Константин Писаренко - Елизавета Петровна

Со смертью Флёри французский кабинет потерял единоначалие. Король тяготился ролью политического лидера, и ее попеременно, а то и параллельно играли разные фавориты. Кредит первого советника короля, Шарля Луи Фуке, герцога Бель-Иля, в 1743 году был почти исчерпан. Вакантное место тотчас заняли несколько персон — много повидавший герцог Андре Мориц де Ноайль, близкий друг короля герцог Луи Франсуа де Ришелье и военный министр граф Пьер Марк д’Аржансон. В итоге Франция воевала, не сконцентрировав все силы на одном хорошо продуманном замысле, а распылив их по разным «интересным» проектам. В 1744 году были организованы целых три экспедиции. В феврале партия д’Аржансона попробовала революционизировать Англию высадкой на британское побережье десанта во главе с принцем Карлом Эдуардом, сыном претендента на английский престол Джеймса (Якова) Стюарта. Вследствие непогоды затея провалилась, даже не начавшись, зато привела к объявлению той же весной войны Великобритании и Австрии, с которыми до того французы сражались за интересы Баварии в качестве ауксилиарного, то есть проданного за деньги войска.

Одновременно с якобитским проектом реализовывался итальянский. Маршал Бель-Иль в январе 1744 года сумел выпросить для одного из членов семьи Конти должность главнокомандующего армией, отправляемой против союзного Австрии Пьемонта. Фракция Ноайля выдвинула идею осадить крепости в Австрийских Нидерландах, и молодой король лично возглавил войска, взявшие в июне Менин и Ипр, в июле — Фюрн. Между тем австрийцы в июле форсировали Рейн и, вторгшись в практически незащищенные Эльзас и Лотарингию, устремились к Страсбургу. Для прикрытия этого направления резервов не имелось, и от крупного поражения, а то и разгрома Францию в августе спас Фридрих II, атаковав австрийцев в Богемии.

Ошибки кампаний 1744 года подорвали авторитет герцога Ноайля и подняли кредит графа д’Аржансона. Впрочем, уроки из предыдущих неудач никто не извлек. В следующем году военный министр продолжил дело Ноайля, решив через Фландрию надавить на Голландию и Англию, дабы вывести обе морские державы из войны и остаться один на один с Австрией, ведя в Италии и на Рейне отвлекающие или оборонительные бои. Обозначившийся после победы при Фонтенуа (30 апреля) успех — падение нескольких брабантских крепостей — пресек неожиданное покорение Шотландии в июле — сентябре Карлом Эдуардом Стюартом. Д’Аржансон решил помочь ему захватить Англию, прекратил наступление в Нидерландах, занялся формированием мощных десантных отрядов в Дюнкерке и Кале, а в результате упустил время для полной оккупации Австрийских Нидерландов и дипломатического нажима на Голландию. Пока французы теряли драгоценное время на сколачивание морского десанта, англичане перебросили через Ла-Манш большую часть войск, отбросили шотландцев Стюарта на север и вернули полки во Фландрию. Французский бросок через пролив пришлось отменить.

Действия д’Аржансона энергично критиковал командующий Северной армией маршал Мориц Саксонский, настаивавший на продолжении кампании во Фландрии до конца года. Фиаско с десантом подтвердило его правоту, и военный министр в надежде предотвратить собственную опалу дал добро на зимний поход к Брюсселю. Морицу понадобился месяц, чтобы овладеть столицей Фландрии: город капитулировал 9 февраля 1746 года. Впечатленный король поручил ему командовать главной французской армией в кампании 1746 года. Правда, то, что недавно могли завоевать за два-три месяца, теперь захватили лишь к середине осени. В июне король решил послать доверенного человека в Голландию для ускорения мирного соглашения с республикой и доверил важную миссию не профессиональному дипломату из команды д’Аржансона, а боевому генералу из армии принца Саксонского Луи Филожене Брюлару маркизу Пюизье, имевшему опыт дипломатической работы в Неаполе.

Впрочем, челночная дипломатия Пюизье не увенчалась успехом — заключить сепаратный мир с Англией и упрочить нейтралитет Голландии не удалось. Тем не менее Людовик XV не разочаровался в Морице Саксонском, а, напротив, утвердил его план кампании 1747 года. На сей раз за образец был взят саксонский блицкриг Фридриха II, в ноябре-декабре 1745 года наголову разгромившего саксонцев и австрийцев и добившегося от обоих противников подписания выгодного для Пруссии мирного договора. 31 декабря 1746 года французский король произвел два знаковых назначения: Мориц Саксонский стал главным маршалом королевства, маркиз Пюизье — министром иностранных дел вместо брата д’Аржансона.

Шестого апреля Франция объявила войну Голландии. Блицкриг, однако, провалился. Наступление в лоб, через Зеландию сразу же захлебнулось; кроме того, оно явилось катализатором революционного взрыва в Голландии, вернувшего к власти семью Оранских. Теперь республику возглавлял воинственно настроенный штатгальтер Вильгельм IV, а не миролюбивый великий пенсионарий Якоб Гиллес. В июне маршал попытался прорваться в сердце Соединенных провинций, к Утрехту и Амстердаму, совершив фланговый маневр через Маастрихт, но 21 июня в битве при Лауфельте австро-англо-голландская армия сумела сдержать натиск галлов. В итоге для французов военная кампания закончилась безрезультатно. Капитуляция 5 сентября 1747 года после короткого штурма крепости Берг-оп-Зоом в Зеландии выглядела утешительным призом для обескровленной Франции, так и не сумевшей за три года изолировать главного врага, Австрию, от ее союзников. Стремительно взошедшая звезда Морица Саксонского в одночасье поблекла. Добить неофициального премьер-министра Франции предстояло Санкт-Петербургской конвенции, противопоставить которой он уже ничего не мог, как, впрочем, и его соперники граф д’Аржансон, герцоги Ноайль и Бель-Иль.

Елизавета Петровна очень точно выбрала день выхода России на европейскую сцену в роли главного арбитра и гаранта мира на континенте. По окончании войны со Швецией империя два года сохраняла строгий нейтралитет, не вмешиваясь в полыхавший на западе и в центре Европы конфликт. Причем сохраняла исключительно благодаря императрице, ибо обе партии — «английская» и «французская» — настойчиво уговаривали государыню примкнуть к одной из воюющих коалиций. Лесток открыто агитировал в пользу Франции и Пруссии. Бестужев до осени 1744 года, когда было урегулировано дело Ботты, защищал Австрию, союзницу Англии, под маской непримиримого врага возраставшего могущества Пруссии (кстати, с июня 1742 года до августа 1744-го ни с кем не воевавшей), пугал царицу претензиями Фридриха II на Курляндию и Лифляндию, но та отвечала: «Хотя б он и подлинно какие замыслы имел… оные все еще дальным и недоведомым следствиям подвержены».