Лев Баусин - Спецслужбы мира на Ближнем Востоке

— Да, конечно, возьмите, но только прошу вернуть их, у меня вторых экземпляров нет.

Мы выпили кофе, я отвез сотрапезника в гостиницу, а сам поехал в посольство писать о новом контакте, которому я присвоил довольно странный псевдоним «Трактор».

Через некоторое время Центр откликнулся в такой форме: «Система оповещения особого интереса не представляет. На очередной встрече обсудите возможность приобретения танка «Леопард-2» (впредь именуемого «изделие»)». Был дан зеленый свет. Ничего удивительного в нашем интересе к западногерманскому современному танку не было. Ведь во время войны в Корее американцы охотились за нашим танком «Т-34».

С «Трактором» пришлось вести длительные переговоры, изобилующие новыми для меня деталями. Получить документальный материал, письменное агентурное донесение, выдать за них денежное вознаграждение — дело привычное. Но многотонный танк, его транспортировка — совсем из новой области.

По предложению «Трактора», закамуфлированное под дорожный каток «изделие» грузится из порта, где расположена его компания, на борт одного иностранного судна. Затем идет его перегрузка в открытом море в нейтральных водах на наше судно.

Финансовая сторона встретила значительные трудности. Никто не хотел рисковать. Ни о какой предоплате не могло быть и речи. Сошлись на том, что на имя «Трактора» в одном банке открывается счет, деньги с которого он смог бы снять только после получения нами «изделия».

Неожиданно, когда шаг за шагом преодолевались всякого рода трудности, и дело было близко к завершению, Центр прислал телеграмму: «Дальнейшие переговоры с «Трактором» прекратить, никаких контактов с ним больше не поддерживать». Попытки точки выяснить причины такого отношения к сделке, имеющей шансы на реальное окончание, вызвали у Центра резкую реакцию, скорее напоминающую рык: «Руководствуйтесь нашим последним указанием». Все. Это приказ в самой жесткой форме. Такие приказы надо выполнять без всяких дискуссий.

Лишь в период отпуска я узнал о том, что наши коллеги из ГРУ («военные соседи») смогли получить через свои возможности «Леопард-2» и опередить меня.

Наш шифровальщик, собрав для уничтожения обширную переписку по этому вопросу, пошутил: «Грустная история о том, как Лев охотился за экзотическим зверем и предался огню».

— Не сыпь соль на рану. В конечном итоге важно, что он у нас в Союзе есть в натуральную величину.

Беседы с корреспондентом о палестинской проблеме вообще и о терроризме в частности побудили освежить в памяти акцию «МОССАД» против одного из деятелей ООП, ближайшего помощника Ясира Арафата — Абу Хасана.

Во время обсуждения текущих вопросов о положении на Арабском Востоке в кабинет Ясира Арафата вошел стройный палестинец.

— Познакомьтесь, пожалуйста, — сказал мне председатель исполкома ООП. — Это мой ближайший помощник, доверенное лицо — Абу Хасан. Если возникнет какая-то необходимость, то обращайтесь к нему.

Обменялись рукопожатием и телефонами. Но регулярного контакта с Ахбу Хасаном не получилось. Он не всегда был в Ливане, да и на своем рабочем месте в Бейруте часто отсутствовал. Две-три встречи — и сообщение о его убийстве, которое дало повод собрать материал обо всех подробностях сверхсекретной акции «МОССАД». Как нельзя выкинуть слово из песни, так не вычеркнуть эту историю из трагических отношений между палестинцами и израильтянами.

В штаб-квартире израильской разведки «МОССАД» имеется специальный сейф, два ключа от которого находятся у шефа шпионского управления, а два его заместителя имеют лишь по одному ключу. Вот почему открыть сейф они могут лишь вместе. Такая сверхпредосторожность вызвана тем, что в этом сейфе хранится тоненькая папка с несколькими листками бумаги. В верхнем правом углу каждого листка красуется специальный штамп «00-1». Это «черный список», или «особый список» лиц международного уровня, которые активно и результативно выступают против интересов Израиля и должны быть ликвидированы. Очень интересно было бы узнать, кто следующий?

А сейчас — о сверхсекретной операции израильских спецслужб, и в первую очередь «МОССАД», по убийству одного из руководителей палестинской организации «Черный сентябрь» Али Салам-леха («Абу Хасана»). Он проходил по материалам израильских спецслужб как «красный принц», который за организацию теракта против израильской оперативной делегации в Мюнхене был приговорен к физическому устранению.

В поле зрения «МОССАД» Абу Хасан попал после вступления в «Фатх» в Кувейте в 1964 году. Было установлено, что он является сыном палестинского шейха Хасана Саламлеха, который в довоенный период был активным участником анти-еврейских выступлений в Палестине и возглавлял один из вооруженных отрядов. Хасан Саламлех сотрудничал с палестинским муфтием Хаджем Амином Аль Хусейни, являвшимся агентом гестапо. В ноябре 1941 года муфтий нелегально прибыл в фашистскую Германию, где с согласия Гитлера приступил к формированию «мусульманской дивизии», предназначавшейся для действии на Ближнем Востоке.

Одним из ближайших помощников муфтия в Берлине был отец Али — Хасан Саламлех, который в конце войны был выброшен в составе разведывательно-диверсионной группы абвера на территорию современной Иордании. Находясь на нелегальном положении в Палестине, Саламлех продолжал вооруженную борьбу против израильтян: в 1948 году он погиб в перестрелке.

Израильтянами были собраны подробные сведения о первой и второй женах Али. Вторая его жена — Георгина Ризак, в 1969 году получившая титул «королевы красоты» Ливана, вскоре после замужества стала сотрудницей разведотдела «Фатх», а затем инструктором в центре подготовки боевиков в Ливане.

Через сионистских агентов и их связи были изучены личные качества Али, места его спортивных занятий, обедов и ужинов, а также места проживания и встреч с друзьями. «МОССАД» вел постоянное наблюдение за Али во время его «необъявленных» выездов за границу. Сейчас можно сказать, что израильской разведке было известно об Али больше, чем он сам знал о себе, своих связях и наклонностях. «МОССАД» только выискивал возможности сведения счетов с «красным принцем». Ждали лишь благоприятных обстоятельств: пребывания его в «тихом районе» и без сильной личной охраны. «МОССАД» держал в постоянной готовности группу «Альфа» для расправы с Али. Все, что касалось фигуранта досье под названием «красный принц», находилось под личным контролем тогдашнего начальника «МОССАД» Цви Замира.

Израильские резидентуры в европейских странах имели указание немедленно докладывать в «МОССАД» любые полученные об Али сведения. В 1973 году из резидентуры в Бонне поступила телеграмма о том, что ею установлен в ФРГ «красный принц», и что он на автомашине вместе с «молодой немкой» выехал в Осло. На основании указания. «МОССАД» резидентура в Норвегии вышла на «принца» и установила за ним круглосуточное наблюдение.