Андрей Грешнов - После нас

И вот наконец Лойя джирга открылась. Ехать туда, уже находясь «на сохранении», я не собирался и предпочел описывать события прямо из посольской квартиры — некоторые афганские телеканалы вели оттуда прямую трансляцию. Попутно я готовил себе обед. На ассамбелею приехало 2,3 тысячи посланцев из всех 34 афганских провинций, которых тщательно подбирало правительство и губернаторы, а также представители афганских диаспор из Пакистана, Ирана, США, Канады и стран Европы. На мероприятие были также приглашены более 400 иностранных гостей, половина из которых предпочла лишний раз не испытывать судьбу и остаться дома. Примерно 18 % участников джирги составляли женщины, что само по себе делало ее нелегитимной, так как представительницы «слабого пола» в силу своей природы просто не могли быть ни вождями, ни старейшинами, ни даже авторитетами племен.

В район «политеха» были стянуты силы полицейского и армейского спецназа, сотни солдат и офицеров полиции города и провинции Кабул с бронетехникой. Обычному человеку попасть в район проведения форума было крайне затруднительно. Студентов университета уже давно выселили из общежития университета, прервав учебный процесс в вузе, и в их комнаты заселили делегатов Лойя джирги. Большинство кабульцев не ожидало ничего хорошего от Лойя джирги и боялось за свою безопасность и безопасность своих детей в связи с мероприятием, которое, по их мнению, нисколько не могло улучшить ситуацию с обеспечением безопасности в стране, но могло узаконить оккупацию Афганистана иностранными интервентами. И они оказались правы.

Хамид Карзай, выступая на Лойя джирге, заявил, что его страна готова подписать соглашения о долгосрочном стратегическом партнерстве не только с США, но и с Великобританией, Францией, ЕС и Австралией.

— Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы оценить тот путь, по которому шли 10 лет. Откуда мы пришли, где находимся и в какую сторону пойдем, — сказал Карзай, открывая заседание. По словам президента, за прошедшее десятилетие Афганистан вырвался из международной изоляции и стал свободной процветающей страной. Увеличилось национальное богатство страны, значительно улучшились системы здравоохранения, энергетики и водоснабжения, а также дорожного строительства. Миллионы учеников посещали школы, а афганские студенты учились за рубежом во многих странах мира. — Однако главная наша задача — обеспечение безопасности — не достигнута, а борьба с терроризмом не увенчалась успехом, — подчеркнул Карзай, выразив при этом благодарность США и международному сообществу за многомиллиардную финансовую и военную помощь его стране. Речь президента была длинной и убаюкивающей. Я ее спокойно перевел и передал в Москву. Первый день ассамблеи прошел спокойно, чему я был несказанно рад.

На следующий день рано утром я спокойно помешивал на сковороде доходившую в кипящем масле обеденную картошку, когда над посольством просвистел первый реактивный снаряд. Этот звук я никогда, нигде и ни с чем не спутаю: в 80-х РС летали и взрывались здесь так часто, что я по свисту снаряда мог определить его грядущий перелет или недолет. Бросившись к компьютеру, я написал Паше, начальнику службы московского мониторинга РИА «Новости», всего несколько слов: «идет ракетный обстрел, хуя…т не по-детски». Потом оказалось, что этот текст каким-то странным образом попал прямо на монитор Главного выпуска. Его, конечно, в печать бы не выпустили, но Паша мне ответил, что «на выпуске все притихли». Сняв сковороду с плиты, я начал звонить знакомым офицерам полиции, которые проинформировали, что один из РС упал в районе Баг-е Бала, второй разорвался на перекрестке рядом с четвертым райотделом полиции. Были ранены как минимум два человека. Еще одна ракета упала примерно в 500 метрах от места проведения Лойя джирги, однако никто из ее участников не пострадал.

Большинство делегатов той «сходки» поддержали предложения президента Афганистана о заключении договора о стратегическом партнерстве с Соединенными Штатами, которое давало право американским войскам на долгосрочной основе оставаться в Афганистане после 2014 года, на который был намечен вывод основных международных сил из страны. Делегаты, правда, настаивали на выполнении Соединенными Штатами ряда условий. В первую очередь речь шла о прекращении ночных операций против боевиков, в результате которых нередко гибли мирные жители. Еще один вопрос, на который делегаты Лойя джирги дали положительный ответ, были возможные мирные переговоры с талибами.

С той поры минуло семь лет. США выполнили почти все стоявшие перед ними в Афганистане глобальные задачи: их войска теперь находятся в Исламской Республике на основании договора о стратегическом партнерстве и могут оставаться там столько, сколько сочтет нужным администрация Белого дома. В процессе национального примирения произошли большие подвижки: оппозиционная «Исламская партия Афганистана» Гульбеддина Хекматиара стала теперь легальной и заняла много кресел в парламенте, а переговоры США с руководством запрещенного в России радикального движения «Талибан» идут полным ходом.

На исходе четвертой по счету командировки в Афганистан, завершавшейся 27 ноября 2011 года, в голову постоянно приходили разные дурные мысли о том, что самое страшное, ну, если и не страшное, то очень неприятное, обязательно должно случиться под «дембель». Поэтому пришлось, как говорится, залечь «на сохранение». То есть работать через информаторов, используя местные СМИ, и по минимуму высовываться на улицу. Получить пулю или осколок в Кабуле в то время ничего не стоило. Причем стать жертвой террориста было куда более проблематично, чем попасть «под раздачу» стражей порядка, которые в борьбе с «мятежниками» орудовали, невзирая на национальность, цвет кожи и даже иностранные номера на машинах. Работа «на сохранении» более нудная, чем «в поле», однако от этого не менее продуктивная.

Вместе с тем вылезать из посольства в город все равно приходилось, так как тривиально хотелось есть. На базар ли, в магазин ли, в банк или еще куда, но ехать в город в последний месяц было все равно неприятно. В магазинах, которые посещали иностранцы, с устойчивой периодичностью взрывались смертники, на базаре частенько стреляли и иногда дрались. Так безрадостно и нудно проходили последние дни в этой любимой мной мусульманской стране. Иногда боевики «Талибан» совершали налеты на государственные объекты в городе, но все это стало уже обыденностью и не вызывало никаких трепетных эмоций. В то время наши люди в Афганистане работали только за «бабло», всякая шелуха типа «интернационального долга», патриотизма, госнаград уже давно никого не волновала. Они тупо ковали капитал на старость, понимая, что в их украденной родине они давно никому не нужны. Поэтому в повседневной афганской жизни главенствовали здоровый цинизм, трезвый расчет и смекалка, основанная на многолетнем опыте. Прежде чем лишний раз выезжать в город, нужно было хорошенько подумать — нужно ли это или же необходимость поездки была самонадуманна.