Джон Дуглас - Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств

Но кое-чего Льюис не учла. Спустя недели и даже месяцы после убийств Шоукросс смог во всех подробностях описать их Борьелло и Блайту. В ходе нескольких следственных экспериментов Шоукрос даже привел полицейских к точному месту на свалке, где прятал трупы. Вероятнее всего, он хорошо ориентировался на местности, поскольку часто возвращался мыслями к жертвам, за счет чего подробности убийств хорошо отпечатались в его памяти.

Убийца также предпринял некоторые шаги, чтобы уничтожить улики и запутать полицию. После ареста он написал довольно длинное письмо любовнице (кстати, он был женат), в котором выражал надежду, что его признают невменяемым. Еще бы, в психиатрической лечебнице отбывать срок куда комфортнее, чем в колонии.

Шоукросс знал, о чем говорит. Проблемы с законом у него начались еще в далеком 1969-м, когда его упекли в тюрьму за кражу со взломом и поджог в Уотертауне, что на север от Сиракьюз. Менее чем через год он опять оказался за решеткой. На сей раз он задушил мальчика и девочку, ко всему прочему надругавшись над последней. За эти два преступления Шоукросс был приговорен в двадцати пяти годам тюрьмы. Он вышел по УДО спустя пятнадцать лет. Вот почему Грег Маккрери в своем профайле промахнулся именно с возрастом субъекта: пятнадцать лет за решеткой лишь отсрочили неизбежное.

Теперь давайте разберемся. Во-первых, спросите кого угодно — меня или любого из несчетного множества копов, прокуроров и федеральных агентов, с которыми я работал все эти годы, — и каждый скажет, что двадцать пять лет тюрьмы за убийство двоих детей это позорно мало. А во-вторых, давая такому убийце шанс на условно-досрочное, можно ожидать только одно из двух.

Вариант номер один: несмотря на темное прошлое, неблагополучную семью, предположительные страдания в детстве, отсутствие достойного образования, склонность к насилию и прочие детали, жизнь Шоукросса в тюрьме окажется настолько неописуемо прекрасной, духовно возвышающей и поучительной, что он прозреет, пересмотрит свои взгляды на жизнь и, осознав страшные ошибки прошлого, встанет на путь истинный. Иными словами, тут же заделается порядочным и законопослушным гражданином.

Звучит не слишком правдоподобно? Тогда рассмотрим вариант номер два: жизнь за решеткой будет настолько отвратительной, жуткой и мучительной, над Шоукроссом станут так жестоко глумиться изо дня в день, что он, несмотря на свое прошлое и еще не угасшее желание насиловать и убивать детей, ни за что не захочет снова оказаться в тюрьме и сделает все, чтобы туда не вернуться.

Пожалуй, и это маловероятно. Но если вы не согласны ни с одним из вышеуказанных вариантов развития событий, то какого черта позволяете таким, как Шоукросс, выйти на свободу и не задумываетесь над тем, что вероятность новых преступлений крайне велика?

Совершенно очевидно, что некоторые типы убийц более склонны к рецидиву, чем другие. Но что касается сексуальных маньяков, тут я солидарен с высказыванием доктора Парка Дитца: «Трудно представить себе такие обстоятельства, при которых подобного человека можно выпустить на свободу». Эд Кемпер — один из самых умных преступников из тех, с кем я беседовал, — абсолютно искренне признал, что ему не место на свободе.

Мы знаем слишком много страшных историй. Ричард Маркетт, с которым я также беседовал в тюрьме и который к двадцати с небольшим годам мог похвастать впечатляющим списком правонарушений в штате Орегон, включая попытку изнасилования и рукоприкладство, на достигнутом не остановился: после неудачной попытки склонить к интиму одну девушку в баре Портленда, он изнасиловал ее, убил, а затем зверски изуродовал ее тело. Маркетт попал в список самых разыскиваемых преступников ФБР. Он бежал, но в конечном итоге был арестован в Калифорнии. Его осудили за убийство, совершенное с особой жестокостью, и приговорили к пожизненному заключению. Однако после двенадцати лет тюрьмы он вышел на свободу по УДО и вскоре убил и расчленил еще двух женщин, после чего снова оказался за решеткой. Во имя всего святого, кто мне объяснит, почему комиссия по условно-досрочному освобождению посчитала, что он больше не опасен?

Я не уполномочен говорить от лица ФБР, Департамента юстиции или других организаций. Но от своего имени скажу: моя совесть будет чиста только в том случае, если убийца останется сидеть в тюрьме, а ни в чем не повинные мужчины, женщины и дети не станут жертвами досрочно освобожденного психопата.

Такой уж он, американский народ: свято верит, что все будет хорошо и любой грех можно искупить. Но чем дольше я работаю, тем с бо́льшим скепсисом отношусь к возможности реабилитации некоторых типов преступников. Да, детство у них обычно ужасное, но это совершенно не значит, что спустя годы их психика восстановится. И в противовес тому, во что хотят верить судьи, адвокаты и психиатры, я должен сказать: хорошее поведение в тюрьме не означает, что оно останется таковым на свободе.

Шоукросс вел себя образцово практически во всех отношениях. Жил тихо и мирно, выполнял приказы, ни с кем не ссорился. Но мы с коллегами пришли к пониманию, которое теперь отчаянно пытаемся донести до сотрудников тюрем и судебных психологов: опасность преступника зависит от ситуации . Если поместить его в среду, где искусственно поддерживается порядок и ничего не остается, кроме как четко следовать правилам, что ж, он будет им следовать. Но как только убийца снова окажется в своей стихии, где бесчинствовал раньше, попомните мои слова: вскоре он вернется к бесчинствам.

Возьмем, к примеру, случай с осужденным убийцей Джеком Генри Эбботом, который написал «Во чреве зверя» — трогательные и глубокие мемуары о жизни за решеткой. Обратив внимание на его исключительный талант, многие светочи литературного мира, в том числе небезызвестный Норман Мейлер, посчитали, что автор такого шедевра может и должен быть реабилитирован. Мейлер возглавил кампанию по освобождению Эббота, и вскоре о «страдальце» узнал весь Нью-Йорк. Спустя всего несколько месяцев после освобождения Эббот в квартале Гринвич-Виллидж поругался с официантом и убил его.

Как говорил на одной из своих лекций в Национальной академии Эл Брентли, бывший инструктор поведенческого отдела, а ныне сотрудник отдела по расследованию серийных убийств, «легче всего предсказать факт насилия в будущем, если помнить, что любое насилие уходит корнями в прошлое».

Вряд ли в Артуре Шоукроссе можно заподозрить наличие такого таланта, как у Джека Генри Эббота. Однако и ему удалось убедить комиссию по УДО, что он больше не представляет угрозы для общества. После выхода из тюрьмы Шоукросс осел в Бингемтоне, но местные жители решительно выступили против такого соседства, и спустя два месяца он был вынужден уехать. Шоукросс затерялся в городе покрупнее, неподалеку от Рочестера, где устроился на работу в продовольственную компанию и стал фасовать салаты. Спустя год после переезда он снова начал убивать — на этот раз выбирая других, но не менее уязвимых жертв.