Виктор Кузнецов - Вторая ударная в битве за Ленинград [Воспоминания, документы]

Помню, в двадцатых числах декабря у меня в избе сидели члены Военного совета армии А. А. Кузнецов, В. Т. Писклюков и начальник штаба П. И. Кокорев. Мы обменивались мнениями о виденном в частях и обсуждали задачи на ближайшие дни. Время было позднее. Все вопросы как будто разобрали, наметили план дальнейших действий. Только собрались сесть за стол ужинать, как в избу вошел заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант И. И. Федюнинский. Он глубоко вникал во все детали подготовки к наступлению, дневал и ночевал в частях. Ночное «заседание» пришлось продолжить…

И. И. Федюнинский, обращаясь к А. А. Кузнецову, спросил:

— Строите железную дорогу через Ладогу?

— Работы идут полным ходом.

— Думаю, что их не придется заканчивать. На этот раз мы блокаду обязательно прорвем!

А. А. Кузнецов — член Военного совета Ленинградского фронта и секретарь горкома партии — прибыл в армию недавно. Он должен был помочь нам морально подготовить войска к предстоящему сражению. Алексей Александрович являлся как бы связующим звеном между командованием двух фронтов. С присущей ему кипучей энергией и настойчивостью он устранял возникавшие порой шероховатости и неувязки.

— Романовский тоже об этом говорит, — ответил Кузнецов. — Да ленинградцы народ осторожный. Верят не словам, а делам…

Замечание Кузнецова вновь напомнило о той огромной ответственности, которая лежала на 2-й ударной армии. Нельзя допустить, чтобы новую операцию постигла судьба предыдущих. Мы можем и должны прорвать блокаду. Болевые успехи советских войск в районе Сталинграда, о которых каждый день сообщало радио, говорили о том, что противник теперь уже не тот, каким был в начале войны. А мы, советские воины, месяц от месяца становимся опытнее, сильнее, воюем по-иному.

Ставка Верховного Главнокомандования придавала операции большое значение и уделяла ей много внимания. 2-я ударная и взаимодействующая с ней 67-я армия Ленинградского фронта получили значительные силы. Главное заключалось теперь в том, чтобы разумно их использовать.

А задача перед нами стояла непростая. Путь войскам преграждали мощные дзоты и торфяные болота, изрезанные глубокими рвами и покрытые дерево-земляными валами. В сентябре сорок второго года в этом районе шли кровопролитные бои. Часть наших танков, вклинившихся в оборону противника, была подбита и сожжена. Гитлеровцы их тоже использовали, превратив в неподвижные огневые точки. От начальника инженерного управления фронта генерала А. Ф. Хренова и разведчиков мы получили подробные данные о расположении этих танков. Они окаймляли Синявинские высоты — подходы, подошву и западные склоны, а также рощу Круглую. В полосе прорыва армии насчитывалось до 40 таких малоуязвимых даже для артиллерии огневых точек.

Мы не рассчитывали на высокие темпы наступления, а готовились настойчиво и последовательно прогрызать глубоко эшелонированную вражескую оборону. В каждой роте создали штурмовые группы для блокирования и уничтожения бронированных огневых точек. Эти группы взаимодействовали с танками и артиллерией.

Наша армия должна была доложить о готовности к наступлению 1 января сорок третьего года. Мы завершили к этому дню все. Оборудовали исходный плацдарм, подтянули артиллерию.

Пристрелка велась ранее находившимися здесь орудиями, а к ним привязывались подошедшие на усиление новые артиллерийские части.

С командующим 67-й армией Ленинградского фронта генералом М. П. Духановым, войскам которого предстояло наступать нам навстречу, мы договорились о взаимных опознавательных знаках и сигналах, о порядке постоянной связи по радио.

Партийные организации в январские дни могли уже, что называется, в открытую сказать воинам о предстоящей операции по прорыву блокады, каждый солдат воспринял эту весть с большим воодушевлением. Сотни воинов вступали в Коммунистическую партию. Те, кто не успел подать заявление, готовясь к атаке, говорили: «Я иду в бой за родной город Ленина, поэтому прошу считать меня коммунистом».

Перед наступлением в частях прочитали обращение ленинградских рабочих к воинам Волховского фронта. Это обращение сыграло большую мобилизующую роль. Наши воины давали слово, что избавят ленинградцев от страданий.

Накануне наступления — 10 января — в армию прибыли представители Ставки К. Е. Ворошилов и Г. К. Жуков, а также командующий фронтом К. А. Мерецков. Уже не помню в который раз я доложил план операции со всеми деталями.

2-я ударная армия имела оперативное построение для наступления в два эшелона. В первом эшелоне должны были действовать шесть стрелковых дивизий: 128, 372, 256, 327, 376 и 314-я. Им предстояло осуществить наиболее трудную часть операции — взломать вражескую оборону.

Настала последняя ночь перед наступлением. Войска заняли исходные позиции. Меня очень беспокоила высокая плотность наших войск на переднем крае, особенно на левом фланге, где в полосу обороняющейся 314-й дивизии полковника И. М. Алиева выдвинулись еще две дивизии — 327-я и 376-я. В траншеях было полно людей, и если бы противник проведал об этом и организовал артиллерийскую контрподготовку ночью или на рассвете, он мот бы сорвать наше наступление. Однако ночь прошла относительно спокойно.

Утром началась артиллерийская подготовка. На каждый километр фронта наступления у вас приходилось 137 стволов артиллерии и минометов. Все вокруг гудело. Позиции противника окутал дым.

Пленные вражеские офицеры и солдаты позже признавались: «Мы прошли всю Европу, но такого удара не было нигде. Артиллерия нас оглушила. Мы не в состоянии были вести бой. Даже в дзотах дрожали стены, осыпалась земля. На открытых площадках, в траншеях невозможно было находиться…»

В 11 часов 15 минут 12 января наши войска дружно двинулись в атаку. Разгорелся напряженный бой, на многих участках переходивший в рукопашные схватки.

В первые часы боя части 327-й стрелковой дивизии полковника Н. А. Полякова завязали бой за сильный узел вражеского сопротивления — рощу Круглую, как ее кодировали на карте. Враг был выбит из первой траншеи, но продолжал упорно сопротивляться в других оборонительных сооружениях. За день дивизия уничтожила оборонявшийся тут 366-й пехотный полк 227-й пехотной дивизии противника, захватила 16 орудий, 15 пулеметов, 4 радиостанции, больше 1000 снарядов и много других трофеев, разбила 70 долговременных сооружений и уничтожила 2 танка из числа принимавших участие в контратаках.

В роще Круглой осталось еще немало прочных дзотов, вооруженных одним-двумя орудиями и двумя-тремя станковыми пулеметами. Они мешали нам продвигаться вперед. Приходилось подтягивать орудия, ставить их на открытую позицию и вести по дзотам огонь прямой наводкой.