Сергей Кремлёв - 12 побед Лаврентия Берии. Жизнь за Сталина

И почти сразу же начался как дипломатический, так и публичный атомный шантаж Советского Союза. Военный министр США Генри Стимсон не стеснялся заявлять, что теперь Америка может вести переговоры с Россией, «демонстративно потрясая» атомной бомбой. Профессор Техасского университета Р. Монтгомери писал: «В течение 24 часов мы можем уничтожить 75 миллионов русских, не потеряв и ста человек… Если надо уничтожить русских, то давайте сделаем это сейчас, не будем ждать три года». Вопрос ликвидации атомной монополии США и создания собственного ядерного оружия становился для СССР вопросом жизни и смерти — буквально!

Подготовка к испытанию первого американского ядерного устройства плутониевой бомбы имплозивного типа. Июль 1945 года

Взрыв плутониевая бомба имплозивного типа через 0,016 секунды после детонации. Размер плазменного шара — около 200 метров

О том, что в Англии и в США ведутся атомные работы, Сталин и Берия знали с осени 1941 года. 28 сентября 1942 года было принято распоряжение ГКО № 2352сс «Об организации работ по урану». 11 февраля 1943 года распоряжением ГКО № ГОКО-2872сс повседневное руководство работами по «урановой бомбе или урановому топливу» было возложено на зампреда СНК СССР и наркома химической промышленности СССР М.Г. Первухина и председателя Комитета по делам высшей школы при СНК СССР, уполномоченного ГКО по науке С.В. Кафтанова. Исследованиями занималась «спецлаборатория атомного ядра Академии наук СССР» (Лаборатория № 2) профессора И.В. Курчатова.

Игорь Васильевич Курчатов (1903–1960) — советский физик, «отец» советской атомной бомбы. Трижды Герой Социалистического Труда (1949, 1951, 1954). Академик АН СССР (1943) и АН Узб. ССР (1959), доктор физико-математических наук (1933), профессор (1935). Основатель и первый директор Института атомной энергии (1943–1960). Главный научный руководитель атомной проблемы в СССР, один из основоположников использования ядерной энергии в мирных целях. Лауреат Ленинской премии и четырёх Сталинских премий

Первым куратором атомных работ от Политбюро был назначен Молотов, однако «атомщиком» он оказался не более успешным, чем «танкистом». 19 мая 1944 года Первухин направил Сталину письмо, где предлагал «создать при ГОКО Совет по урану» под председательством Берии. А 10 июля 1944 года Первухин и Курчатов направили Берии — как заместителю Председателя ГКО, «строго секретную» записку о развитии работ по проблеме урана в СССР, к которой прилагался проект Постановления ГКО. 29 сентября 1944 года Курчатов написал Берии отдельное письмо, где в конце было сказано: «… Зная Вашу исключительно большую занятость, я, все же, ввиду исторического значения проблемы урана, решился побеспокоить Вас и просить Вас дать указания о такой организации работ, которая соответствовала бы возможностям и значению нашего Великого Государства в мировой культуре ».

Не совсем обычная аргументация, и, судя по ней, Курчатов, зная пока Берию лишь по рассказам, уже понимал, что имеет дело с человеком широких взглядов, и что к нему можно обращаться, привлекая к обоснованию значения проблемы не обязательно чисто утилитарные, прагматические соображения…

3 декабря 1944 года в кабинете Сталина совещания начались в 19.05, и до 20.50 людей там перебывало немало. Но с 20.50 у Сталина осталось трое: Берия, Маленков и Щербаков, первый секретарь Московского горкома партии. Скорее всего, Сталин оставил их для того, чтобы спокойно обсудить вопросы, связанные с переводом в Москву Ленинградского филиала Лаборатории № 2 АН ССР и из Свердловска — лаборатории профессора Кикоина. Делалось всё это во исполнение принятого в тот день совершенно секретного Постановления ГОКО № 7069сс «О неотложных мерах по обеспечению развёртывания работ, проводимых Лабораторией № 2 Академии наук СССР». Последний, десятый пункт Постановления гласил: « Возложить на т. Берия Л.П. наблюдение за развитием работ по урану». Так Берия получил новое задание Сталина, которое одновременно было и заданием Большой Страны с «названьем кратким» — СССР.

ЗНАЧЕНИЕ Берии для советского Атомного проекта можно уложить в шесть слов: «Без Берии Бомбы не было бы». Уже после ареста «ЛБ» академик Курчатов сказал о роли Берии именно так. Точнее, Бомбу-то сделали бы, надо полагать, и без Берии, но — не в те сроки, в которые её сделали. А сроки тогда определяли: быть России и далее, или не быть, потому что накапливаемый в США запас атомных бомб копился против России и только против России.

Выдающаяся роль Берии в ликвидации атомной монополии США подтверждается огромным массивом документов. «Атомный» архив по Берии сохранился практически весь, потому что архивы атомного ведомства были закрыты даже для хрущёвских партаппаратчиков — ведь в этих архивах хранились технические, а не политические секреты. И из документов видно, что Берия не осуществлял «общее вмешательство в дела подчинённых», а руководил атомными работами компетентно, деловым образом.

Со второй половины 1990-х годов один из старейших физиков ядерного оружейного центра в «Арзамасе-16» Г.А. Гончаров (1928–2009), Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, совместно с полковником в отставке П.П. Максименко занимался отбором в секретных архивах, рассекречиванием и подготовкой к изданию документов Атомного проекта. Работа велась в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 17.02.95 № 160 «О подготовке и издании официального сборника архивных документов по истории создания ядерного оружия в СССР». После изучения многих тысяч документов с визами Берии, после изучения стенограмм различных заседаний и т. п. Г.А. Гончаров пришёл к выводу, что Берия разбирался в технических вопросах Атомного проекта на уровне доктора технических наук!

Формально Берия не имел высшего образования, но можно с уверенностью утверждать, что в молодости он получил базовую техническую подготовку инженерного уровня. Память у него была великолепной, реакция — быстрой, способность к анализу — выдающейся, так что любые знания Берия усваивал верно, и прочно. А повседневное общение с крупнейшими специалистами возникающей атомной науки и техники могло заменить собой любые университеты — была бы голова на плечах.

Голова же у Берии была.

20 АВГУСТА 1945 года Постановлением ГКО № 9887сс/оп создавался «Специальный комитет при ГОКО» под председательством Л.П. Берии с чрезвычайными полномочиями для решения любых проблем Уранового проекта. Для «непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по использованию внутриатомной энергии урана и производству атомных бомб» организовывалось Первое Главное Управление (ПГУ) при Совете Народных Комиссаров СССР, подчинённое Спецкомитету.