Елена Горбунова-Посадова - Друг Толстого Мария Александровна Шмидт

Сообщение с Сочи было очень трудное. Прибрежные жители сообща нанимали фелюгу (турецкую парусную лодку) для привоза продуктов и почты.

Обе подруги вставали на заре и принимались за работу. Обе непривычные, обе болезненные, они работали до изнеможения. Работа была очень тяжелая. Почва глинистая, каменистая, сорные травы, колючки на них и на кустах, корни повсюду в земле протянулись. "Смерть! Руки поколешь, ноги поцарапаешь, платье рвешь!"

"Но жара хуже всего, особенно, когда кукурузу цапали. А ведь это была главная наша пища: и так ее варили, и кашу из нее варили, и мамалыгу делали, и лепешки из нее пекли и многое другое".

27

Вот как М. А. описывает свою жизнь в письме к одному своих друзей:

"...Теперь скажу вам несколько слов о нашем хозяйстве: огород у нас на славу, редиску, лук уже употребляем; картофель, горох, репа, брюква, огурцы -- прелесть, как хороши; бахчи тоже очень нас утешают. С поливкой огорода мы устроились так: отыскали вблизи нас небольшое болото, вырыли яму, которая, благодаря этому, всегда с водой; дорожку к яме вымостили камнем, и я несу ведра с водой от ямы до горы, а О. А. в гору вплоть до огорода, так что минут в двадцать ведер 16 или 20 у нас бывает готово, и нисколько не утомляемся, а, напротив, очень все это радостно. Куры у нас теперь свои и скоро будут три наседки; пчелы работают прекрасно, -- одним словом все только веселит душу.

Странники 1) нас не забывают и ежедневно целыми партиями останавливаются у нас отдохнуть, обсушатся и опять в путь. Часто мы с ними читаем легенды Л. Н--ча, вместе от умиления наплачемся, беседуем по душе и расходимся спать с самым легким сердцем".

Случалось, что их навещали знакомые Старка ("Хороший был швед", -- вспоминает М. А.), приезжавшие к нему из Сочи целой компанией, веселой, шумной. Они заходили в этот уединенный утолок, посмотреть на удивительных, оригинальных, смелых, странных женщин, живущих такой... чудаковатой жизнью.

Мне пришлось слышать рассказ о жизни М. А--ны на Кавказе от старушки Е. П. Майковой, которая прожила в Сочи почти всю свою долгую жизнь.

Она говорила, как поражала ее веселость, бодрость и доброта М. А--ны и как жутко ей было смотреть на ее истощенную фигуру, с заступом или цапой в руке, в полукороткой юбке, в белой войлочной шляпе. Майкова говорила, с какими совершенно новыми думами возвращалась она после посещения маленького одинокого домика в горах.

Нередко забредали к ним по одиночке, а то и по двое, по трое, оборванные, часто обвешенные оружием путники, которые имели, может быть, основание избегать более людных дорог и ночевок в деревне. Жутко было иной раз М. А--не и О. А--не в эти часы. Случалось, они запирались в своей комнатке, и бывало, что даже заставляли дверь и не смыкали глаз до рассвета.

"Раз собака у нас так и заливается, -- вспоминает М. А. -- А мы уже спали. Слышим голоса. Посмотрели в щелочку -- имеретины, 6 человек. Разговаривают, на дачу показывают. "Ну, думаем, плохо". Входят на террасу. Был сзади другой выход, -- можно бы убежать. Но ведь их 6 человек. Куда от них убежишь! Притаились мы. Те на балкон вошли, подослали бурки и легли. Собака на пороге. Утром встали, свернули пожитки и ушли. Видно, лишь заночевать на досках хотели".

Было, очевидно, в жизни этих двух женщин, в их отношении к людям что-то такое, что внушало и этим случайным посети-

----------------

1) Недалеко проходила дорога в Ново-Афонский монастырь.

28

телям чувство уважения: ни один из них не причинил им вреда, многие уходили с самыми добрыми пожеланиями, а были и такие, что приходили еще и еще раз на маленькую дачу и помогали им в их трудной работе, а иногда жили у них по нескольку недель и даже месяцев.

"...Я совершенно здорова, -- пишет М. А. Марье Львовне. -- Раз в день купаюсь в море, оно в нескольких шагах от нас. Сначала от купанья ли или от сложного дела, я сильно утомлялась, а теперь все прошло и я сильна и бодра, как никогда. Не знаете ли что о дедушке и Количке Ге? 1). Ольга Алексеевна посылает вам свой перевод с тем, что бы вы в удобную минуту дали Льву Николаевичу поправить его, если он того стоит".

"Маша, дорогая, в настоящее время мы живем точно два Робинзона, -- пишет она той же Марье Львовне летом 1889 года. -- Никого нет с нами, кроме кота да дикого козленка, которых на время оставил нам мингрелец. С вечера наготовим дров, воды, а утром без задержки топим печь. За дровами ходим по лесу и по берегу моря. Много есть около домика сухих деревьев, да пилы с собой не взяли, а у Старка боимся взять, -- легко сломаешь ее, тогда и их оставишь без пилы. Жаль, что вас здесь нет. Знаю наперед, что первобытная здешняя жизнь пришлась бы вам по-сердцу".

2. ПЕРЕПИСКА С ТОЛСТЫМ (1889 -- 1891 гг.).

Через некоторое время после поселения М. А--ны на Кавказе друг их Старк собирался уехать из Уч-Дере. М. А--не и О. А--не жутко стало оставаться без его дружеской поддержки и они стали подумывать -- уже не перебраться ли им из их уголка куда-нибудь поближе к людям. Они написали об этом Л. Н--чу, и вот, что он ответил им 23 июня 1889 года.

"Давно мы с Машей поджидали от вас весточки, дорогая М. А., и вот получили и хорошую и дурную. Хорошую потому, что из нее вижу, что вы живы в настоящем значении этого слова, а не то что дурную, но не совсем хорошую, потому что из нее же вижу, что вы как будто жалеете, что поехали на Кавказ, как будто отсутствие Старка изменяет все ваши намерения и как-будто вы от этого хотите вернуться назад. Не делайте планов, дорогая М. А., не предполагайте, что есть время, место и люди, в которые могут быть нужны и важны для вашей жизни, и что есть время, место и люди, среди которых вы не можете быть вполне хорошей и потому вполне счастливой. Я знаю это давно, но постепенно все больше и больше приучаюсь к тому, чтобы не предпочитать никаких одних внешних условий другим и не заботиться о них, а заботиться о том, чтобы в данную минуту соблюсти данную мне божескую искру и исполнить везде волю Отца. Этого желаю вам, потому что знаю, что в этом одном и успокоение и

----------------

1) Н. Н. Ге -- художник и его сын.

2 9

разрешение всех отвлеченных и самых практических задач, как например, той, которая представляется вам теперь: уезжать ли с Кавказа или оставаться? Напишите нам, пожалуйста, еще и поскорее и попросите о том же Ольгу Алексеевну, которой передайте мою любовь и тот же, как и вам, совет: как можно меньше действовать.

Чем затруднительнее кажется положение, тем меньше надо действовать. Действиями то мы обыкновенно и портим начинающие складываться наилучшим для нас образом условия. Пожалуйста, О. А., напишите мне подробнее о вашем положении, намерениях и финансовых условиях. Вас это не должно интересовать, а я имею право этим интересоваться.