Антонина Пикуль - Валентин Пикуль

Пикулю материально жилось скромно, поэтому молодой автор подрабатывал в Союзе писателей выступлениями — в школах, пионерских лагерях, библиотеках, заводах, сельских клубах. Особенно любил встречаться с читателями в отдалённых районах страны: попутно он узнавал достопримечательности местности, посещал развалины старинных усадеб, кладбища. Почти из каждой такой поездки Пикуль привозил необходимые ему книги, которые иногда залёживались в сельских магазинах.

В декабре 1956 года проводился Всероссийский месячник по распространению книг советских писателей. В течение этого месяца в городах и сёлах устраивались книжные базары, оформлялись книжные выставки, устраивались встречи с читателями. Поэт П. Кустов и прозаик В. Пикуль были направлены в самый отдалённый, граничащий с Финляндией, Лесогорский район.

«Вечером фойе и просторный зал Дома культуры были переполнены. Книжная торговля с первых минут пошла бойко… Потом перешли в зрительный зал. Кустов читал стихи, Пикуль — отрывки из романа “Океанский патруль”. Контакт со зрительным залом установился быстро…»

На следующий день выступали перед старшеклассниками Лесогорской средней школы, а вечером — в Светогорске — городе бумажников и энергетиков…»

Путешествия по городам и весям и встречи с читателями продолжались на протяжении нескольких лет. А в это время его первенец «Океанский патруль» быстро и успешно завоёвывал сердца читателей.

В новогодние дни 1961 года газета «Рыбный Мурман» рассказывала о писателях, — авторах книг о рыбаках: М. Зла-тогорове «Море слабых не любит», И. Портнягине «Опасное плавание» и В. Пикуле и его «Океанском патруле» и просила их поделиться своими планами.

Ответ Валентина Пикуля, в частности, гласил:

«…Я благодарен редакции газеты “Рыбный Мурман” — газеты людей рискованного труда — благодарен за то, что она предложила мне накануне нового года сказать вам несколько слов. В письме ко мне редакция отметила, что мурманчане и промысловики знакомы с моим романом “Океанский патруль”. Это меня порадовало, хотя я знаю — читатель, живущий в Заполярье, отнёсся к моему роману гораздо строже, нежели столичная критика…

Так уж принято, вступая в Новый год, оглянуться на прошедший и наметить планы на будущее. Конечно, у каждого из Вас большие планы, связанные с планом корабля… или того предприятия, на котором Вы трудитесь. Мои же планы несравненно меньше. Они ограничиваются лишь тем производством, которое вмещается во мне самом. Сейчас я готовлю к выходу в свет издание нового романа “Баязет” (исторического романа о Востоке). Но не теряю надежды в скором времени вернуться к теме Заполярья, только уже мирного Заполярья. Что это будет — роман, повесть, киносценарий? — я пока не знаю. Но твёрдо знаю одно — в этой вещи будет говориться о рыбаках Мурмана…»

Обещание, данное читателям, Валентин выполнил: он написал два романа о событиях на Севере — «Из тупика» и «Реквием каравану PQ-17», об исторических событиях двух мировых войн и киносценарий «Солёная дорога» — о рыбаках.

Полоса метаний и поисков смысла жизни продолжалась у Пикуля долго: целых семь лет. Ничто не удовлетворяло молодого ищущего человека. Он старался написать что-то неординарное, захватывающее душу и сердце, но у него ничего не получалось, пока не окунулся в историю. Сам писатель признавался: «В молодости я жил без цели и плана, вёл легкую, даже легкомысленную жизнь — дружба, любовь, увлечение, — всё было, друзья и приятели, стремились ко мне с распростёртыми объятиями до тех пор, пока я не сел серьёзно за работу. Как только я углубился в историю, занялся самообразованием, — многие приятели стали врагами, называя графоманом и бездарностью».

Да и у критиков и литературных чиновников по ранжиру Пикуль не принадлежал к писателям первого ряда. Ведь «классиков» делают критики и литературоведы, а к нему они всегда находились в оппозиции. Зато у читателей Пикуль был и остаётся до сих пор — всегда на передовой.

Выход «Океанского патруля» стал для писателя сигналом боевой тревоги, которую он слышал всю жизнь…

«В пору вхождения в литературу знакомых по литературному цеху было много.

В литературном объединении особенно близко сошлись с Виктором Конецким, Виктором Курочкиным, бывшим фронтовиком-танкистом. Мы любили поговорить о славе, о литературе, но не о женщинах, всё у нас было начистоту».

Как видим из признания самого писателя — не так уж много было настоящих друзей у Пикуля, если не считать друзей детства и школьных. Студентом он не был, литературных институтов не кончал, а самые надёжные друзья были среди юнгашей. Эти друзья оставили глубокий след в его душе: с ними в годы войны он прошёл и огонь, и воду, наматывая «горбатые» мили, где их постоянно поджидали подводные лодки противника, вражеские самолёты, — с ними делил кусок хлеба, от них видел помощь и взаимопонимание.

Время доказало, что юнги выдержали проверку дружбы на прочность.

Но жизнь не стояла на месте. Годы летели, и появились новые друзья по литературному цеху.

В Ленинградском отделении Союза писателей, располагавшемся в особняке, на улице Воинова, 18, в 1956 году состоялось совещание молодых писателей. Пикуль принимал участие в его работе.

Творческая дружба связала Пикуля с поэтом и морским офицером Михаилом Дмитриевичем Волковым и прозаиком Севером Феликсовичем Гонсовским. Знакомство переросло в дружбу и имело благожелательные последствия. Именно Север Гонсовский, в ту пору уже знаменитый писатель, познакомил Валентина со своей сестрой — Вероникой Феликсовной Чугуновой (Гонсовской), которая в марте 1958 году станет его женой.

Но самыми близкими в этот период друзьями и на долгие годы станут два Виктора — Конецкий и Курочкин.

Знавший Виктора Конецкого по училищу, автор «Океанского патруля» привёл в 1955 году демобилизованного с флота бывшего однокурсника, носившего тогда ещё отцовскую фамилию — Штемберг, в литературное объединение при издательстве «Молодая гвардия». Успехи молодого начинающего литератора быстро пошли в гору. В первое время Виктор специализировался не только на рассказах, но больше всего в написании сценариев и в этом деле достиг совершенства.

Занимаясь у Всеволода Рождественского, они представляли собой «тройственное согласие», для того чтобы в трудную минуту жизни поддержать друг друга.

Трудно сейчас сказать, кто дал им прозвище «Три мушкетёра», но это меткое выражение «приклеилось» к ним и определяло их поведение: «Но кто из нас кто, мы так и не знали». Эту знаменитую тройку «Мушкетёров» часто видели в ресторане Союза писателей, в кафе и в закусочных. Нередко они собирались у Валентина, в его «скворечнике» на 4-й Красноармейской, обсуждали планы, шутили, острили, разыгрывали друг друга. Выпивали, порой крепко. Поведение трёх молодых людей, сжигающих молодые талантливые силы, было вынесено на обсуждение секретариата Союза писателей. Руководивший в тот период организацией Александр Прокофьев поставил вопрос об отчислении «Мушкетёров» из Союза. Но многие члены писателей, сами грешившие пристрастием к спиртному, проголосовали против исключения. «Мушкетёров» пожурили, сделали предупреждение и оставили членами писательской организации.