Ариан Шартон - Дебюсси

Чтобы заработать немного денег и свести концы с концами, Ашиль устроился на освобожденную Полем Видалем должность аккомпаниатора в любительском хоре «Конкордия», дававшем благотворительные концерты. Этот музыкальный коллектив исполнял произведения преимущественно его почетного руководителя Шарля Гуно. Дебюсси, однако, не проявлял особого рвения во время частых репетиций хора, что дало повод руководству хора в лице Генриетты Фуш подумывать о его увольнении.

В течение 1883/84 учебного года в консерватории Дебюсси все больше и больше демонстрирует свой независимый характер во время занятий, которые он продолжает посещать. Помимо Пьерне, Бонера и Видаля, игру Дебюсси имел возможность послушать и Морис Эммануэль в отсутствие преподавателя композиции Лео Делиба [37] Морис Эммануэль (1862–1938) — французский композитор, учился в Парижской консерватории в одно время с Клодом Дебюсси, был с ним близко знаком. Клеман Филибер Лео Делиб (1836–1891) — французский композитор, автор балетов, опер, оперетт. . Фортепианные импровизации Ашиля становятся все более самобытными и глубокими.

«Он полностью предавался буйству аккордов, и, несмотря на то, что его игра никак не вписывалась в привычные каноны, мы не могли не восхищаться, открыв рты от удивления. Поток нервных аккордов на три ноты, синхронно исполняемых двумя руками, каскады невероятных звуковых сочетаний не могли оставить нас равнодушными. Больше часа затаив дыхание мы простояли вокруг рояля, за которым сидел и взмахивал кудрявой головой словно одержимый бесом исполнитель, пока не появился надзиратель за порядком в консерватории Тернюс, заподозрив что-то неладное. Появление этого “страшного человека” в аудитории положило конец нашему прослушиванию. Пришлось поскорее уносить ноги. Однако мы не смогли просто так разойтись. Выйдя на улицу, на углу бульвара мы еще долго обсуждали то, что только что услышали и увидели. “Если он будет продолжать в таком же духе, исполняя свою кантату, — сказал наиболее мудрый из нас, — его ждет провал”», — вспоминал Морис Эммануэль.

Морис Эммануэль и его однокашники были первыми почитателями таланта Дебюсси. Их заворожила его своеобразная музыка, поправшая все каноны и догмы, установленные в консерватории. Кроме работы в хоре «Конкордия» и сочинения музыки Дебюсси приходилось выполнять обязанности, которые накладывала на него консерватория, прежде чем выдвинуть его кандидатуру для участия в конкурсе на получение Римской премии. Вот как Морис Эммануэль рисует портрет молодого композитора:

«Благодаря упорству и творческому поиску во время сочинения отдельных композиций, некоторые из которых представляют собой законченные музыкальные произведения, он создал свой музыкальный язык, опробованный им в возрасте пятнадцати лет. Он оттачивал его в фортепианных импровизациях, исполняемых после занятий без ведома преподавателей, а иногда и с их молчаливого согласия. В двадцатилетнем возрасте он уже свободно владел своим индивидуальным языком. В то же время он продолжал учиться композиции в консерватории, чтобы принять участие в престижных конкурсах. Однако он практиковал свой индивидуальный язык тайком, играя для собственного удовольствия или для своих друзей, но не использовал его на публике. И в этом нет никакого лукавства и преднамеренного расчета. Написанные для Римского конкурса кантаты, в которых уже проявляется неординарность личности музыканта, все же остаются в рамках академических правил. Это вовсе не является уступкой композитора с целью достижения успеха. В то время в характере Клода Ашиля мирно сосуществовали черты двух персонажей: вольнодумного, независимого музыканта, бросившего вызов устоявшимся канонам, и добросовестного исполнителя, не помышлявшего о том, чтобы следовать своему гениальному инстинкту».

И все же Дебюсси одолевали сомнения по поводу того, стоит ли ему вновь попытать счастья на конкурсе. И вовсе не потому, что в тот момент он был противником подобной формы соперничества, каким станет впоследствии, а из-за любви как таковой и стремления к свободе творчества в частности. Надо сказать, что присуждение этой премии позволило бы ему считаться состоявшимся музыкантом. Дебюсси, однако, этого не хотел. Конечно, престижная премия помогла бы ему продвинуться вверх по карьерной лестнице и он смог бы зарабатывать музыкой себе на жизнь. И все же он отдавал себе отчет в том, что ему придется погасить пылавший в нем творческий огонь в угоду требованиям строгого жюри. В случае получения этой премии не упустит ли он что-то важное в своей творческой жизни? Поль Видаль и Эрнест Гиро с большим трудом уговорили Дебюсси принять участие в отборочном прослушивании, состоявшемся 10 мая 1884 года. Заняв четвертое место, он был допущен к основному конкурсу. 24 мая Ашиль приступил к сочинению кантаты «Блудный сын» на слова Эдуарда Гинана.

Дебюсси присудили первую премию. За него было подано 22 голоса из 28. И это, несомненно, благодаря поддержке Шарля Гуно. Маститый композитор и его начинающий коллега подружились еще во время репетиций хора «Конкордия». Письмо Гуно от 18 октября 1884 года, направленное в адрес Дебюсси, позволяет судить о характере их взаимоотношений. Мэтр пишет в самом дружеском тоне и обращается к молодому человеку на «ты». Лео Делиб был более сдержан в своих оценках: «Рыхлая тональность… Большое обаяние… Чрезмерная изысканность… Странная музыка. Красивое звучание. Слишком неопределенная тональность… Не хватает простоты! Чересчур живая музыка». Обаяние и неопределенность — вот два определения, которыми чаще всего характеризовали музыку Дебюсси современники и критики. Студенты консерватории, в том числе Морис Эммануэль, были разочарованы по другой причине, чем члены жюри:

«Когда прозвучали первые аккорды “Блудного сына”, мы обменялись взглядами, в которых можно было прочитать предвкушение неописуемого блаженства. Однако наши ожидания оказались напрасными: вместо скандала, на который мы рассчитывали, и несмотря на то, что некоторые почетные и уважаемые члены жюри в какой-то момент, казалось бы, готовы были возмутиться и протестовать, кантата Клода Ашиля показалась нам слишком гладкой и причесанной. <���…> Мы жаждали услышать вычурные аккорды и возмущенные возгласы членов жюри, а услышали лишь каталогизированную музыку».

Весьма справедливую оценку результатам этого конкурса дает Шарль Даркур, музыкальный критик газеты «Фигаро»: «Настоящим открытием конкурса в этом году стал молодой талантливый музыкант. Возможно, в данный момент он не превосходит в мастерстве своих однокурсников, но с первых же тактов своего сочинения показывает, что сделан из другого теста. Это имеет особое значение именно в то время, когда вокруг много талантов и нет ни одной индивидуальности… Господин Дебюсси — музыкант, которого в будущем будут хвалить на всех углах… и осыпать оскорблениями».