручивать» сообщения, особенно если планировалось заведение ДОП (дела оперпроверки), ДОР (разработки) или ДГОР (групповой разработки), но в данном случае информации было более, чем достаточно.

Петрову очень хотелось расспросить Высоцкого о предстоящей поездки в США по линии ПГУ, но эта тема была закрытой. В семь часов вечера Петров был дома — он, увы, не мог рассказать ни жене, ни матери о своей встрече с Высоцким, потому что это была гостайна, увы…».

И вновь вернемся на квартиру Высоцкого на Малой Грузинской, где над сценарием корпит Эдуард Володарский. По его словам:

«Занятый работой, я даже не подумал, что Володя за это время спал меньше меня, почти все время был на ногах, ездил на репетиции, на спектакли, варил кофе, подбодрял, подталкивал меня и при всем этом был весь поглощен сценарием, который мы сочиняли. У меня раньше бывали моменты большого подъема сил, когда, так сказать, волшебное вдохновение посещает тебя, — я мог работать по двенадцать, четырнадцать часов кряду, но работать сутки напролет… не смыкая глаз… и при этом чувствовать себя как рыба в воде, быть жизнерадостным, агрессивным, напористым… Просто дьявольская работоспособность была у этого человека. Словно в один день своей жизни он умудрялся прожить пять, если не больше. Такое сумасшествие продолжалось пять суток.