Дженни Фабиан - Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему

— Почему ты не подождал меня? — накинулась я на Гранта.

— Ой, я бы никогда не перешел, если бы стал ждать; посмотри, что приключилось с тобой, — возразил он. — Я просто увидел просвет и побежал.

Затем мы оказались в захудалом ресторане, а перед нами было меню, которое ни один из нас не мог прочесть. Я опасалась заказывать сытную еду — один ее вид мог вывести меня из равновесия, поэтому выбрала яблочный пирог. Гранту потребовалась целая вечность, чтобы решить, чего он хочет, и официантка в нетерпении нависала над нами, пока Грант то и дело менял решение. Наконец он заказал некое блюдо, по названию больше напоминающее завтрак. Шум разговоров других посетителей волнами накатывал на нас. Иногда он достигал такой громкости, что я опасалась, как бы у меня не лопнула голова, но как только гул становился невыносимым, он тут же стихал. Я хотела в туалет, но Грант попросил не оставлять его одного.

— У тебя все равно не получится, — предупредил он.

Но мне нужно было выйти, и я сказала, что уж как-нибудь справлюсь. Кажется, у меня ушла целая вечность, чтобы найти туалет и осуществить свое намерение, а когда я вернулась, Грант в недоумении таращился на огромную тарелку сосисок, яиц, бекона и чипсов, которую официантка поставила перед ним. Я неплохо справилась со своим яблочным пирогом, и мы встали, чтобы расплатиться. На кассе нас поджидали ряды лоснящихся тортов и пирожных. Грант ахнул и вытаращил глаза.

— Мне совершенно необходим кусок торта! — воскликнул он.

— Тогда и я хочу.

Мы долго выбирали, а потом продавец, кладя в пакет первый кусок, дал Гранту нож, чтобы отрезать торт с лимоном и меренгами, который выбрала я.

— Ох, мне с этим не справиться, — сказал Грант, отпрянув в ужасе. — Это женское дело, — добавил он, быстро передав мне нож и отступив, чтобы понаблюдать.

О боже, подумала я и начала хихикать. Я осмотрела торт, который выглядел довольно хрупким. Наверняка рассыплется, когда я попытаюсь поднять его и положить в пакет, но все равно надо попробовать. Грант загибался от смеха, глядя на мои усилия сдвинуть нож под тортом, а у меня дрожали руки. Мне удалось с осторожностью приподнять кусок, но прежде чем я поднесла его к пакету, который держала в другой руке, торт соскользнул и приземлился обратно на тарелку вверх тормашками. Тут я снова начала хихикать, а парень, стоявший за прилавком, уставился на нас обоих с изумлением. Меня накрыла паранойя: я понимала, что выгляжу совершенно обдолбанной, и хотела поскорее сбежать. Я схватила кусок торта рукой, и вся начинка размазалась по ладони. Кое-как мне удалось засунуть добычу в пакет, хотя большая часть осталась у меня на руке, а Грант бросил деньги на прилавок. Мы побежали к двери, размазав лимонный крем по всей ее ручке.

Снаружи мы скорчились в приступе безумного смеха, а потом заметили, что идет дождь. Рука у меня была ужасно липкой, но я никуда не могла пристроить пакет, чтобы вымыть ее. Мы снова отправились в путь и повернули на длинную дорогу, ведущую к дому. Теперь мы уже не разговаривали, а только смотрели вперед в конец улицы, который, похоже, не приближался. Грантувеличил скорость, чтобы быстрее добраться, и не хотел признавать, что нас колбасит. Я прибавила шагу, стараясь идти с ним вровень. Какое-то время мы сохраняли быстрый темп, но, казалось, заметной разницы не было. Грант пустился бежать, и я помчалась за ним, сжимая в липкой руке пакет с кусками торта. Я сумела догнать Гранта, и мы понеслись рядом, глядя прямо вперед, пока с глубоким облегчением не добрались до дома. Ввалившись в его комнату, мы сбросили мокрые ботинки и принялись делиться впечатлениями о невероятном приключении.

— Должно быть, мы приняли слишком много, — сказала я, отмывая руки.

— Ты абсолютно права, — согласился Грант, — такого никогда не было раньше. Знаешь, меня действительно накрыло в кино, потому я и хотел уйти.

— Да, но мне хотелось остаться и разобраться в сюжете.

— Нас, нахрен, надули, — проворчал Грант, отрывая пакет со своим куском торта. — Это был даже не военный фильм! — И он стал набивать рот сладкой крошкой.

Я посмотрела на свой развалившийся торт с безе и откусила кусочек. На вкус он был не так хорош, как на вид, поэтому я выкинула остатки в окно.

Затем Грант включил печальные бит-пластинки и сидел, наслаждаясь ими, сгорбившись на краю матраса и качаясь взад-вперед. Я не могла оставаться у него: мозг воспринимал музыку как чрезмерный шум, голову будто сжали под огромным давлением. Я поднялась в комнату Билла, надеясь немного прийти в себя. Билл сидел с двумя парнями, которых я не знала, но, кажется, у них все было в порядке. Я начала рассказывать им о кино и тортах, но они, даже не улыбнувшись, тупо таращились на меня. Может, наше приключение не настолько смешное, подумала я, хотя была уверена в обратном. Почему же они не смеются?

— Да что же с вами такое? Вы что, накурились?

Но нет: они триповали. Только этого мне не хватало. Я вернулась к клаустрофобному биту, что неустанно пульсировал в обители Гранта. Мой парень все еще качался взад-вперед, не обращая внимания ни на что, кроме музыки. Я легла, хотя мне было тяжко. Мне казалось, что с минуты на минуту я начну орать, потому что музыка становилась невыносимой, но мне не хотелось пугать Гранта. Я решила, что надо проспаться, поэтому сняла одежду и легла в постель. Не спросив меня, Грант сделал звук немного тише, и разум у меня постепенно успокоился. Спустя какое-то времени Грант лег в постель и вытащил меня из бессвязных снов. Он хотел, чтобы я проснулась, и собирался трахнуть меня. Если это будет так же захватывающе, как наш предыдущей секс под кайфом, решила я, то и пусть. Но на этот раз все получилось слишком безумно: я едва могла выдерживать его прикосновения без содроганий, а когда Грант вошел в меня, все тело накрыл один безумный неуемный оргазм. Меня буквально разрывало изнутри, а потом Грант кончил, и я почти потеряла сознание. Еще бы чуть-чуть — и не знаю, куда нас унесло бы.

На следующее утро все опять пришло в норму. После того как Грант со свойственным ему рвением убежал в офис, Джо поднялся по лестнице и просунул голову в дверь:

— Привет. Я вроде слышал тебя вчера вечером, — сообщил он. — Почему бы тебе не сделать кофе и не зайти ко мне?

Я пробормотала, что буду через несколько минут, и он ушел. Я встала и отправилась на кухню. Когда я принесла кофе, Джо валялся в постели, читая научно-фантастическую книжку. Мы немного поболтали, и он похлопал по постели, приглашая меня присесть рядом. Было очевидно, что у него на уме. Он считал, что, если однажды трахнул меня, может в любой момент сделать это снова. Джо не сомневался, что на самом деле я хочу только его, а Грант — лишь запасной вариант. Интригуя за спиной соперника, Джо мог менять расклад в свою пользу, но при этом ему надо было терпеть мое постоянное присутствие. Кроме того, противостояние с Грантом меняло образ Джо и добавляло порочной утонченности довольно мягкому и беззлобному парню, каким я считала его раньше. Я видела Джо насквозь и скорее презирала его за такие уловки. Однако он, сам того не понимая, на самом деле играл в мою игру. Я не хотела назад к Джо, но мне было интересно, как воспримет Грант мое общение с ним. Реакция Гранта волновала меня куда больше, чем компания Джо или его тело. Так что пусть он получит меня, это уже ничего для меня не значило.