Александр Ужанов - Калашников

— Разве поможешь всем? Конечно, я стараюсь отвечать на большинство писем. Самых близких людей не теряю. Вот, к примеру, жена Жени Кравченко живет в Башкирии. Мария Васильевна Кравченко вырастила двоих сыновей. Так это действительно был человек, который реально помог мне в трудную годину создать пистолет-пулемет. Я и не забываю. Высылаю деньги, то ко дню рождения, то на ремонт…

Беседа прервалась приглашением на обед:

— Михаил Тимофеевич, да с вами можно умереть с голоду. Пора отведать суп из трех пескарей!

«Пескарей» уже наловили килограммов восемь. К тому времени капитан катера по имени Альбертико уже приготовил шикарный обед. Альбертико оказался прекрасным поваром. Он состряпал чудесный салат из лобстеров — фирменное блюдо под названием «сивича». Калашников даже рецепт записал. Сказал, что пойдет в Ижевске в магазин «Океан», купит лобстеров и приготовит друзьям и родственникам эту самую «сивичу».

Сели, выпили за рыбалку, за предводителя вылазки Виктора Жарова.

Жаров предложил Калашникову придумать такой автомат, который бы стрелял под водой. А то рыба встречается по 100–200 килограммов, и если ее не парализовать, то может утащить рыбака. Причем пуля должна быть разрывная.

За столом родилась и еще одна идея, которая сразу пришлась конструктору по душе:

— А что, если на Кубе дом Калашникову поставить, чтобы он мог здесь жить?

— А что, я согласен. Только обязательно надо вывеску сделать: «Хижина Михтима». Правда, хорошо звучит?

Всем идея понравилась.

Постепенно перешли на политику. Жаров стал говорить, что на Кубе очень любят Никиту Сергеевича Хрущева. Когда была угроза от американцев, то Че Гевара поехал в Россию, а Фидель — в Америку. Договариваться, чтобы признали страну и оказали помощь. Фиделя в США не приняли, и он там на лавочке в парке спал. А Че Гевара позвонил ему из Москвы и говорит, что Никита Сергеевич обещал помочь. Слово свое Хрущев сдержал. Правда, чаще всего Микоян приезжал на Кубу решать разные вопросы. Когда Фидель приехал в Россию, Диего Гарсиа еще был в этой делегации, Хрущев повез их по всей стране, охотились, рыбачили. На Кубе считают, что именно благодаря Хрущеву здесь состоялся социализм.

— Социализм на Кубе защищал, а у себя дома всё распустил, — заметил Калашников.

— Наверное, в этом вся и проблема. Надо было больше в своей стране смотреть. Просмотрел.

Пожалуй, самым экстравагантным моментом морской прогулки было купание Калашникова с дельфинами, которых звали Мария и Джесика. Вошли на катере в какой-то тихий залив и долго наслаждались.

Пришло время прощаться с Варадеро, да и с Кубой тоже. Калашников тепло поблагодарил горничную Илиану, которая каждый день умудрялась сотворить из белоснежных полотенец нечто необыкновенное. Особенно красивыми выходили у нее розы и лебеди.

Перед отъездом из отеля Калашников сделал запись в книге отзывов для почетных гостей:

«Я уезжаю со словами на устах: Куба — далеко, Куба — рядом!»

Ижевский поэт В. Тяптин посвятил М. Т. Калашникову стихотворение, последние строчки которого точно отразили характер жизни выдающегося конструктора:

Так уж устроен человек, что не может он жить, не оглядываясь назад, в свое прошлое. Особенно тогда, когда наступает время подведения главных итогов жизни. Натуры сильные, неординарные видят их смысл в том, чтобы раздвинуть горизонты будущего, предназначенного для грядущих поколений.

Судьба наделила Калашникова редким свойством — всегда быть в центре зоны людского притяжения, там, где разрешаются извечные проблемы взаимоотношения добра и зла. И наш герой старался дать на них свои ответы. Прежде всего примером собственной жизни. Калашников мужественно шагал предначертанной ему жизненной дорогой, не страшась усталости, не прикрываясь возрастом или здоровьем.

Человек, всю жизнь посвятивший себя созданию для своей страны оружия защиты, чью гениальную разработку так беззастенчиво скопировали во всем мире, исказив ее естественное назначение и зачастую применяя в уголовно преследуемых целях, стал пламенным проповедником мира и спокойствия на Земле.

В его обращении к Международному музею мира и солидарности в Самарканде есть такие слова: «Все люди имеют равное право жить на Земле». К настоящему времени, писал Калашников, на планете «определились государственные границы наций и народов, которые надо уважать, не претендуя на чужие территории. В то же время изготовлено и распространилось на всех материках Земли огромное количество оружия. Это оружие должно служить исключительно для защиты Отечества, народов и охраны правопорядка внутри государств, но ни в коей степени не должно применяться для завоевания чужих территорий и покорения народов».

Это обращение родилось не случайно. Именно на полигоне возле Самарканда старший сержант Калашников в годы Великой Отечественной войны испытывал самые первые образцы своего оружия.

Калашников пытался всю жизнь устраниться от оценок использования его оружия в локальных конфликтах за пределами своей страны. В большинстве случаев, когда «калаши» всплывали где-нибудь в горячих точках за рубежом без ведома России, конструктор справедливо обвинял политиков. Чисто по-человечески это понятно. Но почему-то все равно казалось, что Калашников всем сердцем переживал за свое дитя, где бы и в чьих бы руках оно ни находилось, в какой бы обертке в данный момент ни было представлено. Ведь везде и всюду воюет тот самый «маленький Калашников», его, Калашникова, узел запирания оружейного ствола.

Наибольшие переживания Михаила Тимофеевича были связаны с теми странами, которые эксплуатируют с давних пор еще советский АК, и особенно с теми, которые с помощью АК обрели национальную независимость и государственность. Как, например, Мозамбик, для которого АК уже более тридцати лет является национальным символом.

Когда в ноябре 2005 года в Мозамбике возникли страсти вокруг национального флага, Калашников внимательно следил за противостоянием в мозамбикском парламенте и обществе. Ведь исполнилось уже 22 года, как на зелено-черно-желтом государственном флаге этой страны, разделенном двумя белыми полосками, в самом центре, слева от расположенного красного треугольника — пятиконечная звезда, в ней раскрытая книга, а поверх — мотыга и АК. Этот придуманный в 1983 году символический ряд демонстрировал приверженность страны образованию, сельскохозяйственным работам и борьбе за свободу.