Виктор Сытин - Человек из ночи

От тягостного зноя я особенно не страдал на пустынных дорогах Туниса и в котловине (четыреста метров ниже уровня моря!) «Мертвого моря». И все же первую ночь в отеле «Толедо» на Копакабане провел почти без сна. Впрочем, думается, не только потому, что было душно, простыни были влажны и кусали мелкие злые блохи. (Они, кстати сказать, в Рио есть везде — в кино, театре, такси и самом лучшем отеле.) В открытое окно вместе с легким бризом доносился непривычный, мерный рокот извечного прибоя. Он и мешал спать.

Всегда, день и ночь, даже при полном безветрии, океанские волны набегают на трехкилометровую дугу знаменитого пляжа.

Впрочем, Копакабана, когда-то священное место праздников коренных жителей — индейцев, — это не пляж, а огромный курорт, хотя и является одним из центральных районов Рио-де-Жанейро.

По всей протяженности его идет авенида Атлантик. С одной стороны ее — океан, а с другой — фронт современных отелей в десять — пятнадцать этажей. За ними, в сторону гор, вдоль улиц Барато Рибейро, Тонелейрос и еще двух-трех поуже и потише, — кварталы жилых домов, магазинов и отелей рангом ниже.

Еще вечером я обежал эти кварталы, в общем ничем особенно не примечательные. Здесь обилие ресторанов, тратторий и таверн-закусочных и кофейных баров. В каждом из них, даже самом захудалом, можно выпить чашечку отличнейшего кофе. Стоит она столько же, сколько коробка спичек!

Запах кофе — вот, пожалуй, что действительно отличает улицы и переулки района Копакабана от районов иных городов стран западного полушария.

Кофе! По статистике четыре миллиона жителей Рио-де-Жанейро — кариока — выпивают ежедневно сорок тонн его.

Да простят мне читатели неоригинальность, но рассказ свой о встречах в Бразилии я начну с пресловутого курорта Копакабана.

Длинные волны рождали примерно двухметровой высоты прибой, когда в первое же утро я вышел на пляж. Подумаешь, н страшено! И я полез в сине-зеленую воду, в грохот и плеск, поднырнул, как полагается, под очередную волну и закачался на других, метрах в тридцати — сорока от берега. Акулы, как мне сказали, здесь появляются очень редко, а когда их обнаруживают спасательно-сторожевые лодки, вывешивается специальный сигнал. Однако не хищные рыбы Атлантики подстерегают на Копакабане неопытного купальщика. Оказывается, здесь легко войти в океан и трудно выйти обратно! Если не знаешь приемов, если растеряешься. Прибойная волна сначала всей своей массой швыряет тебя на песок. Затем, откатываясь, она хватает тебя за ноги и с неодолимой силой тащит за собой.

Раз пять я пытался вырваться из объятий теплых и светлых волн, хлебнул немного горькой водицы, разбил колено и, по правде сказать, немного испугался.

Все же мне удалось наконец выбраться на песок, и тут только обратил я внимание на то, что лишь несколько парней выплывают за линию, где разбиваются волны, а все остальные — сотни людей — купаются в прибрежной зоне.

Потом и я купался так же.

Пляж Копакабаны живет своей, особой в мире жизнью.

Утром здесь полно туристов и кариока, которые загорают и плещутся в океане, играют в мяч и волейбол. По всем улицам Копакабаны разгуливают мужчины в трусах или шортах, женщины в шортиках и распашонках, а кто и в лифчиках. Из отелей туристы идут купаться только в таком виде. Раздевалок на пляже нет. И поэтому в отелях есть специальные лифты для «мокрых», возвращающихся с улицы, в прохладу атмосферы «эр кондишн». Уже часов с одиннадцати в Рио на прямом солнце лучше долго не находиться. К этому времени с пляжа Копакабаны уводят в тень поперечных улиц свои тележки под зонтами даже продавцы мороженого и кока-колы.

Но широкая, метров пятьдесят, полоса чудесного светло-золотистого песка пляжа не пустеет. Ее захватывают мальчишки. Окрашенные в один темно-коричневый тон, почти такие же темные, как негритята, они начинают футбольные баталии. Тела их блестят от пота, им конечно же очень жарко! Но они самоотреченно гоняют мячи весь период полуденной сиесты. Впрочем, где еще можно играть с мячом ребятам в Рио? В городе нет ни метра свободной земли. Дворы — колодцы, а на окраинах склоны «морро» (гор) заняты либо фавеллами, которые лепятся ярусами, как ласточкины гнезда, либо недоступно круты и покрыты зарослями-джунглями.

Вот и гоняют мячи мальчишки на пляже Копакабаны да и в других прибрежных районах города — Ипанема, Леблон, Фламенго — в самое, что называется, пекло. Когда же солнце начинает клониться к западу, их прогоняют купальщики, затопляющие пляж по «второму заходу», и… настоящие футболисты!

Часам к четырем пополудни почти ежедневно, а по пятницам и субботам беспременно, на Копакабане появляются в трусах и майках цветов своих команд футбольные команды городских районов, крупных предприятий и даже окрестных городков. Иногда сразу восемь — десять команд. Со своими тренерами, капитанами, в полных составах.

И тогда, потеснив купальщиков ближе к воде, на всем протяжении знаменитого пляжа начинаются состязания сразу на четырех-пяти песчаных «полях».

По всем правилам настоящего футбола. Два тайма — дотемна, до шести часов вечера. Тысячи и тысячи болельщиков наблюдают за этими фантастическими играми с внешнего тротуара авениды Атлантик, с балконов и из окон отелей.

Честно говоря, я не являюсь страстным любителем футбола и не обладаю знанием тонкостей этой игры. Но когда друзья привели меня в предвечерний час смотреть футбол на Копакабане, так до последнего свистка рефери и я оставался там. Стиснутый настоящими болельщиками, задыхаясь от духоты, — было тридцать в тени, — получая толчки и рискуя быть сброшенным с тротуара под колеса бешено мчащихся за моей спиной машин, я смотрел, как играли команды городского района Ипанема с портовиками. Лишь дуновение легкого бриза, иногда прилетавшее с моря, немного смягчало жару. Тем не менее состязание шло в таком темпе, который не часто увидишь на прохладных зеленых стадионах Европы. Играющим было невероятно трудно. Ведь они играли на мягком песке и они были босые. Да, да, босые!

Справа от меня в двух шагах стоял статный пожилой бразилец. Вначале я не обратил на него внимания. Потом мне показалось странным его спокойствие. Он не кричал, не хватался за голову, не размахивал руками, как все другие зрители — от девушек в шортах до убеленных сединами сеньоров в костюмах и при галстуках.

Лишь глаза его, пожалуй, выдавали волнение и заинтересованность происходящим. Еще и еще оглядываясь на такого странного болельщика, я заметил, что взгляд его настойчиво обращается к одному и тому же игроку — невысокому быстрому мулату команды Ипанемы.

И когда тот ловко обвел защитника и точно послал мяч в угол под планку, бразилец улыбнулся. Но и только!