Рэнди Тараборрелли - Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему» [litres]

Мики Рудин позвонил Фрэнку, который в то время находился в Нью-Йорке, и сообщил ему о смерти Авы. Поскольку Мики и Фрэнк уже несколько лет вообще не разговаривали, со стороны Мики это был широкий жест, и Фрэнк его оценил. Вспоминает один из ассистентов Синатры:

– У Фрэнка слезы по лицу покатились. Он сидел и повторял, ни к кому конкретно не обращаясь: «Я должен был повидаться с ней напоследок. Я должен был повидаться с ней…»

Вспоминает Люси Уэллман:

– При нашей последней встрече Ава сказала: «Такое ощущение, что я только вчера скандалила с Фрэнсисом. Черт возьми, я ведь его любила. Куда уходит время, а?» Потом глаза ее затуманились, и она добавила: «Не знаю почему, только мне всегда казалось, что у нас еще будет… время».

Последнее десятилетие жизни Фрэнка Синатры можно назвать полным драм. Несмотря на то что в декабре 1989 года ему исполнилось семьдесят четыре, замашки остались прежними. Фрэнк не смирился ни со своим возрастом, ни с состоянием здоровья. Не желал сбавлять бешеный темп. Он проявлял поразительную работоспособность; в период между 1991 и 1994 годами график Фрэнка был очень плотным. Чуть ли не каждую неделю Фрэнк давал концерт, много ездил, в том числе и за границу, собирая полные залы верных поклонников. Разумеется, он делал это не ради заработка. (В 1991 году «Форбс» оценил состояние Синатры в двадцать шесть миллионов долларов; цифра явно занижена.) Понятно, что такой образ жизни тяжел для человека преклонных лет.

Но Фрэнку легче было работать, чем ждать смерти. Казалось, он бегает от безносой старухи с косой, путает следы: нынче Фрэнк в одном, а завтра – в другом городе, а то и в другой стране.

– Если остановлюсь, она меня настигнет. Я стану следующим, – говаривал Фрэнк.

Неизменно теплый прием, который оказывали Синатре поклонники, был для старого артиста словно тоник. Фрэнк остро нуждался если не во всеобщей любви, то по крайней мере в коллективном подтверждении: он нужен, он не зря жил и не зря пел. Казалось, на получение этого подтверждения и направлены теперь все усилия Синатры. Он чувствовал себя особенным. Еще бы: Дин болен, Ава умерла, а он не только живет, но и поет!

А потом Судьба в очередной раз бросила кости – и Сэмми Дэвис выбыл из игры.

Весь 1989 год у Сэмми были проблемы с горлом, а летом, во время турне по Европе, дискомфорт перешел в сильную боль. Вернувшись в Штаты, Сэмми обратился к врачу. Диагноз звучал убийственно – рак гортани.

В это не верилось друзьям, и меньше всех – Фрэнку. Врачи предлагали удалить опухоль хирургическим путем, но тогда бы Сэмми больше не смог петь. Выяснилось, что для него это неприемлемо. Сэмми выбрал облучение – медленную, мучительную смерть.

Битва с онкологическим заболеванием завершилась через восемь месяцев. Шестнадцатого мая 1990 года шестидесятичетырехлетний Сэмми скончался. Для Фрэнка, еще горевавшего по Аве, это был слишком сильный удар. Более сорока лет он дружил и работал с Сэмми; они были близки, как родные братья. Во время похоронной мессы Фрэнк сидел на передней скамье, вместе с Барбарой и Дином Мартином.

Известие о том, что сорокашестилетний Фрэнк Синатра-младший будет дирижировать оркестром на концертах своего прославленного отца, конечно, подхлестнуло интерес поклонников. Однако что такое полные залы, овации и деньги по сравнению с шансом наладить отношения между двумя близкими людьми?!

Фрэнк Синатра-младший готовился выйти на сцену в Атлантик-Сити, когда раздался телефонный звонок. Звонил его отец.

– Хочу, чтобы ты дирижировал моим оркестром, – прямо сказал Синатра-старший.

– После того как приятели откачали меня посредством нюхательной соли, я воскликнул: «Папа, ты серьезно?» – так любит шутить Синатра-младший.

На вопрос сына, почему выбор пал именно на него, отец ответил:

– Потому что один певец всегда поймет, что пытается сделать другой певец.

Ничего не скажешь – и веский аргумент, и щедрый комплимент!

Читатель помнит, что отец и сын Синатры не ладили.

– Папа старался быть хорошим отцом, но у него не слишком получалось, – говорил Фрэнк-младший.

Четвертый брак Фрэнка почти не повлиял на его отношения с сыном. В то время как дочери открыто враждовали с Барбарой, Фрэнки держал нейтралитет, ненадолго приняв сторону Нэнси и Тины лишь в период, когда его отец подумывал усыновить Бобби Маркса.

Синатра-старший очень ценил выдержку сына, его нежелание лезть в некрасивые дрязги. Фрэнки, конечно, сестер своих любил, но бойкотировать вместе с ними Барбару – нет, увольте. Уж наверное, отец, женясь на ней, знал, что делал. И если ему понадобится поддержка сына, он сам об этом попросит – так рассуждал Фрэнки.

Постаревший Фрэнк, рассорившийся с дочерьми, всё больше нуждался в сыне. Да, он был не самым хорошим отцом – потому и затеял дело с дирижерством. Фрэнк хотел максимально сблизиться с сыном, поручив ему действительно трудную работу. Больше всего на свете Фрэнки любил музыку – так же, как его отец; уж конечно, часы и дни, проведенные с ним в турне, станут для Фрэнки бесценными.

Синатра-старший не просчитался: для сына как раз настал момент вступить в его мир. В глубине души Фрэнк Синатра-младший понял: для того чтобы полностью принять отца, сначала нужно пройти трудный путь противостояния ему во всем. С течением времени обнаруживая в себе всё больше отцовских черт, Фрэнк-младший дозрел до полного примирения.

Едва ли он догадывался, что отец вовсе не винит его в многолетнем упрямом противостоянии.

– Мой мальчик выдержал, – говорил о сыне Фрэнк Синатра. – Стерпел всё дерьмо, что ему от меня досталось. Он стойкий, такой же, как я. Допустим, мой отец так бы со мной обращался, терпел бы я это? Не знаю, не знаю. Мы с отцом ого-го как скандалили!

«Бриллиантовый юбилейный концертный тур Фрэнка Синатры в компании Стива Лоуренса и Эйди Горме» стартовал одиннадцатого декабря 1990 года. Первой концертной площадкой стала «Медоуленд-Арена» в городе Ист-Рутерфорде штата Нью-Джерси. Каждое новое шоу давалось Синатре-старшему тяжелее, чем предыдущее. Память изменяла ему, порой он не мог вспомнить фамилию Эйди Горме, а на следующий вечер забывал ее имя.

Большинство близких Синатры сходятся во мнении, что, если бы не его сын, ему пришлось бы завершить карьеру еще в конце восьмидесятых годов. Фрэнки немало сил тратил на новые аранжировки отцовских песен, которые Синатра-старший просто в силу возраста уже не мог «вытянуть».

– Чертовски трудная работа. Словно идешь по канату между двумя восьмидесятиэтажными зданиями, да тебе еще и пендаля то и дело дают, – вспоминал Фрэнки.

Что верно, то верно – Синатра был очень требователен к сыну. Но стоило ли ожидать иного? Фрэнк знал, что может положиться на своего мальчика, только это и имело значение.