Сергей Кремлёв - 12 побед Лаврентия Берии. Жизнь за Сталина

По сути, в довоенном СССР из всех неславянских народов, прежде всего, грузины стали быстро играть заметную роль в общесоюзной научной, технической и культурной жизни. И это не в последнюю очередь объяснялось политикой лично Берии в сфере образования, науки и культуры. Берия в считанные годы, с 1932 по 1938 год сумел максимально развить творческий потенциал грузин и сделать его весомым в общесоюзном масштабе.

В 1937 году исполнялось сто лет со дня гибели Пушкина, и в Тбилиси активно готовились к пушкинскому юбилею. Готовились отметить и 750-летие поэмы Руставели «Витязь в тигровой шкуре». Слава грузинской литературы, казначей царицы Тамары, владетельный феодал, Шота Руставели в XII веке воспел честь, справедливость, добро, отрицал зло — как природное начало. Юбилей поэмы Руставели стал в 1938 году таким же всесоюзным праздником, как и юбилей Пушкина, и в том, что юбилей творения грузина громко отмечала вся страна, была заслуга не только Сталина, но и Берии.

Чувствовалась рука Берии и в том, что в Грузии в 1934 году был создан республиканский Союз архитекторов — один из первых в СССР. В подчинённых Берии по партийной линии Азербайджане и Армении такие союзы тоже были созданы быстро, при содействии того же Берии, по образованию — архитектора.

БЕРИЯ — выдающийся реформатор Грузии и выдающийся её строитель, сделал для её всестороннего развития больше, чем какой-либо другой грузин за всю историю грузинского народа. А всестороннее развитие обеспечивало развитие национальной гордости грузин, их независимости, развитие грузинской социалистической государственности в рамках единого Союза. Сталин оказался первой — по результатам созидания — фигурой общерусской истории, не имея себе равных и в мировой истории. Но даже он — первый грузин среди великих грузин всех времён, не отдал новой Грузии столько сил, сколько отдал их Берия.

До революции в России знали и чтили имя князя Багратиона, и он был действительно фигурой «знаковой». Потомок царей Грузии, Багратион, оставаясь грузином, стал и плотью от плоти общерусской судьбы, общерусской истории. Багратион и подлинные патриоты Грузии не отделяли и не отдаляли Грузию от России, а сближали их в интересах русских и грузин. В этом смысле Берия стал наследником и продолжателем лучших традиций грузинских патриотов.

В истории Грузии — а это можно сказать об истории далеко не всех небольших народов — есть ряд выдающихся правителей. «Царь царей» Давид III, Давид Строитель (Возобновитель) из династии Багратионов, его правнучка Тамара, великий моурави Георгий Саакадзе, царь Вахтанг VI, основавший в изгнании — после оккупации Тифлиса турками — грузинскую колонию в Москве… Их имена знали в Советском Союзе не только историки, но и школьники — в Москве, Киеве, Минске, Хабаровске, в сибирских и уральских сельских школах… Лаврентий Берия тоже достоин войти в число крупнейших строителей Грузинского государства, всегда естественно тяготевшего к России. Причём Берия оказался великим строителем новой Грузии не только в образном, но и в прямом смысле слова. Грузия Берии массово строила новые заводы, новые кварталы городов и новые города, стадионы, санатории, дома отдыха, больницы…

Символично, что в тот же день 31 октября 1931 года, когда Берия постановлением Политбюро был рекомендован 1-м секретарём ЦК КП(б) Грузии, было принято и Постановление ЦК ВКП(б) о создании в Грузии сети курортов. Цхалтубо, Абастумани, Боржоми, Бакуриани, Гагра, Сухуми, Гульрипши, — эти места скоро стали известны далеко за пределами Грузии. Они неузнаваемо преображались, и как новые санатории и дома отдыха пригодились стране во время войны — уже не для отдыха, а для лечения и возврата в строй раненых. К созданию курортной зоны Берия имел непосредственное отношение, как и вообще ко всем крупным строительным проектам. Особо же выдающимся стал личный вклад Берии в социалистическую реконструкцию Тбилиси.

НОВЫЙ Тбилиси! Одно это дело могло поглотить всё его время, если помнить, что проблемы строительства и архитектуры были для Берии как первая любовь. Берия знал строительное дело профессионально и был подготовлен не только теоретически — его служебная дача в Гаграх построена по его же проекту, содержавшему все чертежи и расчёты. И делу реконструкции Тбилиси он отдавал не только сердце, но и ум, и знания.

Вид на санатории. Гагры. 1940 год

Санаторий «Амра». Гагры

Санаторий им. Сталина. Гагры

Санаторий в Новом Афоне (Абхазия). 1946 год

В первом издании Большой Советской энциклопедии м е ста для отдельной статьи о Берии не нашлось — когда выходили том а на букву «Б», Берия работал в ГПУ, а это ведомство к рекламе своих руководителей не стремилось. Зато том 53-й БСЭ-1, изданный в 1946 году, в статье «Тбилиси» сообщал:

«Новая эра истории Т[билиси] начинается после установления Советской власти в Грузии (1921). Т[билиси] становится столицей Грузинской ССР и Закавказской Федерации. Быстрое развитие города… принимает характер полной его реконструкции, проведённой под руководством Л.П. Берия»…

Так оно и было! В 1926 году в Тифлисе проживало 294 044 жителя, а в 1939-м в Тбилиси — уже 519 175, чуть ли не вдвое больше!

Генеральный план развития столицы Грузии рассматривался в июне 1933 года на объединённом пленуме ЦК и Тифлисского горкома, где основной доклад делал первый секретарь ЦК и горкома Л.П. Берия. Доклад стал результатом коллективного труда, но Берия был здесь руководящей и направляющей силой не только по должности, но и по сути, хотя официальными авторами генплана являлись архитекторы З. Курдиани, И. Малозёмов, Г. Гогава и экономист Г. Шейлеховский. Малозёмов участвовал ранее в работах по генплану Запорожья, был позднее одним из авторов плана восстановления Киева, но к особо крупным архитектурным величинам его, как и других разработчиков генплана Тбилиси, отнести нельзя никак. Зато этот генплан носил явный отпечаток стиля Берии.

В учебнике для ВУЗов «История советской архитектуры (1917–1954 гг.)», изданном в 1985 году, о проблемах перестройки Тбилиси сказано:

«Потребность в строительстве новых правительственных, административных, научных и культурно-бытовых учреждений, промышленных зданий и сооружений не могла уложиться в рамки прежнего Тбилиси. Переуплотнённые жилые районы старого города лепились вдоль реки Куры и прорезались сетью узких петляющих по рельефу улочек. Благоустройство и инженерное оборудование города было на крайне низком уровне. Воды не хватало, озеленение было недостаточным. Летом город, расположенный в котловине, плохо проветривался и страдал от перегрева…»