Александр Мясников - Александр III

В январе 1894 года состоялась помолвка старшей дочери, великой княжны Ксении Александровны, и великого князя Александра Михайловича.

Ксения объявила родителям, что «любит Сандро». Александр III, не питавший расположения к сыновьям своего дяди великого князя Михаила Николаевича, не смог отказать дочери и вместе с Марией Федоровной дал согласие на брак.

Граф С. Д. Шереметев писал в своих воспоминаниях: «…Ему было особенно тяжело решиться на этот брак Ксении Александровны именно с в[еликим] к[нязем] Александром Михайловичем, которому не особенно сочувствовал, но из двух зол это было лучше, все же не отъезд за границу, все же она оставалась в России… Разлука с дочерью была для него особенно тяжела уже по личному свойству характера Государя и по личным отношениям его к дочери. Он был человек вечных привязанностей и крепких привычек».

Весна принесла в семью новые волнения — состояние Георгия в Абастумани в очередной раз осложнилось. В начале мая 1894 года Мария Федоровна вынуждена была снова выехать на Кавказ. 10 мая 1894 года сразу после отъезда она писала мужу из поезда:

«Мой дорогой и любимый душка Саша. Это ужасно, что мы опять с тобой расстались… Это настоящий грех, потому что для меня покидать тебя просто нестерпимо. Это омрачает все мое счастье пребывания рядом с Георгием. Я очень опечалена и обеспокоена именно в этот раз, потому что ты неважно себя чувствовал.

Твою дорогую телеграмму я получила вчера вечером, когда уже ложилась спать. Я была очень тронута и мысленно обнимаю тебя от всего сердца. Разлука с тобой мучительна для меня, мой любимый Саша. Я смотрела на тебя, стоящего у коляски, в момент, когда поезд трогался. Нужно было еще приветствовать массу людей, стоять и улыбаться. А на сердце у меня было так тяжело, так тяжело! Я так и не смогла заснуть этой ночью…»

17 мая 1894 года после двухнедельного пребывания в Абастумани Мария Федоровна писала мужу:

«Если бы только Абас-Туман не находился так далеко, это было бы менее мучительно. Мы могли бы видеть его (Георгия. — А. М.) чаще…

Я надеюсь, что ты чувствуешь себя лучше, и очень рада, что ты, наконец, стал пить горячее молоко с Эмсом (минеральной водой. — А. М.). Умоляю тебя, не запускай на этот раз свою простуду, как зимой. Ты сам видел, к чему это привело».

Мария Федоровна понимала, что болезнь Александра Александровича связана с постоянным недосыпанием и ночной работой. Они замечала в письме: «Я надеюсь, что ты хотя бы работаешь меньше и не ложишься так поздно. Ведь это так плохо для твоего здоровья! Ты видишь, что я огорчаю тебя и когда нахожусь рядом, и когда далеко. Но ты должен меня простить, я говорю тебе это только из-за любви к тебе, это для твоего же блага и для моего счастья!»

Весну и начало лета 1894 года Александр III провел в работе. Между тем состояние его здоровья ухудшалось. Но император упорно продолжал придерживаться привычного ритма жизни.

Врач Григорий Антонович Захарьин замечал, что состояние его пациента ухудшается на глазах. Особенно тревожил опытного врача напряженный график работы Александра III. Захарьин видел в этом одну из главных причин приближающейся катастрофы: «Условия и образ жизни Государя с его январской болезни были прежними, то есть прямо противоположными тому, чего требовало его здоровье и на чем настаивали врачи: постоянное утомление умственными занятиями, а весьма нередко и телесное, постоянно недостаточный сон, частое пребывание на воздухе во всякую погоду; роковое же влияние на развитие и быстрый ход болезни имели крайне холодное и сырое лето и еще более сырой и холодный нижний этаж государева помещения в Александрии (около Петергофа), в особенности находившаяся в этом этаже опочивальня, наиболее холодная и в высшей степени сырая. Государь не выносил жары и всегда искал прохлады…».

5 июля 1894 года Мария Федоровна и Александр III отправились в Финляндию на яхте «Царевна». Первой остановкой был Лангинкоски — любимое место императорской семьи, затем Хегсора — место у берегов Финляндии, где за год до того затонул российский военный корабль «Русалка», на борту которого находились 179 человек. Несмотря на нездоровье, царь хотел своими глазами посмотреть на проводимые там поисковые работы.

Мария Федоровна писала сыну Николаю, что верит и надеется на то, что эта поездка пойдет его отцу на пользу.

Четыре дня императорская чета провела на Аландских островах. Царь совершал неторопливые прогулки, с удовольствием сидел с удочкой на берегу и вместе с Марией Федоровной наслаждался прекрасными песнями местного хора.

Последние дни отпуска провели в Лангинкоски. Прощальный вечер на финской земле удался на славу.

Ужин готовила сама императрица вместе с дочерью Ксенией. Вместе накрывали и праздничный стол. Государь был в хорошем настроении и произнес за столом большой тост в честь своей супруги. Оркестр сыграл сначала «Марш города Пори», а затем, по просьбе императора, — «Марш города Васа».

23 июля 1894 года августейшая чета отбыла в Санкт-Петербург.

А 25 июля в соборе Большого Петергофского дворца состоялось бракосочетание великой княжны Ксении Александровны и великого князя Александра Михайловича. Великий князь Александр Михайлович писал:

«Сам Государь Император вел к венцу Ксению. Я следовал под руку с императрицей, а за нами вся остальная царская фамилия в порядке старшинства… Все мы видели, каким утомленным выглядел Государь, но даже он сам не мог прервать ранее положенного часа утомительный свадебный обед».

Из воспоминаний графа С. Д. Шереметева: «День свадьбы Ксении Александровны — тяжелый день для Государя. После церковного обряда парадный обед, а для него это пытка. За обедом куртаг, превращенный в музыкальный вечер для облегчения. Я стоял в ряду, когда все было кончено и возвращались выходом во внутренние покои Большого Петергофского дворца. Государь шел под руку с Императрицей. Он был бледен, страшно бледен и словно переваливался, тяжело выступал. У него был вид полного изнеможения».

День бракосочетания своей дочери Александр III ознаменовал изданием повеления об устройстве в Николаевском дворце в Петербурге женского института благородных девиц. В указе об учреждении Ксенинского института говорилось: «Следя за развивающимися потребностями народного просвещения в Нашем отечестве и озабочиваясь всемерным содействием недостаточным родителям к воспитанию детей их в правилах долга и чести, Мы признали за благо, дабы ознаменовать полезным делом день бракосочетания любезнейшей дочери Нашей великой княжны Ксении Александровны, учредить ныне новое женское учебно-воспитательное заведение, в коем дочери Наших верноподданных, приобретших службою или по рождению права дворянства, но не имеющих средств, необходимых для воспитания своих детей, могли бы получать законченное общее образование и приобретать под руководством опытных наставников те практические сведения, которые, делая женщину полезной в собственной семье, дают при современном спросе на женский труд не осчастливленным семейной жизнью честный заработок».