Рейнхард фон Шеер - Германский флот в Первую мировую войну [изд. Эксмо (2002 г.)]

Другая, не менее важная, особенность подводной лодки заключается в ее автономности. В то время, как надводные боевые силы в соответствии с предполагаемой силой противника должны составляться из кораблей различных классов, подводная лодка не нуждается ни в чьей поддержке для атаки, а для защиты ей не нужна скорость хода, необходимая для надводных кораблей, так как способность погружаться под воду является для подводной лодки самой надежной защитой.

Нет ничего удивительного в том, что значение этих тактических преимуществ получило всеобщее признание лишь во время войны, потому что они выявились благодаря энергии личного состава, который, казалось, не признавал никаких затруднений, хотя условия плавания на этих маленьких суденышках были связаны с невероятными лишениями бытового характера. Преимущества подводного оружия приобрели практическое значение лишь после того, как люди пришли к добровольной решимости бесконечно долго выносить лишения; этой силой воли и обладали экипажи наших подводных лодок.

Мы сильно недоумевали, почему англичане не предприняли нападения в течение всей первой недели войны; ведь с каждым днем они теряли часть преимуществ, которые им давала ранняя мобилизация, между тем как мы за это время могли [68] усилить нашу береговую оборону. Поисками, произведенными нашими легкими крейсерами и миноносцами, которые направились расходящимися курсами от Гельголанда и осмотрели весь район на протяжении около 100 миль, ничего не было обнаружено. В то время как еще производились упомянутые выше поиски подводных лодок на севере, четыре другие подводные лодки были посланы в разведку на запад миль на 200, до параллели устья Темзы. Они установили наличие охранения в виде нескольких линий миноносцев примерно на параллели 52°, но больших кораблей не видели [19] 18. Именно в это время (утром 9 августа) началась перевозка английских войск во Францию. При том зачаточном состоянии противолодочной охраны, в каком это дело находилось во всех флотах в первые дни и месяцы войны, германским лодкам могло представиться много удобных случаев для атаки английских транспортов, тем более, что сами транспорты непосредственно не охранялись. Но начальник Генерального штаба генерал Мольтке заявил Адмирал-штабу, что германская армия будет «только рада возможности свести счеты со 160 000-й британской армией» на континенте; по его мнению, отнюдь не следовало отвлекать флот от намеченных им операций ради каких-либо действий против британских транспортов. (Прим. ред.) .

У командования флота, как и у всех нас, напрашивалась мысль о том, что английский флот придерживается какого-то иного стратегического плана, а не того, который мы предполагали. Казалось вероятным, что II и III флоты были связаны охраной перевозки войск внутри Английского канала, а местонахождение главных сил I флота надо было предполагать в северной части Северного моря, куда наши легкие силы еще не проникали. Посланные туда десять подводных лодок еще не давали о себе знать, откуда можно было заключить, что они ничего, по-видимому, не обнаружили. Не следовало ли в таком случае попытаться вызвать на бой английский флот? Мы располагали тринадцатью дредноутами, восемью старыми линейными кораблями, четырьмя линейными крейсерами (включая [69] «Блюхер»), несколькими легкими крейсерами и семью флотилиями миноносцев. Командующий флотом полагал, что с этими силами он может вступить в бой с полной уверенностью в успехе. Но его удерживало соображение о том, что местонахождение I флота было совершенно неизвестно, а поэтому было сомнительно, произойдет ли встреча флотов в течение имевшегося в нашем распоряжении промежутка времени, который, в соответствии с запасами топлива на миноносцах, не мог продолжаться более двух суток подряд. Кроме того, в период выполнения операции Германская бухта оставалась бы без всякой охраны против минно-заградительных и прочих операций, а флот не имел бы флангового прикрытия с W. Наконец, наши линейные корабли могли подвергнуться успешным атакам неприятельских подводных лодок, и мы ничем не могли бы возместить эти потери, если бы неприятельский флот остался необнаруженным. По всем этим соображениям мысль о подобном выходе флота была оставлена, и вместо этого был намечен ряд разведывательных и минно-заградительных операций, которые и были выполнены в течение следующих недель, причем они были доведены вплоть до английских берегов.

В результате этого решения для эскадр линейных кораблей наступил период томительного выжидания, а в начавшейся «малой войне» для уравнивания сил надежды возлагались не только на успех минно-заградительных операций, но и на ночные поиски миноносцев, которым могли представиться случаи для атаки. Недостаток в разведывательных кораблях (поскольку новые линейные крейсера «Зейдлиц», «Мольтке» и «Фон дер Танн» необходимо было беречь для боя) опять-таки побудил привлечь для целей разведки подводные лодки.

Возвратившиеся 11 августа из похода на W подводные лодки уже 14 августа получили новые задания. Лодки, которыми командовали капитан-лейтенанты Гайер и Херзинг, должны были произвести разведку в Северном море по направлению от норвежского берега (у Эгерсунда) на Питерхэд, а третьей лодке надлежало выяснить систему английского сторожевого [70] охранения перед входом в Хамбер, чтобы получить исходные данные для намеченной минно-заградительной операции. Лодки доставили ценные сведения о неприятельской сторожевой службе; больших кораблей они не видели. Им долго пришлось пробыть под водой. Так, например, эскадренные миноносцы вынудили лодку Гайера оставаться под водой 16 августа в течение 6¼ часов, 17–11¾ часа и 18 — в течение 11¼ часов.

Остановимся вкратце на рассмотрении тех возможностей, которые имелись у неприятеля для организации нападения. О сосредоточении германского флота в Северном море англичане, без сомнения, могли узнать агентурным путем через Голландию или Данию. Если бы английский флот предпринимал демонстративный обстрел Сильта или восточных Фрисландских островов, то он вынудил бы наш флот выйти из устьев рек, при этом англичане имели бы случай использовать свои подводные лодки, расставленные у выходов из Яде и Эльбы. Они могли рассчитать свою операцию таким образом, чтобы в утренние часы занять выгодное положение для боя с нашим приближающимся флотом. Если бы англичане явились с частью своих сил, то они могли бы своевременно отойти от превосходящих германских сил, ограничившись действиями подводных лодок. Единственная опасность, которая могла угрожать противнику при выполнении подобной операции, заключалась в возможности ночной встречи с флотилиями наших миноносцев. Но и эту опасность англичанам не следовало переоценивать, потому что они могли рассчитать момент своего входа в Германскую бухту таким образом, чтобы наши миноносцы, которые держались в море лишь до приближения рассвета, находились уже в это время на обратном пути в Германскую бухту. Со стороны наших подводных лодок англичанам также не угрожало особой опасности, поскольку большая часть лодок находилась в дальних операциях [20] 19. Шеер позабыл сделать оговорку о том, что это обстоятельство не могло быть известно англичанам, от имени которых он ведет здесь рассуждение. (Прим. ред.) . [71]