Дженни Фабиан - Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему

Впереди ее ждал лишь один путь, и вел он вниз. Впрочем, знакомство с Роксанной все же принесло мне пользу: я могла извлечь важные уроки для себя. Нельзя недооценивать жестокость музыкальной тусовки, и тогда я сумею взлететь выше Роксанны. Возможно, нет смысла пытаться склеить как можно больше музыкантов. Лучше поумерить пыл и параллельно не забывать о собственной карьере, чтобы обеспечить тылы. Не стоит зарываться, пусть все развивается постепенно, а если у меня ничего не выйдет, я всегда смогу вернуться к работе, не потеряв лицо. В любом случае Роксанна мне уже была не нужна. Она сыграла свою роль, и теперь ей пора сваливать, чтобы освободить дорогу для меня.

Однажды ночью я пошла в «The Other Kingdom» слушать Transfer Project — группу, которую собрал Зак Фрэнкс, когда заторчал на кислоте и решил переделать свою предыдущую команду Big Sound Bank. Они тоже отлично справлялись с визуальной составляющей шоу и были чуть ли не первой группой в Англии, которая использовала подвесные проекторы. Цветная кутерьма на заднике сцены и мощный звук буквально сбивали слушателей с ног.

Я болтала с симпатичным невысоким диджеем клуба «The Other Kingdom», у которого была точно такая же стрижка, как у меня, когда заметила, что один из гитаристов The Transfer глазеет на меня. Он стоял у выхода на сцену и самозабвенно поедал огромный сэндвич с ветчиной. Небольшого роста, тощий, он мог похвастать разве что длинным носом. Меня заинтриговал его долгий взгляд, и когда группа начала играть, я удостоила гитариста самым пристальным вниманием. Поскольку я сидела сбоку от сцены, то могла спокойно смотреть на него, зная, что он меня не видит. Мне он понравился: в нем было что-то девичье, возможно за счет кудрявых волос до плеч. Когда он играл соло на гитаре, его изящные тонкие руки, торчащие из рукавов просторной футболки, не на шутку завели меня.

После концерта он пошел в мою сторону, снова уставившись на меня. А потом неожиданно сказал:

— Привет!

— Привет, — ответила я.

— Я Дэйви, — сказал он, и я сразу различила отчетливую интонацию кокни.

— Меня зовут Кэти, — представилась я, не отрывая от него взгляда.

— Ты какая-то грустная, — заметил он, хотя и сам выглядел довольно мрачно.

— Правда?

— Ну да, вид у тебя невеселый.

— Да нет, все нормально.

Пока он соображал, как продолжить разговор, я обратила внимание, какие у него красивые глаза. Вот бы мне такие.

— Может, у меня просто такие естественные черты от рождения, — добавила я.

— Мне это нравится, — сказал он очень серьезным тоном.

— Что именно тебе нравится?

— Твои естественные черты, — повторил он, смакуя слова.

— Они такие и есть, — сказала я.

— Отлично тебя понимаю, — задумчиво улыбнулся он, — у меня та же история.

А я подумала, что не прочь снова с ним увидеться, поэтому решила позвать Дэйви на открытие нового бутика. Он с радостью согласился, и мы назначили встречу.

Дожидаясь, когда он зайдет за мной, чтобы поехать на открытие, я гадала, понравится ли он мне при дневном свете. В клубе он показался мне привлекательным, хотя немного вялым и нескладным. Но когда Дэйви пришел, я снова сочла его красавчиком, хоть и не могла сказать, что в нем такого. И дело не только в том, что он играл в группе. Он был очень хорошо одет, но, хотя вещи явно подбирались со вкусом, он не выглядел чрезмерным модником. Замшевый пиджак дополняли терракотовые брюки и черная обтягивающая футболка, а ботинки, элегантной формы и не слишком новые, смотрелись отлично. Светло-каштановые волосы Дэйви казались нереально мягкими.

Я скрутила пару косяков на дорожку, и мы немного поболтали, пытаясь преодолеть неловкость. Он держался вежливо и искренне, не пытаясь строить из себя загадочную натуру. Никакого романтического отчаяния, как у Бена; на самом деле Дэйви презирал тех, кто разрушает свою жизнь и свое искусство. По его мнению, жизнь следует воспринимать как ценный подарок. Он восхищался самодостаточными и собранными людьми с четкими планами на будущее. С присущим ему прагматизмом Дэйви считал музыку лишь работой, а не волшебным творческим актом. Но с этой работой он справлялся отлично и обожал ее, что мне очень в нем понравилось. Будучи участником одной из самых популярных андерграундных групп того времени, он тем не менее сохранял трезвость мысли, что меня обескураживало. И одновременно восхищало.

Мне было приятно, что в бутике его все узнают в лицо, хотя мы не особенно активно общались с народом, а в основном стояли у стенки, слегка накуренные, и наблюдали за происходящим. В какой-то момент Дэйви обнял меня за талию, и я восприняла его жест как нечто совершенно естественное. Вскоре мы слиняли. После немного натянутого разговора за ужином мы отправились ко мне домой и там постепенно нашли общий язык. Дэйви показался мне очень уверенным в себе и умным, без всяких тараканов в голове. Пока он говорил, его сине-зеленые глаза пристально разглядывали меня, и я гадала, какой он меня видит. К тому моменту, когда мы оказались в постели, я уже не на шутку нервничала. На фоне его уверенности и крутизны я казалась себе неуклюжей и бесполезной. Я была напряжена и почти не чувствовала возбуждения, а об инициативе вообще речи не шло. И еще меня поразила идеальная форма его гениталий, небольших, но восхитительно симметричных. Я впервые залюбовалась мужским членом.

Во второй раз мы уже приноровились друг к другу и занимались сексом гораздо спокойнее и мягче. Поразительно, сколько сил скрывалось в таком хрупком с виду теле, к тому же Дэйви знал толк в постельных делах. После секса я долго смотрела, как он, слегка согнувшись, лежит на огромной кровати. Затем, положив голову ему на плечо, я вдохнула запах его тела, смешанный со свежим ароматом мыла «Фенджал», которым я и сама пользовалась. Потом я взглянула ему в лицо снизу вверх. Его черты показались мне безупречными, а слегка приоткрытый рот — нежным и чувственным. И тогда я поняла: вот оно. Я влюбилась по уши.

С тех пор он стал часто заглядывать ко мне, иногда неожиданно заруливая часа в три ночи после какого-нибудь концерта. Мы почти никуда не ходили, разве что выбирались поужинать или посмотреть кино. Зато мы очень много времени проводили в постели. Дэйви запросто избавил меня от всех комплексов по поводу секса или моей внешности, и я научилась по-настоящему испытывать удовольствие, что мне раньше ни с кем не удавалось. Ему нравился оральный секс, и тут я старалась вовсю. Дэйви уверял, что я настоящий мастер в этом деле, и, пожалуй, он не ошибался. Для него я была готова на все что угодно. Я проглотила столько его спермы, что даже во время гастролей, когда он уезжал на несколько дней, его вкус оставался у меня во рту. Как-то раз мы говорили о сперме, и я сказала, что у каждого она разная на вкус, а он принялся рассуждать, будет ли его сперма отдавать бананами, если питаться ими целую неделю. Сам он не стремился доставить мне удовольствие языком, но я не обижалась, поскольку такие фокусы больше меня не интересовали. Я обожала его. Мне нравилось часами разглядывать его лицо, пытаясь понять, чем же оно так цепляет. Нос у него был слишком длинный, а глаза — слишком светлые (обычно Дэйви носил контактные линзы на тон темнее), но благодаря невероятно красивым губам и мягким волосам он выглядел настоящим красавцем. У него не было ни малейшего физического изъяна, и он двигался абсолютно свободно как в одежде, так и без нее. Я до умопомрачения любила просто смотреть на него и прикасаться к его к коже.