Петр Люкимсон - Саладин

Салах ад-Дин, оценив ситуацию, разбил свою армию на несколько отрядов, которым поручил прочесать всё побережье. По возможности они должны были брать все встречающиеся на пути замки и крепости, оставляя основной части армии лишь самые крупные и неприступные из них. Сам Салах ад-Дин все это время оставался в Акко, занимаясь дележом трофеев, назначениями на ключевые посты в городской администрации и другими делами — ему было крайне важно, чтобы порт в Акко продолжал действовать, а в городе как можно скорее наладилась нормальная жизнь.

Каждый день приносил ему новые известия о победах его армии: один за другим пали оставшиеся почти без защитников такие города, как Сепфория, Назарет, Хайфа, Кейсария, Шхем. В большинстве случаев их штурм занимал всего пару часов, так как местные жители, поддавшись общей панике, бросали всё имущество и бежали на север, в сторону Тира и Бейрута, казавшихся им более надежными убежищами.

Первая заминка на этом победоносном шествии его армии произошла возле небольшой галилейской крепости Тибийн. Ее жители, движимые верой в то, что они ни в чем не провинились перед Богом и Он защитит их от сарацин, оказали неожиданно жесткое и умелое сопротивление, отбив первые несколько атак противника. 20 июля Салах ад-Дин сам с большим подкреплением появился под стенами Тибийна и стал руководить его осадой. Тем не менее крепость держалась еще целых шесть дней, прежде чем была взята штурмом и остаток ее гарнизона взят в плен.

Отсюда Салах ад-Дин двинулся дальше, на Сидон [62] Современная Сайда, Ливан. , и, взяв его в течение одного дня, направился к Бейруту. Несмотря на то что этот город также защищали лишь горстка рыцарей и сами жители, султану пришлось задержаться возле него на целых десять дней, подтянув к стенам баллисты и осадные машины. Но при этом он остался верным главному принципу, завещанному отцом: стремясь избежать ненужных жертв с обеих сторон, он принял предложение горожан о переговорах, и 9 августа город был сдан на тех же условиях, что и Акко.

Следующей целью мусульман автоматически становился Тир, командовать штурмом которого Салах ад-Дин поручил Таки ад-Дину. Однако здесь племяннику султана противостоял не менее опытный и талантливый противник — Реджинальд де Гранье, он же Рено Сидонский, спасшийся вместе с графом Раймундом Триполийским в битве при Хаттине.

В те дни в Тире находились десятки тысяч людей, собравшихся в него со всех прибрежных городов и весей Галилеи. Пока шла осада Тибийна и Бейрута, Рено Сидонский успел хорошо подготовить город к обороне и был уверен, что он вполне сможет выстоять несколько недель, а то и месяцев. К тому же он знал, что маркиз Конрад Монферратский уже спешит в Святую землю со своей армией, и рассчитывал продержаться до его прихода. Поэтому после нескольких дней осады Рено Сидонский вступил в переговоры с Таки ад-Дином, но вел их явно лишь для того, чтобы затянуть время.

Армия же Салах ад-Дина в это время была разбросана по всему галилейскому побережью, и на то, чтобы собрать достаточное количество воинов для решительного штурма Тира, требовалось время. Но как раз времени у Салах ад-Дина было в обрез: была пора сбора урожая, и не только многие рядовые воины, но и эмиры рвались домой, чтобы заняться хозяйством.

И вновь, взвесив все «за» и «против», Салах ад-Дин приказал племяннику отойти от Тира и взять Гебал (Библ) [63] Современный Джубейль, Ливан. — город, расположенный между Тиром и Триполи. Но брать его не понадобилось — эта крепость, как вскоре и Ботрун (Ботрис), была сдана без боя в качестве выкупа за своего сеньора, попавшего в плен при Хаттине.

Падение Гебала означало, что теперь между Тиром и Триполи прервалась всякая связь, и сразу после этого Салах ад-Дин вместе с подошедшим с Египта подкреплением сосредоточился на южном направлении — на линии Газа — Яффо — Ашкелон, которая все еще оставалась в руках франков.

Здесь он решил попробовать действовать тем же способом, что и в Гебале. Газа считалась вотчиной тамплиеров, и Салах ад-Дин, вызвав к себе магистра Жерара де Ридфора, предложил ему свободу в обмен на сдачу города — и магистр согласился. Затем то же предложение он сделал сеньору Ашкелона, королю Ги де Лузиньяну.

Салах ад-Дин ждал ответа от пленного из Иерусалима с особым нетерпением, так как осада Ашкелона уже шла, его жители демонстрировали чудеса героизма, явно были готовы стоять насмерть, а Салах ад-Дина, как уже было сказано, поджимало время. Но как выяснилось, были в мире вещи, которые Ги де Лузиньян ценил выше собственной свободы. Да, возможно, он был бездарным полководцем и никудышным политиком, но при этом он оставался верным своим понятиям о чести и христианском долге.

Ги попросил у Салах ад-Дина дать ему возможность встретиться с делегацией защитников города, и правитель Египта и Сирии милостиво согласился.

— Я не желаю, чтобы вы сдавали город ради меня, но если Ашкелон и в самом деле больше не в силах сопротивляться, пусть люди знают, что капитулируют по моему приказу! — сказал Ги на этой встрече.

И Ашкелон продолжил сопротивляться. Несколько раз Салах ад-Дин посылал в город Жерара де Ридфора, который уговаривал его жителей «проявить благоразумие», но битва продолжалась. В результате Салах ад-Дину пришлось стянуть к Ашкелону значительную часть своей армии, и лишь 5 сентября (по другим данным, 19 сентября) после полуторамесячной осады баллистам удалось разрушить крепостные стены, и в ходе яростной атаки город был взят. По другой версии, причиной его падения стал приказ о капитуляции, отданный королевой Сибиллой, — в обмен на обещание Салах ад-Дина выпустить ее мужа из плена.

Таким образом, спустя 53 года после захвата крестоносцами Ашкелон вернулся под власть мусульман.

Салах ад-Дин снова проявил свойственное ему милосердие к побежденным. Жители Ашкелона вместе со всем своим движимым имуществом были отправлены в Александрию, где по поручению Салах ад-Дина его придворные проследили, чтобы итальянские купцы, несмотря на все их нежелание это делать, перевезли их в Европу.

Историки с обеих сторон подчеркивают, что в армии Салах ад-Дина царила строжайшая дисциплина, и, следуя его приказу, ни в одном из захваченных мусульманами городов не было ни убийств, ни насилия над христианским населением. Более того — в ряде городов христиане, исповедовавшие православие, наряду с мусульманами встречали воинов Салах ад-Дина как освободителей — по той причине, что нередко терпели притеснения от своих единоверцев-католиков.

Однако в реальности картина, видимо, была отнюдь не столь благостной. Достаточно вспомнить рассказ Ибн аль-Асира о том, как он купил на рынке в Алеппо молодую рабыню-христианку из Яффо. Женщина, на руках у которой был годовалый ребенок, рассказала ему, что в ходе штурма Яффо были убиты шестеро ее братьев. Судьба мужа и сестер была ей неизвестна, но не исключено, что и они были убиты.