Дженни Фабиан - Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему

Думаю, наша компания выглядела весьма подозрительно: парни с длинными волосами и в кислотных шмотках, у меня прическа в стиле Джими Хендрикса да еще постоянные тусовки по ночам и все такое. Внимание полиции не сулило ничего хорошего, поскольку это значило, что придется тратить время и деньги на адвокатов и суд, а в глубине души я боялась, что меня и вовсе посадят, просто чтобы остальным неповадно было. Впрочем, аресты уже вошли в моду: у всех прикольных людей были проблемы с законом. К нам приперлась целая толпа копов — девять мужиков, две тетки и две собаки-ищейки. Они долго рыскали по квартире, но в итоге нашли наркоту только у меня; остальным повезло, что у них как раз кончились все запасы. Меня забрали в участок, хотя довольно быстро отпустили под залог. Пока я сидела в полиции, все поехали на концерт. Найджел позвонил из Оксфорда и велел мне сесть на поезд, а Бэт, один из техников The Satin, должен был встретить меня на станции.

Было уже довольно поздно, когда я наконец попала в колледж, где проходил бал. Там собралась толпа студентов и их подружек в вечерних платьях, все кучковались вокруг диджея и заправлялись шампанским и клубникой со сливками. Найджел встретил своих бывших однокурсников и тусовался с ними, а я попросила Бэта отвести меня к группе. До концерта еще оставалась масса времени, но такие вечеринки ребят не привлекали, поэтому мы решили прогуляться до реки и расслабиться. Мы с Беном уселись в какую-то лодку подальше от остальных, и я скрутила нам по косяку. По реке тянулся теплый туман, вода тихо плескалась о борт, и нам обоим было спокойно и уютно. Я сказала Бену, что мне с ним очень хорошо, и тут он вдруг обнял меня и заговорил о японских храмах. Я прижалась к нему, боясь издать хоть звук, чтобы не испортить волшебный момент. Хотя для меня главное волшебство заключалось в предвкушении близкой победы. Я даже почти не понимала, о чем говорит Бен, но это было и не важно. Мы просидели в лодке до тех пор, пока не настала пора начинать концерт.

Когда я вернулась, Найджел слегка напрягся и спросил, чем мы с Беном занимались. Вместо ответа я протянула ему цветок, который мне кто-то подарил, и свалила слушать концерт со светового пульта. The Satin играли потрясающе и произвели неизгладимое впечатление на студентов, которые, скорее всего, ничего подобного раньше не видели. Стробоскопы сегодня смотрелись особенно эффектно — по крайней мере, на мой обкуренный взгляд. Казалось, сцена взмыла в воздух и мечется из стороны в сторону в неистовом танце. От контраста между тихими гитарными переборами Бена и мощным звуком группы, когда партии всех инструментов сливались в единую мелодию, попросту захватывало дух. Но я сумела собраться с силами и протиснуться к сцене еще до конца выступления, хотя пришлось пробиваться через толпу девиц в бальных платьях, которые шумно восторгались музыкантами и пытались привлечь их внимание. Еще немного — и они начали бы хватать ребят за ноги, как провинциальные фанатки.

Когда настала пора уезжать и надо было рассаживаться по машинам, я спряталась за киоск с хот-догами. Обычно я ездила вместе с Найджелом, но знала, что Бен будет в фургончике группы, поэтому дождалась, когда Найджел, разозлившись, уехал без меня, а потом как ни в чем не бывало подошла к фургону.

— А что, нашей машины уже нет? — невинно поинтересовалась я.

— Залезай к нам, — предложил Бен.

Задние сиденья уже были заняты, поэтому я уселась спереди с Беном и Борисом, техником группы. Спиной я чувствовала любопытные взгляды остальных. Это была моя первая поездка в автобусе с группой, но меня настолько поглотила страсть к Бену, что я даже забыла насладиться новым статусом. Борис молча вел машину на огромной скорости, а мы с Беном сидели рядом. Начиналось утро, и огромное красное солнце карабкалось на небо прямо перед нами.

— Приляг ко мне на плечо, если устала, — сказал Бен.

Мне было совершенно не до сна, но я положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Так я и просидела почти всю дорогу. Но когда мы уже подъезжали к Лондону, я вдруг осознала, что ничего толком и не добилась, разве что испортила отношения с Найджелом. Я занервничала, выпрямилась и вопросительно посмотрела на Бена. Он не заметил моего взгляда, и я совсем растерялась. А потом, окончательно распсиховавшись, решилась спросить напрямую, хочет ли он поехать ко мне, но Бен лишь снисходительно улыбнулся и ничего не ответил.

Борис знал, где я живу, и решил высадить меня первой. Когда фургон остановился, я открыла дверь и нехотя вылезла на улицу. Бен пересел на мое место, а потом вдруг тоже спрыгнул на асфальт. «Обалдеть! — пронеслось у меня в голове. — Он решил остаться у меня». Пока все удивленно глазели на нас из микроавтобуса, мы помахали им на прощанье и зашли в дом. Поднявшись по ступенькам в квартиру, мы двинулись по коридору прямиком в мою комнату. И наконец, после столь долгого ожидания, мы с Беном оказались наедине у меня дома.

Для начала мы выкурили пару косяков и немного поболтали. А потом Бен нагнулся развязать шнурки на кедах — он всегда носил кеды в знак протеста против больших денег, которые свалились на группу.

— Пойдем в постель, — сказал он.

Мы молча разделись и залезли в кровать. Сначала мы просто лежали рядом: он на спине, а я на боку, чтобы удобнее было на него смотреть. Потом я стянула с Бена одеяло и стала гладить его худое тело, которое в полутьме казалось еще тоньше и длиннее, а отсутствие волос подчеркивало бледность кожи. Я целовала его соски и нежно обводила языком пупок, пока не почувствовала, как все тело Бена напряглось одновременно с началом эрекции. Он запустил пальцы мне в волосы и крепко стиснул голову, и я вспомнила, как Найджел упоминал, что все парни из этой тусовки очень любят отсос. Я не могла похвастать большим опытом по этой части, но все же взяла его член в рот и начала разные манипуляции губами и языком. Его пальцы у меня на затылке немного ослабили хватку. Он продолжал лежать на спине с широко раскрытыми пустыми глазами, молча и почти неподвижно. Процесс занял немало времени, и я наслаждалась каждой секундой. Совсем не как с Найджелом, который буквально бросался на меня, стоило нам оказаться в постели. Он трахал меня так неистово, что иногда я оказывалась на полу. С Беном все было иначе — спокойно и очень сексуально, и мне действительно удавалось управлять его ощущениями. Я доводила его до предела, а потом, когда чувствовала, что все его тело напрягается, возвращалась к тому, с чего мы начинали, и так снова и снова. Когда Бен кончил, он так выгнулся, что я испугалась, как бы у него не сломался позвоночник. Бен оказался сладким на вкус, и у меня в глазах стояли слезы счастья. Он лежал в той же позе, в которой был в самом начале, и по-прежнему не произносил ни слова. Я понятия не имела, где блуждает его сознание, но это было и не важно, мне просто нравилось лежать рядом с ним. Когда на следующий день я проснулась после полудня, он уже ушел.