Элизабет Гуслан - Жан-Поль Готье. Сентиментальный панк [litres]

Он тоже пришел с улицы. Испанские корни, британское воспитание – Гальяно воплощал собой смешения культур и социальных классов. Богемный, рафинированный и всеми обожаемый, он был миникопией Готье, родственная ему дерзкая душа. Плебей, почитаемый аристократией, ураган Гальяно обрушился на планету. Во время своих показов этот тореро заставлял публику трепетать, словно она наблюдала корриду. Девяностые годы прошли под знаком Гальяно – яростные, мистические, языческие, блестящие и полные хаоса. Хаос вместо здравого смысла. Война против засилья черного в гардеробе, где отныне царил свет. Он добивался превосходства, шокируя, удивляя, устраивая скандалы и потрясая устои. В сущности, это метод Готье, но сюда добавилась некая визуальная перверсивность, какой простодушные восьмидесятые, несмотря на маску циничного хулиганства, знать не знали. На показах Готье царили смех и добродушный юмор. Гальяно же обладал довольно причудливым и странным восприятием комического. Он был мастером ситуаций too much [206] Слишком много ( англ .). – Прим. перев . , ему нравилось заставлять зрителей цепенеть и ужасаться, он устраивал то, что можно назвать гиперспектаклем. При этом – никакого стремления развлекать. Макияж его моделей напоминал раскраску диких племен, ритуальные татуировки, а сами показы походили на оперные шоу, в которых манекенщицы превращались в актеров треш-перформанса… Очарованная толпа чувствовала себя причастной к глобальным изменениям, новой эстетике шока, от которой бросает в озноб. Для того чтобы овладеть модой, «империей эфемерного», по словам Жиля Липовецки, нужно было стараться оставить как можно более глубокий след, обеспечить будущее каждой коллекции – притом, что век любой коллекции недолог, – найти место в вечности, а это сложная задача. Хуан Карлос Антонио Гальяно каждый сезон вступал в битву с Хроносом и побеждал. На подиуме появлялись княгини Лукреции, божественные клошары, аристократические чародейки, итальянки, индианки и африканки.

Спектакль? Балет? Ритуальная церемония? Кто мог определить точно? Если вы хотели успевать за ним, то следовало подробно изучить его учебник литературы, интересоваться тем, что происходило в Авиньоне и Байройте [207] Имеются в виду ежегодный театральный фестиваль, проходящий в Авиньоне, и ежегодный оперный фестиваль в Байройте. – Прим. ред . . Если имеешь дело с художником, культурные аллюзии неизбежны. Невежам с ним становится просто неинтересно. И для всех уже очевидно, что мода занимает свое место в культуре. Теперь это арена, на которой рождаются новые концепции и интеллектуальные модели. Родные земли, где мода была скромным и простым визуальным искусством, покинуты навсегда. Земное и конкретное в моде похоронено. Изменилось все, и теперь стилисты должны знать по крайней мере два языка. Это проще и с финансовой точки зрения (а как еще продать наряд?), и, с казалось бы, противоположной, культурной (как создать наряд, который требуется?). Билингвы Готье, Лакруа, Гальяно всегда подкрепляли эрудицией свое профессиональное умение кутюрье. Полиглот Лагерфельд (он владеет четырьмя языка-ми) коллекционирует живопись, мебель, автографы и редкие книжные издания. Перемены стали необратимыми. Произошла бархатная революция, которая была очевидна только избранным. Мода всегда была онтологически связана с философией. Это строгое определение, подразумевающее усилия и труд, по сути своей противоречит постоянной фривольности, легкой и талантливой, с которой те, кто создавал моду и давал ей определения, общались с миром. Нужно было подобрать легкие синонимы к тяжеловесным понятиям «размышлять», «анализировать», «вырабатывать идеи». Не говорите, что модельеры изучают и препарируют энциклопедию моды, потому что многие считают их невеждами, и, по большому счету, их это устраивает.

Интеллект и элегантность всегда были противоположностями, так считается уже очень давно. Ролан Барт смотрел глубже. В 1963 году в книге «Система моды» суть этой проблемы он объяснил так: «Мода не может быть серьезной буквально, это противоречило бы здравому смыслу, к которому она принципиально почтительна и который обычно полагает деятельность Моды праздными мелочами; однако она не может быть также ироничной, ставя под вопрос собственную суть. […] Впрочем, вполне возможно, что совмещение серьезности и суетности, на чем основана риторика Моды, просто-напросто воспроизводит на уровне одежды мифическую ситуацию Женщины в западной цивилизации – существа возвышенного и ребячливого одновременно». Более сорока лет спустя это заключение остается безупречным. Важная деталь: мода позволяет себе иронию, не ставя под вопрос свою истинную суть. И более того, Готье семидесятых, мастер самоиронии, открыл путь мрачному комедианту – Гальяно девяностых.

В остальном создателю стиля «кружевная юбочка с Perfecto » можно доверять. Бартовская диалектика, соединение «слишком серьезного и слишком суетного» осуществлялось мастерски с тех пор, как для него началось приключение от-кутюр. Как все кутюрье, наделенные и способностями финансиста, и даром творчества, Готье умел скрывать свою шутовскую суть в те моменты, когда требовалось сделать важный выбор. «Я сказал себе: давай положим все на весы, – рассказывает он. – Кто такие клиенты домов Высокой моды, если попытаться представить их всех в образе одной конкретной женщины? Кто она? Чего хочет? Желает ли она иметь совершенно прозрачный наряд, бросающийся в глаза? Или вещи, которые предназначены для каких-то особенных случаев? Я решил делать носибельные вещи. Тут нечего стыдиться. Высокая мода – это не искусство, это просто одежда, которая облекает определенное тело и предназначена для определенных обстоятельств. Делать абсурдные непрактичные вещи просто неразумно» [208] Из интервью журналу «Вестник моды», январь 2000 г. – Прим. перев . .

Готье-шут стал Готье-мудрецом. Он знал, что от него все равно ждут чего-то скандального. Шокировать публику ему больше не хотелось, и он ограничился тем, что предложил коллекцию «би», один и тот же силуэт для мальчиков и девочек. Мужчины-объекты, всего лишь помощники женщин, выходили на подиум в смешных шиньонах и с накрашенными ногтями. Новорожденная коллекция получила название «Веселый салон мод», и ее представляли клиентам в бутике на улице Вивьен, по старой доброй традиции. Продолжение оказалось совсем другим. Никаких злоупотреблений фольклором. Серию маленьких черных платьев-футляров из крепа он создал совсем не случайно. Авангардистский пафос был оставлен. Вышивки и кружева украшали ткани из вторичного сырья, потому что этот фантазер и провидец совершенно справедливо определил, что ткани класса люкс, которые не используются в прет-а-порте, отстали по крайней мере на столетие от современных материалов. Так он состряпал свою собственную глуби бульгу [209] Глуби бульга – любимое кушанье динозаврика Казимира из французской телепередачи «Остров детей», популярной в 1970-х гг. – Прим. перев . , соединив шелк и полиэстер в своем волшебном котле, которому позавидовал бы и Панорамикс [210] Панорамикс – главный друид, персонаж серии комиксов, мультипликационных и игровых фильмов о галлах Астериксе и Обеликсе. – Прим. перев . . Он пересмотрел собственный взгляд на творчество, он ускорял и менял темпы производства. Что касается работы с моделями, Жан-Поль практиковал новые техники примерок, при которых вещь шьется во время сеанса прямо на фигуре модели. Таким образом, платье подгонялось всего за две примерки, что обходилось в два раза дешевле. А это важно, если наряд стоит клиенту около 40 000 франков.