Юрий Фельштинский - Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время

Без страсти, несколько преодолев свою прошлую ненависть к коллективному спорту, Эрик играл теперь в регби и в его своеобразную разновидность, рожденную именно в Итоне, под названием «Игра у стены». Это весьма грубая игра между двумя командами, считающаяся привилегированным занятием даже в наши дни. В ней могут участвовать только королевские стипендиаты. В игре применяются силовые приемы, а задача состоит в том, чтобы провести мяч по полю шириной всего в пять метров вдоль кирпичной стены длиной в 110 метров и затем забросить его на эту стену. Сохранившаяся фотография команды Эрика (12 человек) показывает, что он был высоким, мускулистым парнем вполне спортивного вида 88 88 George Orwell Archive. В/2/21. . Однако критический настрой Блэра вскоре восторжествовал и в отношении спорта. Он считал, что эти игры основаны «на ненависти, зависти, хвастовстве, нарушении каких бы то ни было правил и садистском удовлетворении в насилии» 89 89 Orwell G. The Sporting Spirit. // Orwell G. The Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 4. P. 40. .

Эрик легко спорил, как бы развлекаясь, аргументированно, подчас просто для того, чтобы отточить свою аргументацию, но в то же время вроде бы несколько застенчиво 90 90 Беседа Б. Крика с P. Майнерсом 17 августа 1976 г. // Crick В. George Orwell: A Life. P. 103-104, 598. . Не очень почитавший древнюю литературу, особенно философского склада, он отчасти изменил отношение к ней, когда познакомился с «Диалогами» Платона. Один из соучеников Эрика рассказывал: «Я вспоминаю, как нас познакомили с Платоном, с диалогом Платона, в котором Сократ спорит буквально ни о чем с массой людей, бесконечно доказывая, что они неправы, на самом деле только для того, чтобы заставить их мыслить. Я подумал, что этот человек похож на Эрика Блэра» 91 91 Remembering Orwell. P. 19. .

В целом время, проведенное в Итоне, как и в предыдущих школах, не оставило сколько-нибудь благоприятных впечатлений у подростка, а затем юноши. В автобиографии, написанной в апреле 1940 года для американского справочника «Писатели двадцатого века», он ограничился лишь парой сухих строк: «Мне повезло, что я получил стипендию, но я не занимался и научился очень немногому.

Я не думаю, что Итон оказал серьезное влияние на мою жизнь» 92 92 Orwell G. Autobiographical Note. // Twentieth Century Authors. New York: W.H.Wilson and Co, 1942. P. 1058; Orwell G. The Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 2. P. 23-24. .

Можно с уверенностью сказать, что в этом, как и во многих других случаях, Оруэлл был слишком строг и пристрастен и к себе, и к своим воспитателям, и к британскому учреждению, в котором он учился. Преподаватели Итона были опытными и знающими педагогами, хотя и следовали консервативным традициям и привычкам. Они давали добротные, но в то же время несколько замшелые знания, подозрительно относясь ко всем новейшим веяниям. Скорее всего именно эта тенденция спровоцировала негативную оценку Оруэлла, данную им Итону в целом. Объективно говоря, Блэр не особенно нагружал себя учебными делами, учился средне и окончил Итон 17-м из 27 выпускников.

В подростковом возрасте у Эрика стали пробуждаться мало еще осознанные, почти исключительно эмоциональные политические симпатии и антипатии, которые были прочно связаны со стремлением выразить их не просто перед читающей публикой, но сделать это в художественной форме, в том, что он считал поэзией. Безусловно, первым стимулом к таким эмоциональным порывам стало начало мировой войны. Через много лет Оруэлл рассказывал, что первым политическим лозунгом, который он более или менее сознательно воспринял, были краткие, вполне ему понятные и к тому же выраженные в рифмованной форме слова: «Мы хотим восьмерку и не хотим ждать» (We want eight, and we won't wait). Речь шла о новом поколении военных кораблей класса «линкор», которые появились в начале XX века. Первый британский линкор под названием «Дредноут» был спущен на воду в 1906 году, когда Эрик был еще крохотным. Но за ним последовали новые мощные линкоры, которые на некоторое время обеспечили господство Великобритании на море в соответствии с принципом иметь военный флот, равный двум другим крупнейшим флотам мира.

Эрик отлично понимал, что в услышанном им лозунге содержался призыв к созданию новых восьми дредноутов, причем в самом близком будущем, и он горячо поддерживал морское могущество своей страны 93 93 Orwell G. My Country, Right or Left. // Orwell G. The Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 1. P. 538. . Юный Блэр, как и миллионы его сограждан, поддался патриотическому и даже шовинистическому инстинкту, вспомнив, видимо, о том, что родился он в самой «жемчужине короны». «Проснись, о Англии юность!» - так называлось его первое стихотворение, увидевшее свет, когда автор еще учился в школе Святого Киприана. Опубликовано оно было в местной малотиражной газете 94 94 George Orwell Archive. Henley and South Oxfordshire Standard. 1914. Oct. 2. . Юный автор наивно и довольно беспомощно призывал нанести немцам «самый тяжелый удар, какой только возможно», и завершал третье, последнее четверостишие еще одним призывом:

«Проснись, о Англии юность!

Стране твоя помощь нужна.

Добровольцам не свойственна трусость.

Воля тысяч - воля одна» 95 95 Перевод Л. Шустера. .

Было бы несправедливо упрекать юного автора в лицемерии. Но в то же время он уже не был малым ребенком и должен был отлично понимать, что к моменту, когда ему самому доведется «пойти в добровольцы», война уже завершится. Так что ура-патриотический порыв был явно умозрительным, никак не соотносимым с собственной судьбой. Впрочем, этот порыв снова дал о себе знать менее чем через два года, незадолго до того, как Эрик стал студентом Итона. Он узнал о гибели в открытом море военного министра своей страны фельдмаршала Герберта Китченера, командовавшего британскими войсками в ряде колониальных войн и проявившего высокие качества военачальника. Теперь корабль, на котором Китченер плыл в союзную Россию, натолкнулся на мину, и министр погиб вместе с массой других пассажиров.

И вновь стихотворение Эрика Блэра «Китченер» не привлекло внимания большой прессы. 12 строк Блэра появились в той же провинциальной газете 96 96 George Orwell Archive. А/l. Henley and South Oxfordshire Standard. 1916. July 21. . Великодержавные мотивы звучали здесь еще четче, чем в первом стихотворении. Оплакивая Китченера, юный автор писал:

«Он увлекал всех тех, кто рвался в бой,

Кого дела позорные смущали,

Всех лучших вел он за собой,

А недостойные бежали» 97 97 Перевод Л. Шустера. .

Но патриотический порыв оказался кратковременным. Он постепенно угасал по мере того, как война, вначале носившая активный, мобильный характер, стала превращаться в позиционную с редкими и малоуспешными попытками воюющих сторон развернуть крупное наступление. «На Западном фронте без перемен» - название этого знаменитого романа Эриха Марии Ремарка, написанного намного позже, в 1929 году, полностью отражало чувства и мысли, которые были характерны не только для тех, кто находился на передовой фронтовой линии, но и в глубоком тылу. Эрик Блэр вспоминал, что в школьной библиотеке Итона висела карта Западного фронта, к которой была прикреплена зигзагообразно расположенная тонкая красная нить, обозначавшая расположение позиций сторон. «Иногда нить чуть-чуть сдвигалась в ту или другую сторону, причем каждое движение означало пирамиду трупов» 98 98 Orwell G. The Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 1. P. 537. . Постепенно Эрик, как, видимо, и другие школьники, просто перестал обращать внимание на эту ниточку. Но на тот факт, что его сограждане гибли на фронте мировой войны, не обращать внимания было невозможно. Среди жертв было непропорционально много выпускников его колледжа. Из 5687 бывших итонцев, служивших в армии в военные годы, 1160 были убиты и 1467 ранены 99 99 Crick В. George Orwell: A Life. P. 108. , то есть жертвами войны стала почти половина. Традиции Итона требовали, несмотря на те или иные взгляды, не прятаться за спины других.