Виктор Сытин - Человек из ночи

После ужина мы снова вышли на авениду Атлантик подышать ночной свежестью океанских просторов. Пляж Копакабаны был темен и пуст. Лишь напротив сияющего фасада отеля «Калифорния» на фоне белой черты прибоя проглядывались фигуры нескольких рыболовов с гигантскими спиннингами да кое-где, тесно прижавшиеся друг к другу, парочки.

Однако в ночной жизни пляжа, столь контрастной шумящему городу, была еще одна характерная черточка. В сотне метров от нас мы увидели неяркий мерцающий огонек, и когда приблизились к нему, оказалось, что это горели в ямке в песке две свечки. Около них лежали какие-то палочки и бумажки.

— Не трогайте! — предупредил меня один из наших бразильских друзей, когда я наклонился, чтобы рассмотреть их получше. — Это один из ритуалов Макумбы [20] Макумба — система сложных ритуалов культа, вывезенного неграми-рабами из Африки и до сих пор довольно широко распространенного среди цветного населения Бразилии. . Кто-то просит помощи у духов, поставив эти свечи. Или, может быть, хочет послать зло в дом своего недруга. Копакабана, по традиции, подходящее место для такого ритуала.

По мягкому песку, да еще в темноте, идти было трудно, и мы, естественно, вспомнили, что здесь несколько часов назад играли в футбол. Среди нас был замечательный советский тренер Гавриил Качалин, и я рассказал ему о своих впечатлениях, о загадочно-спокойном сеньоре, заинтересовавшем меня своим необычным поведением.

— У него черный перстень на левой руке? — спросил наш друг-бразилец.

— Вот этого я не заметил!

— Все же, наверное, это он! Один из тренеров сборной штата. На Копакабане, знаете, во время состязаний городских команд часто можно встретить организаторов нашего футбола. Здесь была начальная школа для многих известных футболистов. Играли здесь и Пеле и Гарринча.

Как это раньше я не догадался! Ну конечно же тренеры настоящих, так сказать, дипломированных команд должны приходить сюда, присматриваться и отбирать наиболее выносливых, быстрых, сообразительных. Тренировки на песке — что может быть лучше для закалки мускулов и воли к победе? И не это ли одна из причин силы бразильского футбола?

Но довольно о футболе, о Копакабане. Ведь это лишь один из районов Рио-де-Жанейро, что в переводе значит — город на январской реке. Конкистадоры-французы, приплыв январским днем 1556 года в глубоко врезавшийся в материк залив Гуанабара, приняли его за устье неизвестной реки и назвали ее «январской». А когда основали поселение — окрестили его именем реки, которой нет. Впоследствии завоевавшие страну португальцы переделали название с французского на свой лад.

Там, где было это поселение, теперь район города называется «центром», хотя на самом деле это совсем не геометрический центр современного Рио-де-Жанейро.

Центр сейчас — это его северная часть, примыкающая к заливу Гуанабара. Здесь порт; аэродром Сантос Дюмона на острове, соединенном дамбой с материком; самая широкая улица города — авенида президента Варгаса и самая знаменитая торговая улица Рио Бранко. До переезда правительства в нынешнюю столицу страны, город Бразилиа, выстроенный на центральном плато в полутора тысячах километрах к западу, здесь размещались министерства и другие центральные учреждения. Теперь здесь банки и конторы различных торговых компаний.

Я не могу найти в этом районе города каких-либо особо примечательных, интересных, отличительных черт.

Осталось в памяти только, что на авениде президента Варгаса есть несколько огромных недостроенных домов. Коробки двадцати-двадцатипятиэтажных небоскребов стоят мертвые и мрачные. Из-за недостатка средств, из-за падения курса крузейро многие стройки законсервированы. А рядом с ними — еще не снесенные, но обреченные — стоят дома прежних эпох, «колониального» стиля, двух-трехэтажные дома, похожие на те, которые мне пришлось видеть на улицах городов, бывших одно время наиболее важными воротами Европы в колониальный мир, — Лиссабоне и Бордо.

К западу от центра — промышленные районы Рио-де-Жанейро. Здесь же великолепный спортивный комплекс со стадионом Маракана и большой парк Сан Кристобаль. Этот район — единственное более или менее ровное место на территории этого города. Горы отступили тут от берега океана на несколько километров.

Ну, а другие районы Рио-де-Жанейро разделены морро, через которые пробиты туннели. По крутым склонам морро змеятся дороги на вершины Донна Марта и Корнавадо. По существу Рио-де-Жанейро состоит как бы из нескольких городов — центра и запада, Фламенго, Ботафого, Урка, Копакабана, Ипанема, Леблон.

Весь Рио прекрасно просматривается с вершины морро Корнавадо.

Мы доехали почти до самой ее макушки на машине и лишь последние метров пятьдесят поднимались пешком, по крутой лестнице, обвитой цветущими кустарниками. Вершину Корнавадо венчает огромная статуя Христа из белого камня, распростершего руки над городом. Двадцать два метра между его ладонями. Эта статуя видна далеко с моря и почти с каждой точки любого района города. С обзорной площадки у ее подножия — незабываемая панорама. За конической сопкой «Сахарная голова» у входа в сине-зеленый залив Гуанабара — неправдоподобно синий с изумрудным отливом океан, а ближе — ряды белых и розовых домов районов города.

Особенно ясно видна отсюда золотистая дуга пляжа Копакабаны и правее от нее — озеро Родриго-де-Фортетос. Далее — пляжи и узкие улицы Ипанемы и Леблона. На берегу озера, недалеко от Ботанического сада, можно разглядеть серую иглу церкви Санта-Мария. Только что, по пути, мы осматривали ее. Таких храмов я еще не видел нигде, хотя в некоторых странах, в Швеции и Франции например, пришлось уже познакомиться с модерной церковной архитектурой. Колокольня Санта-Мария в Рио трехгранная, тонкая, изгибающаяся пирамида с крестом на вершине. Она похожа на обелиск, посвященный космонавтике недалеко от ВДНХ в Москве. Внизу пирамиды — помещение, так сказать «оффис» храма, а само место молений рядом, в овальном, сплошь застекленном зале. В этом зале — ряды деревянных стульев с подлокотниками и кафедра. По краям ее современные статуи — фигуры девы Марии и еще какого-то святого — и большие подсвечники. В центре зала с потолка свешивается на длинной цепи почти до уровня человеческого роста люстра-фонарь. И больше ничего, никаких украшений.

Молящихся в этом храме мы не обнаружили, кроме одной старушки.

Я так подробно рассказал о церкви Санта-Мария потому, что недавно в газетах прочитал занятную заметку. В ней рассказывалось, что в одном из католических храмов Рио-де-Жанейро аббаты Хосе Алвес и Альберто Новарро, в целях привлечения паствы на мессу, решили устроить в нем танцы под джаз с исполнением вокальных номеров «йе-йе». Затея эта кончилась тем, что набившиеся в зал молодые прихожане так растанцевались, что унять их было самим пастырям уже невозможно. И когда от сотрясения начали качаться и трескаться статуи, пришлось вызвать полицию.