Леонид Млечин - Примаков

— Только что у меня был Кириенко. Я отправил его в отставку.

Ельцин официально предложил Черномырдину сформировать новое правительство. Это был акт отчаяния. Президент не верил в таланты Виктора Степановича, но чувствовал себя слишком слабым, чтобы удержать Кириенко и в одиночку противостоять напору Думы. Рубль продолжал падать. Страна ожидала еще больших потрясений, полной экономической катастрофы, исчезновения продуктов, лекарств.

— Сегодня нужны те, кого принято называть «тяжеловесами», — сказал Ельцин, обращаясь к стране по телевидению.

Соскучившийся по любимому делу Виктор Степанович с удовольствием принял предложение вернуться в Белый дом, но счастья самому Черномырдину это не принесло. Во второй раз он находился на посту премьера всего восемнадцать дней и запомнился несколькими фразами:

— Какие тут прогнозы? Надо кое-кому врезать как следует, всех поставить на место, привлечь людей, поставить хозяина — и вперед!..

В разговоре с Ельциным он выставил свои условия. Он получает значительно большие полномочия, чем прежде, а президент соглашается ограничить свою власть. Виктор Степанович старался не только для себя. Он должен был получить поддержку Думы и брался добыть для оппозиции то, чего она тщетно добивалась много лет, — отказа президента от своего всевластия. Он полагал, что это предел мечтаний оппозиции — конституционная реформа, передел полномочий в пользу Думы и правительства.

Виктор Черномырдин, вспоминает тогдашний вице-премьер Борис Федоров, появился в Белом доме бодрым, энергичным, помолодевшим. Он торжествовал: наконец-то увидели, что без него не обойтись! Виктору Степановичу не терпелось взяться за дело. Отставка и несколько месяцев вне правительства помогли по-новому взглянуть на происходящее. Ему, как говорил другой персонаж недавней истории, чертовски хотелось поработать.

Черномырдин первым делом поехал в Государственную думу договариваться с депутатами. Он договаривался по-свойски:

— Пора действовать. Товарищ Кириенко растерялся, его ребята разбежались.

Черномырдин предлагал депутатам, в том числе от оппозиции, коалиционное правительство. Партии отказываются от политической борьбы, делегируют самых толковых в правительство и общими усилиями вытаскивают страну из кризиса. По словам Черномырдина, лидер коммунистов Геннадий Андреевич Зюганов его поддержал. Поддержал и Николай Иванович Рыжков, лидер фракции «Народовластие»:

— Черномырдин хорош тем, что ему не надо осваивать новое дело, он всё знает.

Виктор Степанович предложил основным думским фракциям подготовить политическое соглашение. Если президент его подписывает, то Дума автоматически утверждает Черномырдина. Президент был в таком состоянии, что соглашался на всё. В те дни казалось, что Борис Николаевич настолько болен и слаб, что вообще вот-вот сам подаст в отставку. Думу охватила эйфория: наша взяла, президент сдался.

Но произошло непредвиденное: несмотря на некие предварительные договоренности, 30 августа, в воскресенье вечером, коммунисты неожиданно отказались от политического соглашения и, следовательно, от поддержки Черномырдина.

Тридцать первого августа, в понедельник, при голосовании в Государственной думе Черномырдин получил голоса всего девяноста четырех депутатов. Против проголосовал двести пятьдесят один депутат. Полный афронт. Черномырдин был обескуражен. Те, на кого он полагался, отказали ему в поддержке. Он решил, что соперники боятся пускать его в правительство, потому что это открывает ему дорогу к победе на президентских выборах 2000 года. Есть и другое мнение: депутаты не хотели голосовать за возвращение в правительство уже надоевшего им прежнего премьера, который за столько лет так и не добился никаких успехов.

Ельцин сразу же вновь внес его кандидатуру в Думу. Но на утверждение Черномырдина, похоже, уже не рассчитывал.

Тем временем в Москву прилетел президент Билл Клинтон. Визит готовился заранее, никто не мог предположить, что американский президент появится в разгар жесточайшего кризиса. Ельцин признался Клинтону, что рассматривает еще две кандидатуры на пост премьер-министра. В кулуарах называли имена бывшего генерала Александра Лебедя и московского мэра Юрия Лужкова. Звучало и имя Примакова. Мад лен Олбрайт отвела Евгения Максимовича в сторону. Он откровенно сказал, что эта работа его совершенно не привлекает. Да и жена-врач считает, что премьерская должность опасна для его здоровья.

Второго сентября, в среду, Черномырдин встретился с губернаторами, обещал пойти навстречу их просьбам. Местных руководителей, более свободных от политических пристрастий, он считал своей опорой. Рассчитывал, что они воздействуют на депутатов от своих территорий.

Четвертого сентября, в пятницу, Черномырдин выступал в Совете Федерации (состоявшем тогда из губернаторов и председателей местных законодательных собраний) и попросил неограниченных полномочий в борьбе с кризисом. Совет Федерации поддержал кандидата в премьеры. Черномырдин делал всё, чтобы усилить свои позиции. Он предложил Евгению Примакову и Юрию Маслюкову (депутату от компартии) пойти к нему первыми замами. Евгений Максимович согласился.

Но и это не помогло.

Седьмого сентября, в понедельник, Дума вновь отказалась утвердить Черномырдина: сто тридцать восемь голосов «за», двести семьдесят три — «против».

Вероятно, у коммунистов появилась надежда на то, что ослабевший Ельцин предложит им более приятную кандидатуру. А может быть, просто боялись опозориться. Ведь весь прошлый год, несмотря на свои принципиальные речи и ненависть к «антинародному режиму», они одобряли всё, что от них требовали президент и правительство. Над ними уже откровенно смеялись.

«На Черномырдина было тяжело смотреть, — вспоминал Борис Федоров. — Он был вымотан физически и обескуражен предательствами. От триумфального возвращения до провала прошло всего несколько дней, но они оказались вечностью. Второе пришествие в правительство обернулось для него большими политическими потерями».

Россия опять осталась без правительства. Стране грозил теперь не только экономический, но и политический кризис. Курс доллара стремительно подскочил. Торги на валютной бирже пришлось остановить. Казалось, страна погружается в глубочайший экономический кризис, в хаос. Потом, после утверждения Примакова главой правительства, станет ясно, что объективных причин для такого падения рубля не было. Действовали внеэкономические категории — общество охватила паника.

Оставалось последнее, третье голосование по кандидатуре Черномырдина. Если Дума вновь говорит «нет», президент по конституции распускает Думу и назначает досрочные выборы. Депутаты лихорадочно готовились к процедуре импичмента — это лишит президента права разогнать их.