Владимир Васильев - От поколения к поколению

Фотограф Татьяна Васильева

© Владимир Васильев, 2017

© Татьяна Васильева, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4485-9330-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Васильев Владимир Николаевич

Кто не испытывал интереса к своей родословной, не пытался узнать, как можно больше о жизни своих предков?

В какой-то момент эти желания то разгораются, то затухают, то, в силу разных обстоятельств, их исполнение отодвигается на потом.

В последние годы у многих тяга к фамильной истории особенно возросла.

Меня к написанию данного документального повествования подвигла моя семья: жена — Вера Ивановна и, особенно, дети — Татьяна и Николай.

Еще в раннем детстве они с завидной настойчивостью «пытали» всех, кто постарше, о прошлом.

К сожалению, рассказы наших стариков вглубь веков далеко не опускались. Их память сохранила только отрывочные сведения о тех, кто дал им жизнь, и почти ничего о тех, кто дал жизнь их родителям.

Другого и быть не могло. Мой отец лишился отца в 4 года, из своих дедушек и бабушек мне удалось увидеть только мать отца — Агафью Емельяновну, которой не стало, когда мне было 7 лет.

Не внесло ясность в родословную по мужской линии и обращение Николая в общественную организацию «Российское общество историков и архивов» (РОИА).

Мое самостоятельное хождение по архивам также постоянно натыкалось на отсутствие необходимых документов. Тупиковую ситуацию создавали повторные браки как мужчин, так и женщин. В результате, единоутробные братья и сестры имели разные фамилии и отчества. Были и такие, кто став сиротами в малолетстве, попадали на воспитание в разные семьи и спустя много лет, даже проживая недалеко друг от друга, не подозревали о своем близком родстве.

Следует учитывать и то, что в первые годы освоения Кавказа, здесь не разрешалось строить церкви. Их отсутствие исключало возможность исполнения обрядов крещения и отпевания, необходимых по христианским канонам при рождении и погребении. Поэтому не было и речи о соответствующих метрических записях.

Основательно разорвала родственные связи гражданская война 1918—1922 годов. И дело здесь не только в том, что в этой кровопролитной битве неизвестно куда, когда и где сгинули сотни тысяч людей. Во многих семьях разное восприятие происходящего делало когда-то родных и близких людей непримиримыми врагами, заставляло отречься сына от отца, брата от брата. Немало россиян она разбросала по всему миру.

Тем не менее, несмотря на вышеперечисленные сложности, с уверенностью можно утверждать: наши предки по отцовской линии — Васильевы жили на Ставрополье уже со второй половины XIX века и были в числе тех первых переселенцев, кто обустраивал село Левокумское Ставропольской губернии.

Что же об этом известно?

В списках домохозяев села Левокумского Свято-Крестовского уезда Ставропольской губернии за 1916 год значатся 5 мужчин и 2 женщины, носящих фамилию Васильевы.

Среди них родные братья моего прадеда Васильева Павла — Иван и Александр, мой дед Афанасий и его брат Семён. О том, что они здесь проживают не первый год, свидетельствует рождение у Семёна в 1900 году в селе Левокумском сына Ивана, а у матери моего деда, после второго замужества, в селе Урожайном этого же уезда сына Агафона, изменившего впоследствии свое имя на Афанасия. Оба они дожили до глубокой старости и в дальнейшем, ссылаясь на их рассказы в качестве источников получения информации, я буду указывать: дядя Ваня и дед Фаня.

Откуда мой прапрадед Васильев Иван установить не удалось. Возможны только версии, строящиеся на истории заселения Ставропольских земель.

Это сейчас они многими воспринимаются как благодатные: воткни палку в землю и она начнет расти. Во второй половине XVIII и начале XIX веков этот край по своим природно-климатическим условиям был малопривлекательным. На востоке простирались бескрайние засушливые степи и полупустыни, в предгорье, в поймах рек и речушек из-за засоленности почв образовывались болотистые места, способствующие процветанию жестокой лихорадки, несшей за собою массовую смертность.

Первые попытки царского правительства заселить Предкавказье казаками с Хопра и Волги были предприняты с началом строительства крепостей Азово-Моздокской линии.

Переселение семейств с прежних мест жительства началось с мая 1778 года и продолжалось до 1780 года. На каждый казачий двор при переезде определялось по 20 рублей. Однако обещанные льготы, как правило, не выполнялись. В ходе столкновений с горцами наблюдалась большая убыль казаков. На просьбу командующего Кавказской линией о дальнейшем переселении в новые станицы казаков Волжского и Хоперского полков, Екатерина II ответила отказом, предложив переселить на осваиваемые земли донских казаков шести полков.

Жизнь на линии была трудной и опасной не только для казаков, но и членов их семей. Порой в ходе набегов горцев вырезались и угонялись в плен целые поселения. Характерен в этом отношении пример моей родной станицы Незлобной. Годом ее основания некоторые историки считают 1782 год. Располагалась она первоначально не на берегу реки Подкумок, как сейчас, а на берегу реки Золка. Причиной переселения станичников явился очередной набег, в ходе которого в станице жителей почти не осталось.

Поэтому донцы с крайней неохотой переселялись в необжитый край. Более того, началось их массовое бегство на Дон. Казаки трех казачьих полков разбежались по своим донским станицам. Не помогли никакие заградительные отряды.

Были и другие примеры. Слухи об освобождении крестьян на Кавказе от подати, от власти помещиков усиливали поток беженцев в эти края. Иногда крестьяне самовольно основывали целые поселения, о которых становилось известно лишь через несколько лет. Местная администрация называла такие селения «Найденными» или «Привольными».

Для пресечения самовольного массового переселения применялась и воинская сила. В начале 30-х годов XIX столетия войсками были остановлены 1200 крестьян Воронежской губернии, а в 1847 году задержаны около 20 тысяч крестьян Курской губернии, пытавшихся переселиться на Кавказ. А ведь кто-то из беженцев мог обойти заслоны.

В конце 20-х — начале 30-х годов этого же столетия, когда кавказская война приняла особо острый характер, царское правительство значительно расширило возможности к поступлению в казаки выходцам из внутренних губерний. Нужда в увеличении казачества была настолько велика, что местная администрация нередко закрывала глаза, когда в его состав просачивались значительная часть беглых крестьян. Пополнялось оно и за счет переселенцев из числа малороссийских казаков, однодворцев и других категорий незакрепощённого крестьянства.